Она не имела права лишать его этой возможности.

Она проявила эгоизм и бесчувственность.

Мгновение спустя Амелия уже стояла у изножья кровати и невидящим взглядом смотрела в стену. Она сосредоточенно грызла ноготь большого пальца, даже не вспомнив, как встала с постели.

Знает ли Лэйн, где находится Дункан? Был ли он в пещере один, когда туда явились солдаты? Где были Фергус, Гавин и Ангус?

Она снова задалась вопросом, не стоит ли послать за священником, хотя на самом деле хотела изыскать способ вывезти Дункана из форта. Лучше всего, конечно, было бы обойти занимающие уйму времени юридические нормы и действовать быстро и агрессивно.

Но как? Он был узником в английском гарнизоне. Он был заперт в камеру и прикован к стене. А она не была бесстрашным и вооруженным секирой воином, обладающим силой и необходимыми навыками, чтобы ворваться в подобное место и похитить кого-то посреди ночи, как это некогда сделал он.

Но она знала одного человека, который такими навыками обладал.

Ее сердце бешено заколотилось. Возможно ли это?

«Конечно, возможно», — ответила она сама себе. Иначе и быть не могло.

Но если она хочет что-то предпринять для того, чтобы помочь Дункану, то не имеет права тратить на бесплодные размышления ни одной минуты. Она должна немедленно разработать план и приступить к его осуществлению.

На рассвете она отправится в замок Монкрифф. Очутившись там, заручится поддержкой Лэйна, который поможет ей разыскать Ангуса. А потом она должна будет сказать и сделать все для того, чтобы заставить его забыть обо всех разногласиях и объединиться с ней в достижении общей цели — спасения жизни Дункана.

Ангус Макдональд проехал по подъемному мосту и, оказавшись в стенах замка Кинлох, спешился. Он совсем недавно покинул это место в приподнятом настроении, после того как сюда доставили сумку с головой Беннетта. Ангус несколько дней праздновал это событие вместе со своим отцом и всеми воинами клана Макдональдов, который возглавлял отец. Ангус, ликуя, поднимал кубок за кубком, и прославлял великого Мясника Нагорий — благородного и отважного шотландца.

Но Ангус тогда не знал, что всего через несколько дней Дункан разочарует его до глубины души и предпочтет женщину — англичанку! — стремлению сражаться за свободу Шотландии.

Он также и представить себе не мог, что он сам, Ангус Брадах Макдональд, окажется способным на коварство и предательство.

Он положил руку себе на живот, который крутило еще с рассвета. Ему казалось, что он съел миску протухшего мяса, но понимал, что все не так просто. Этого ему из себя так просто не извергнуть. Он знал, что эта мерзость останется с ним до конца его дней, а затем последует за ним в адово пламя его могилы.

Он подошел к конюшне, передал лошадь конюху и направился в главный зал, в котором было тихо и пусто. В воздухе витало уныние. Празднества завершились.

Подняв голову, он посмотрел на геральдические символы Макдональдов: гербы, знамена и гобелены. Он гордился своей родословной, был предан своему клану и два дня назад дал самому себе клятву: ни одна женщина никогда не обретет над ним влияния, как эта англичанка над Дунканом.

Ангус был горцем и воином, преданным своей стране. Он знал, что когда-нибудь станет вождем. Поэтому слепая страсть не имела права на существование в его жизни. Разумеется, он намеревался выбрать себе жену с целью произвести на свет наследника. Но он был уверен, что сможет указать ей на ее место. И он не сомневался в том, что это будет шотландка.

Он обернулся, посмотрел на распятие, высеченное на каменной плите над очагом, и долго стоял, не отводя от него взгляда, пока какой-то шорох не заставил его поднять голову. Какая-то маленькая птичка влетела в зал и оказалась в ловушке. Теперь она металась между балками и отчаянно билась крыльями о потолок.

Ангус опустил голову, глядя на пол, и вдруг ему показалось, что он проваливается сквозь каменные плиты. Да, он был зол на Дункана. Но что же он натворил?!

Он опустился на колени, сложил ладони и склонил голову еще ниже.

— Милостивый Боже, — прошептал он, — я молю тебя о прощении и прошу дать мне силы вынести позор моего греха.

Затем до его слуха из глубины зала донесся скрежет металла. Обернувшись, он увидел сверкающие темной яростью глаза отца. Его отец, вождь, единственный человек, перед которым он преклонялся…

Он все знал!

И, в отличие от Господа, он не собирался быть милостивым.

Амелия вышла из экипажа дяди и, подняв голову, посмотрела на массивный каменный фасад замка Монкрифф. Резкие порывы ветра трепали ее юбки. Ленты шляпы, как обезумевшие, метались вокруг ее головы. Поспешно шагая к входу в замок, она подняла руку, чтобы удержать шляпу на месте, и попыталась отогнать мысли о том, где сейчас Дункан или каким пыткам он подвергается. Вместо этого она начала мысленно репетировать свою речь. Ей предстояло многое сделать сегодня, и она не могла позволить чувствам взять над ней верх в размышлениях о возможной катастрофе. Чтобы добиться своей цели, она должна сосредоточиться только на ней, отбросив все остальное.

Экономка встретила ее у входа.

— Леди Амелия, мы вас не ожидали, — смущенно произнесла она. — Графа нет дома. Его светлость вчера отбыли в Эдинбург.

Амелии удалась любезная улыбка.

— В Эдинбург? Вне всякого сомнения, у него там чрезвычайно важные дела. В таком случае, пожалуйста, известите о моем приезде его брата.

Экономка присела в реверансе и поспешно покинула зал.

Вскоре Амелию провели в галерею. Она вошла в двери, ожидая увидеть Лэйна и Джозефину, но там были также Фергус и Гавин. Они стояли возле камина и широко раскрытыми глазами удивленно смотрели на нее.

— Джентльмены. — Она сняла перчатки. — Я очень рада видеть вас обоих здесь. Произошло нечто ужасное. Я приехала, как только смогла.

— Да, нам все известно, — произнес Фергус с презрением в голосе.

Она вопросительно посмотрела на Лэйна.

— Вы знаете?

Он кивнул, а Гавин приблизился к ней.

— Леди Амелия, я тоже рад вас видеть. Вы приехали из форта? Вы видели Дункана? Он жив?

— Да, он еще жив.

По комнате пронесся вздох облегчения. Джозефина встала со стула, подошла к Амелии и обняла ее. Девушка растерянно смотрела на присутствующих, силясь понять, что все это означает. Они все знали. Возможно, они уже начали разрабатывать план спасения Дункана из тюрьмы?

— Я думала, что ты уже на полпути в Англию, — призналась Джозефина.

Амелия обняла ее в ответ и крепко прижала к своей груди.

— Нет, я не смогла уехать. — Она сделала шаг назад, держа Джозефину за руки. — Проходил день за днем, а я никак не могла понять, правильно ли поступила, уехав отсюда. А вчера вечером я услышала сильный шум во дворе крепости, и мой дядя сообщил мне, что поймали Мясника. Я была вне себя от отчаяния. Я не знаю, что мне делать, и поэтому поспешила приехать сюда.