готов, – доложил вошедший в кабинет радист. – Связь с «Пытливым амушем» установлена.

– Мы сейчас идём, – бросил дер Даген Тур через плечо, встал и подал руку Феодоре.

– Вы не умеете шифровать сигнал, а значит, вас услышат все, включая фага, – напомнила сенатор.

– Я не собираюсь говорить на универсале, – рассказал Помпилио, направляясь к радиорубке. – Жители Силаны, одной из планет Герметикона, которая, как и Траймонго, была заселена в эпоху Белого Мора, зачем-то разработали собственный язык. За основу, естественно, взяли классический универсал, однако исковеркали его настолько, что теперь его даже диалектом назвать нельзя. Он абсолютно непонятен сторонним слушателям, и я использую его для проведения конфиденциальных переговоров по радио.

– Весьма разумно. – Феодора слегка склонила голову.

– В настоящее время на Траймонго находятся всего пять человек, которые говорят на силанском: я и четверо моих офицеров. Так что фага могут слушать столько, сколько сочтут нужным, могут даже записывать – толку от этого не будет.

– Но я тоже не пойму ни слова.

– Я расскажу обо всём интересном и важном, даю слово, – пообещал дер Даген Тур, усаживаясь перед передатчиком. – Базза?

– Мессер. Очень рад вас слышать.

– Взаимно, Базза. Каково положение дел на «Амуше»?

Помпилио отсутствовал несколько дней, и потому первый его вопрос был о цеппеле. Чему Дорофеев абсолютно не удивился.

– Всё штатно, мессер. Службы работают без нареканий, чрезвычайных ситуаций… больше не было. Адира Кира просит передать, что счастлива, что с вами всё в порядке.

– Прошу вас, Базза, передайте Кире, что мы скоро будем вместе и я очень этому рад.

– Да, мессер.

– Аурелия на борту?

– С ней всё в порядке, мессер.

– В каком состоянии астрологическая служба?

– После некоторого перерыва Галилей вернулся к своим обязанностям. Я на него рассчитываю.

Базза дал понять, что считает состояние Квадриги удовлетворительным.

– Хорошо. – Помпилио помолчал. – Скольких недосчитались после перехода?

– Вас, Мерсу, Бабарского и пятерых нижних чинов.

– Трёх цепарей я видел и похоронил. Мерса со мной. Бабарский шляется по планете.

– Учитывая обстоятельства, это может стать проблемой.

– ИХ не дурак.

– Совершенно с вами согласен, мессер, – возник в эфире суперкарго. В своё время упросил Помпилио разрешить ему выучить силанский, поэтому без труда вошёл в разговор. – Простите, что без доклада. Добрый день, мессер. Добрый день, капитан.

– Рад тебя слышать, ИХ. – Было слышно, что дер Даген Тур рад, что с суперкарго всё в порядке. – Где ты находишься?

– Обстоятельства сложились так, что мне пришлось совершить путешествие в Каслиди.

– То есть рядом с «Амушем»?

– Да, капитан.

– Простите, мессер, а вы?

– Я и Мерса пребываем в Парящем замке, это… на самом краю Неба Уло. К югу от их столицы.

– Я могу показать, – добавил Бабарский.

Ну, в том, что он прекрасно знает расположение Парящего замка, никто не сомневался.

– Хорошо, – улыбнулся Дорофеев. – Тогда мы заберём тебя и Акселя, после чего отправимся за вами, мессер.

– Крачин ещё на земле?

– Боюсь, гостеприимство аборигенов стало навязчивым.

– Вот даже как…

– Увы, мессер, но ощущение складывается именно такое.

– Где его держат? – поинтересовался ИХ.

– Во дворце сенатора.

– Дворец Харо, ага… Я как раз туда собирался – вы ведь знаете, как сильно я люблю разглядывать местные достопримечательности.

– Сколько времени займёт разработка плана? – немедленно спросил Дорофеев.

– Мне нужно подумать. Я правильно понимаю, что запас времени у нас есть?

– Ограниченный.

– Обещаю не затягивать с продумыванием деталей операции.

– Хорошо.

– Базза, вы наблюдали астероид лично? – сменил тему Помпилио.

– Да, мессер, я заметил его несколько дней назад, когда изучал звёздное небо, пытаясь понять, где мы находимся.

– Кстати, где мы находимся?

– В Южном Бисере, мессер.

– Напомните мне при случае поговорить с Галилеем, чтобы он объяснил это странный прыжок.

– С удовольствием, мессер.

– И как получилось, что нас выкинуло из «Амуша», – добавил ИХ.

– И это тоже, – согласился дер Даген Тур. – Но вернёмся к астероиду. Базза, что говорит Галилей?

– Он продолжает расчёты, однако абсолютно уверен в том, что столкновение неизбежно. Мне очень жаль, мессер.

– Размеры астероида?

– Не менее трёх километров в диаметре.

– Это очень много.

– Да, мессер. – Повторять «мне очень жаль» капитан счёл неуместным.

– Где ожидается удар?

– Сто лиг к северо-западу от континента.

– Совсем рядом.

Это означало, что континент или погибнет, или сильно пострадает. И благословенные Сады, один вид которых наводит на мысль, что волшебная страна возможна, обратятся в прах. Цивилизация падёт, а саваном для миллионов погибших станет сыплющийся с неба пепел.

– Они симпатичные люди, хоть и не приняли адигенскую форму правления. Симпатичные и упорные, им пришлось много пережить, чтобы добраться до Садов.

– Мы шли по их следам, мессер, – рассказал Дорофеев. – Через пустыню и горы. Мы видели, что им пришлось преодолеть, и я полностью разделяю ваше мнение.

– Они нашли благословенную землю… нашли, чтобы потерять. – Дер Даген Тур помолчал, задумавшись о чём-то, а затем подытожил: – Итак, теперь мы знаем, где находимся, и знаем, что делать. Следующий сеанс связи через шесть часов.

– Простите за уточнение, мессер, – торопливо проговорил капитан. – Вы уверены, что свободны? – Не спросить об этом Дорофеев не мог.

– Уверен, Базза, и… более чем уверен, что если вдруг я ошибаюсь или же обстоятельства изменятся, я сумею освободиться и освободить Мерсу.

– Очень хорошо, мессер.

Помпилио отключил связь и посмотрел на Феодору.

– Вы были правы, мессер, – я действительно ничего не поняла. Лишь несколько знакомых имён и географических названий.

– Мы до сих пор считаем появление силанского языка изящным филологическим курьёзом. Причём совершенно необъяснимым.

Дер Даген Тур мог продолжить светский разговор об этом историческом анекдоте, мог добавить к нему ещё парочку, но сенатор Уло взяла быка за рога:

– Насколько всё плохо?

– Мой астролог считает, что астероид ударит примерно в ста лигах к северо-западу от континента.

– Сколько это в километрах?

– Двести.

– Слишком близко?

– Да, Феодора, слишком близко, – ответил Помпилио, глядя женщине в глаза. – Катастрофически близко.

– Что нас ожидает?

– Удар будет настолько сильным, что образуется гигантский кратер, и это главная угроза – он может похоронить континент.

– Накрыть? – Феодора не поняла образного выражения.

– Обрушить, – уточнил дер Даген Тур. – Затем вас ждёт мощное землетрясение и цунами высотой не менее километра. Волна пронесётся по Садам, сметая всё на своём пути.

– А потом уйдёт?

– Да.

– Значит, Небо – наше спасение, – улыбнулась Феодора. – У меня много запасов на случай войны – хоть такая польза от дурацкого поведения Наамара. Есть подземные заводы, в которых можно разместить тысячи людей, а пока мы будем там прятаться – построим теплицы. Мы придумаем, как выжить, мы это умеем. – Она поднялась на ноги. – Я не ошиблась, когда стала ориентироваться на Небо. Сейчас все подъёмники и