Андрей наконец задал вопрос, который больше всего волновал его:

– Ваше королевское высочество, а драгоценности ваших родителей… Вы помните, куда спрятали их ваша матушка и ваш батюшка?

Принцесса холодно обронила:

– Неужели вас волнует только материальная сторона дела? Если так, то я вынуждена просить вас покинуть мой номер!

Алена пыталась принести извинения, но принцесса была непреклонна. Не оставалось ничего иного, как подчиниться ее приказанию. Оказавшись в коридоре, Алена набросилась на Андрея с упреками:

– Вот молодец! Ты бы еще потребовал, чтобы она сняла с себя украшения и вручила их тебе, охотнику за чужим имуществом! Принцесса жива, и об этом все должны узнать! Потому что только таким образом можно привлечь к ответственности Зою, отдавшую приказ убить моего отца!

– Старуха успокоится, – заверил ее Андрей. – Потому что сообразит, что зависит от нас больше, нежели мы от нее. Она всего лишь играет на публику. Корчит из себя потомственную аристократку, а ведь понимает, что без нашей помощи ее никто слушать не будет!

– Но ведь и мы сейчас не можем помочь принцессе, – подала голос Катюша. – Потому что доказательств того, что останки, найденные в пещере, принадлежат кому-то другому, а никак не принцессе Василисе, в нашем распоряжении нет!

Троица спустилась вниз и отправилась в ресторан.

– Возвращаться на квартиру к Стелле нам, по понятным причинам, нельзя, – высказался Андрей. – Времени у нас не так много. Потому что за нами охотятся. Как, впрочем, и за принцессой. Однако она, похоже, все еще надеется, что ее престарелая тетка сжалится и проявит родственные чувства. Если люди герцогини доберутся до старушки, то пиши пропало. Они не пощадят ее!

– Мы должны созвать пресс-конференцию, – предложила Катюша. – Тогда все увидят, что принцесса жива и…

– Увидят? – усмехнулся зло Андрей. – Екатерина Дмитриевна, но каким образом мы докажем, что говорим правду? Ведь у нас на руках ни единого козыря! Алену разыскивает полиция, меня, думаю, тоже. Скоро примутся и за вас. Результатов исследований профессора Кочубея у нас нет. Герцогиня Зоя будет все отрицать, что же очевидно.

– Но имеется живая принцесса Василиса! – не сдавалась Катюша. – Она важнее любого генетического теста!

– Да кто она такая, эта принцесса? – заметил Андрей. – Пожилая дама, которая внешне не имеет ничего общего с Василисой, которая запечатлена на старых фотографиях девочкой. Документов у принцессы никаких не осталось, а что касается ее истории… Ведь людей, способных подтвердить, что она говорит правду, просто нет в живых! Зоя выставит ее старой мошенницей, и никто, даже желтые издания, не заинтересуется этой историей!

Алена понимала, что синеглазый нахал прав: ситуация в самом деле безвыходная. Однако это означало, что за смерть папки никто так и не понесет наказания.

– Рассказ Василисы обретет вес, если мы сможем доказать, что останки, найденные в пещере, принадлежат совершенно другому человеку, а никак не дочери короля Георгия и королевы Марии, – заключила она. – Тогда даже скептики признают, что Василиса жива.

– Жаль только, что останки королевской семьи уничтожены. Герцогиня Зоя вряд ли согласится предоставить свой генетический материал для сравнения, – ответил Андрей. – К тому же ведь имеются официальные итоги экспертизы, подписанные множеством ученых с мировой репутацией. Хотя…

Алена встрепенулась.

– Имеется только одна возможность разрубить гордиев узел – склонить к признательным показаниям кого-либо из команды ученых, – заявил молодой человек. – Конечно, обращаться, к примеру, к профессору Валерии Дорнетти, памятуя о том, как она повела себя в последнюю нашу встречу, пожалуй, не стоит. А вот к другим…

– Да, Дорнетти отпадает, – согласилась Алена. – Кто же тогда еще остается… Вряд ли правда известна всем ученым, потому что не могу поверить, что все безропотно согласились подписывать выводы поддельной экспертизы. Наверняка почти все ученые не имеют понятии о подлоге. Я больше чем уверена, что правда известна профессору Уве-Свену Хохмайеру из Мюнхена и Минг Кой из Сеула!

– Однако сами они вряд ли согласятся выступить перед журналистами, – подвел итог Андрей. – А значит…

– Мы должны похитить у них информацию! – заявила Катюша. – Господи, какая захватывающая история! Я так и горю желанием предать огласке эту небывалую сенсацию…

Алена и Андрей посмотрели на нее и в один голос заявили:

– Нет, мы справимся сами!

* * *

Профессор Хохмайер, как и доктор Минг Кой, все еще находились в Экаресте, причем они обитали в том же отеле «Савой» на одном этаже. Катюше было велено занять стратегическую позицию в коридоре.

Немца в номере не было.

– Никто не гарантирует, что он располагает нужной нам информацией, однако попробовать стоит, – заявил Андрей. – Итак, я проникну к нему в номер, а ты, Алена, останешься в коридоре вместе с Катюшей и дашь мне знак, если кто-то появится…

Алена замотала головой:

– Ни за что! Речь идет о моем отце, между прочим! Да и вдвоем мы гораздо быстрее обыщем номер профессора.

Андрей ловко вскрыл дверь апартаментов Хохмайера и, пропуская первой Алену, напомнил:

– Нас интересуют компьютер, бумаги, документы…

И они принялись за обыск. Алена как раз рылась в папке с бумагами, когда из коридора раздался натужный кашель – сигнал Катюши, что приближается опасность. Андрей и Алена успели выскочить на балкон, оставив дверь приоткрытой, и в тот же момент в номер вошел немецкий профессор, а вслед за ним – кореянка.

Они повалились на постель и принялись обжиматься. Алена поморщилась. Вот чем объясняется странная близость Хохмайера и Минг Кой! Наверняка мерзавцы решили, что вдвоем им будет легче занять передовые рубежи в науке, поэтому надумали слиться не только в сфере исследований...

– Минг, я должен тебе кое в чем признаться… Старуха сказала, что пост директора института мой! – раздался неприятный голос немца.

Кореянка вскочила с кровати с воплем:

– Ты ошибаешься, Уве-Свен! Я говорила с герцогиней сегодня утром, и она уверила, что именно моя кандидатура внесена на рассмотрение попечительского совета…

– Мне очень жаль, милая моя, но это было, как ты сама сказала, сегодня утром. Все-таки институт должен возглавить ученый с мировым именем, а таковым являюсь именно я. Но я готов предложить тебе должность моей заместительницы…

Алена видела, как искривилось лицо кореянки и в ее темных глаза вспыхнула ненависть.

– Думаешь, мне нравится целоваться с тобой, Уве-Свен? – бросила она злобно. – Как бы не так! Но я была вынуждена, чтобы…

– Знаю: чтобы усыпить мою бдительность! – рассмеялся профессор. – Актриса из тебя, Минг, никудышная. Я все давно понял, однако не стал мешать тебе. В конце концов, ты, несмотря на некоторую скованность, в постели весьма горячая штучка!