— Благодарю за помощь в подавлении бунта, Шайтанар, — добродушно усмехнулась Кора, поглаживая больную руку. — И я с вами полностью согласна. Разговор предстоит не самый приятный. Смерть Танориона всего лишь один из ходов в моей партии. Вторым станет моя казнь. Она пройдет в ближайшие дня два. Извини, Аста, но тебе снова придется поработать «подсадной уткой», пострадать за мир во всем мире и умереть во второй раз. Боюсь, кто — то другой тут просто не справиться, наложить настолько качественную личину не сможет никто из здесь присутствующих.

— Вечно из меня жертву делают, — проворчала блондинка. В ее голосе сквозила досада, пополам с согласием. Насколько я поняла, у нее большая провинность перед Корой и теперь Аста согласна сделать все, о чем попросят, лишь исправить свою оплошность. — Почему я‑то?

— А почему не ты? — логично переспросила, иронично вскинув брови. — Я так предполагаю, что меня вытащили для другого дела, потому что иллюзии хоть и могу создавать, только вот настолько топорные, что лучше уж сразу сознаться в постановке казни.

— Ладно уж, — буркнула Аста, сморщив нос. — Но в этот раз никаких игл и акупунктуры! Я себе тогда всю спину отлежала! И кровь долго из волос вымывала. И вообще! Зачем так радикально — то было?!

— Да потому, умная ты наша, что я прекрасно помню, как ты мертвых изображаешь! — Кора погрозила ей пальцем. — То хихикаешь, то шевелишься, то нос чешется… А однажды, вообще встала, подошла и поинтересовалась как быстро тебя увезут с поля боя!

— Я нечаянно!

— У тебя все нечаянно! А Сэм потом того мага откачивала два часа! И он седым остался в двадцать пять лет. Так что иглы — это самый надежный способ усыпить твою буйную голову!

— Ну не люблю я их… — проныла Аста, стараясь разжалобить сестру, но та лишь иронично вскинула брови и погрозила мне кулаком, когда я не выдержала и расхохоталась, наблюдая за их препирательствами.

— Я обманывать близких и родных тоже не люблю, — тихо откликнулась Кора. — Но мне приходиться и ты знаешь причину!

— Знаю… — Аста опустила взгляд, сцепив руки в замок, положив их на стол. — Прости.

— А дальше что? — Танорион нахмурился, придвинувшись поближе к Асте. Они оба сидели на одном из больших мягких кресел. Второе делили я и Сайтос. Кора же устроилась за рабочим столом Шайтанара, периодически перебирая лежащие на нем бумаги и делая какие — то пометки. Сомневаюсь, что кто — то позволял ей это, скорее так она пыталась не думать над тем, что будет с Сешъяром и Рагдэном, когда состоится официальная казнь Мантикоры.

Тяжело вздохнула, прикусив нижнюю губу. Мелкий вряд ли в это поверит. Дети это чудесные создания. Их не волнуют игры взрослых, их интриги и игры, они полагаются только на собственное чутье. К тому же, у Рагдэна есть поразительная способность чувствовать собственную мать, правда, не контролируемая, но это все — таки хоть какая — то гарантия того, что он не будет волноваться.

А вот дракон… Тут я даже боюсь предположить, какой может оказаться реакция. Только надеюсь, что все обойдется и Коре потом не достанется от Сешъяра.

— Дальше? — Кора потерла переносицу. — Дальше наступает заключительный акт. Моя казнь даст нам с Нилой возможность подобраться к Риго и Гильдии Игроков. Что именно мы там будем делать, объяснять не буду, но в живых оттуда никто не уйдет. У меня есть только одна просьба — позаботьтесь об Аэрис. Я, конечно, попробую оборвать связь, но с нундами дело иметь не доводилось, да и сомневаюсь что кто — то вообще про них слышал в последние несколько сотен лет. Но это сейчас не так уж важно, будем решать проблемы по мере их поступления.

— Вы так уверены в том, что сможете с ними справиться, Корана? Как мне известно, рука все еще не подчиняется вам, — Шайтанар вопросительно вскинул брови. — Без этого скорее вы для них будете легкой жертвой, чем они для вас. Не думаете, что зря голову свою положите?

Я усмехнулась, демонстративно зевнув и потянувшись. Встав с кресла, подошла к Коране и осторожно коснулась перебинтованного запястья.

— Я не уверена, что тебе это по силам, сестренка, — дразнящая улыбка на моем лице вызвала насмешливый взгляд в ответ. Кора прекрасно понимала, что я специально провоцирую ее на легкую, практически несущественную демонстрацию способностей. Правда, участвовать ей самой не дам, не смотря на общую положительную динамику, даже невооруженным взглядом видно, как подрагивают ее пальцы и болезненную бледность трудно оставить без внимания.

— Да? — заинтересованно протянула та, хитро прищурившись. — А может, это ты у нас дома засиделась без дела и жирком обросла? И это тебе не потянуть такое дело?

— Хм… Предлагаешь продемонстрировать? — с сомнением покосилась на присутствующих, с любопытством прислушивавшихся к нашей беседе. Корана подняла голову, стараясь смотреть прямо мне в глаза. Возможно, таким образом она пыталась определить насколько я контролирую себя и не нужно ли прибегать к крайним мерам.

— А ты можешь? — тихий вопрос, предназначавшийся только мне. Увидев мою спокойную, ободряющую улыбку, Корана уже гораздо громче добавила. — Почему бы и нет? За одним разомнемся. Я давно не тренировалась, совсем себя запустила.

— Э нет, — покачала головой, отступив назад с твердым намерением не допустить даже попытки с ее стороны стать моим спарринг — партнером. — Я с тобой сейчас не то, что драться, даже просто какие — то приемы отрабатывать не буду, не мечтай. Хватит того, что ты с Астой уже поупражнялась. А вот погонять некоторую блондинистую личность…

— Так, опять я крайняя?! — Аста даже подпрыгнула от негодования, яростно шипя. — Я вам что, груша для битья? Не буду, даже не надейтесь! Я себя люблю, я вон, может, хочу детей родить и мужу котлеты дарить!

— Слушай, ты уж сразу тогда могилку вырой где — нибудь в глухом лесу. Твои кулинарные способности оставляют желать лучшего и точно не в этой жизни.

— Вот только не надо, не надо! — встав с кресла, Аста уперла руки в бока, сверля меня недовольным взглядом, хотя в глубине серых глаз поблескивали лукавые искорки. В нашей семье именно она была объектом насмешек…

Только насмешка всегда была беззлобной и совершенно не обидной, по крайне мере для самой блондинки. Кто — то другой, возможно, давно бы уже разрыдался и устроил истерику, а она всего лишь приняла условия навязанной игры. К тому же язык у нее тоже неплохо подвешен.

— Что не надо? — притворно удивилась Кора, склонив голову набок. — Правду же глаголет младшенькая наша. Про поговорку об устах младенца, надеюсь, знаешь ты?

— Ага, сидят тут, делают из меня чудовище. Я вообще — то белая и пушистая!

— Когда спишь зубами к стенке и желательно где — то глубоко под землей, — простодушно ляпнула с самым невинным выражением лица.

— Ну вы… Ну вы ваще…

— Так, вы спарринг будете проводить или закончим все простым выяснением отношений на повышенных тонах? — Корана нахально улыбнулась, выгнув бровь.