— Надо же! — восхитился карлик. — Откуда у слепыша такая прыткость?!

Он не стал долго ждать и сиганул следующим. Канаты приняли его в свои объятья, и Никитотий стал карабкаться следом за Жориком. Выждав пару минут, журналист тоже прыгнул в шахту и схватился за канаты.

— Глебыч! — раздался снизу рассерженный голос Тоти. — Ты осторожнее! Нас с Георгием Матвеевичем чуть не скинул!

— Простите! — отозвался парень. — Просто я тяжелый!

Они стали спускаться вниз. При блеклом оранжевом свете было мало что видно, но журналист почему-то начал испытывать беспокойство.

— Жорик! — тихо позвал он. — Как-то мне не по себе.

— Аналогично! — признался Никитотий. — Все поджилки трясутся… Первый раз со мной такое.

— Молчите! — отозвался кот. — Кто его знает, где мы оказались?!

Внезапно снизу донесся неприятный лязгающий звук.

— Что это? — дрожа, спросил Тотя.

— Может, лифт едет?! — ужаснулся Глеб. — Тогда нам крышка!

— Это не здесь, а где-то на первом этаже, — произнес Жорик. — Предлагаю выбраться раньше — на втором!

Компаньоны добрались до проема, ведущего на второй этаж. Первым туда залез журналист, затем он подтянул карлика, а потом общими усилиями они вытащили кота. Оказавшись в темном коридоре, они не знали, куда двигаться дальше. Под их ногами страшно вибрировал пол и раздавался оглушительный шум.

— Такое ощущение, что внизу целый завод работает, — прошептал журналист.

— Вряд ли мы в человеческом мире, — мяукнул Жорик. — Канаты в шахте нетипичные! Да и лифт не наблюдался! Возможно, это вообще шахта не для лифта, а для каких-нибудь иных целей.

— Какая разница! — прервал их Никитотий. — Давайте отсюда выбираться!

Тотя первым направился в темноту. Но не прошел он и трех шагов, как наступил на что-то мягкое.

— Эй, Глебыч! — тихонько позвал он. — Иди-ка, посвети! Тут что-то есть.

Журналист приблизился. При мягком оранжевом свечении на полу можно было рассмотреть груду каких-то тряпок. Карлик осторожно приподнял одну из них и вдруг охнул.

— Мать вашу! — испуганно произнес он. — Это же моя одежда! Кажись, я здесь раньше бывал…

— Так вот где ты свою одежду оставил, — сказал Глеб. — А я все в догадках терялся… Ну да ладно. Бери свое барахло — и айда дальше!

Он уже занес ногу, чтобы сделать шаг вперед, как Никитотий неожиданно воскликнул:

— Стоп! Нельзя!

Он схватил парня за руку и дернул с такой силой, что тот отлетел назад и упал на пол коридора.

— Ты чего это?! Белены объелся?! — возмущенно спросил Глеб, поднимаясь с пола и потирая ушибленные места.

— Дурак! Еще один шаг — и ты бы вряд ли вернулся! Кажется, я вспомнил это место. Я попал сюда, когда мы в водопад нырнули. Только я не по шахте спускался, а по оконным проемам. Оказавшись на этом этаже, я забрался в коридор и пошел как раз тем самым путем, которым мы сейчас двигались с вами. Только я прошел на два шага дальше… А потом случилось непредвиденное! Ровно через два шага я вдруг оказался в каком-то аду. Вокруг меня суетились странные жуткие существа, обросшие густой шерстью. Они что-то месили в гигантских котлах, от которых поднимался такой смрадный запах, что желудок выворачивало наизнанку. К котлам вели длинные широкие трубы, и время от времени из них в емкости выпадали тела, а также части тел людей и животных. Почти все они были мертвыми. Но иногда попадались и живые. Тогда существа хватали их и швыряли в зыбкий пульсирующий шар. Не знаю, что там происходило, но люди, попавшие туда, страшно кричали. А когда шар переставал пульсировать, из него вываливались мертвецы. Монстры подхватывали их и отправляли в самый большой котел. Из него выходила только одна труба, и направлялась она… в звездное небо. Из нее вытекала оранжевая масса, которая сворачивалась в огромные шары и уносилась в открытый космос. Там они начинали сиять, как звезды, а возможно, ими и становились. Похоже, существа не видели меня. Но внезапно их что-то привлекло. Они побросали длинные шесты, которыми перемешивали массу в котле, и стали усиленно принюхиваться. И тут до меня дошло, что их привлек мой запах. Ведь окунувшись в водопад, я промок до нитки, и вся моя одежда начала источать сильный «аромат». Особенно воняли кожаные штаны и меховая телогрейка. Конечно, этот запах не мог сравниться с тем, что исходил из котла, но, очевидно, существам он был незнаком, и они принялись меня искать. Тогда я сделал несколько шагов назад и вновь оказался в этом коридоре. Я тотчас скинул всю одежду, оставив при себе только нож, и бросился к оконному проему. Позади послышался жуткий шум и рычание. Я понял, что не успею спуститься по кирпичам, и попросту сиганул в окно. Очнулся я в джунглях у водопада. С помощью ножа убил нескольких животных и сделал себе одежду. Так я зажил жизнью дикаря. К сожалению, я не мог вспомнить, кто я такой. Но это меня особо не беспокоило. Ведь еды и воды у меня было вдоволь… И только теперь в моей голове всплыл весь тот ужас, который мне довелось пережить.

— Говорил же, — мяукнул Жорик, — что память Тоти блокировала его плохие воспоминания. Что ж, ладно, вперед мы не пойдем. Не хочется стать биоматериалом для создания звезд. Рановато! Но и здесь долго оставаться нельзя. Нас найдут. Поэтому, Никитотий, бери свою одежду… она наверняка высохла… и пошли к тому оконному проему, в который ты прыгнул.

— Но мы снова попадем к водопаду! — неуверенно проговорил карлик.

— На самом деле, водопад — это прямой путь на фабрику, — заметил кот. — Только мы не сможем подняться сквозь толщу воды вверх. А поскольку ты сиганул в окно и оказался у подножия водопада, мы поднимемся на третий этаж и выберемся к его истокам. Такие дела, брат.

— Понял! — радостно кивнул Тотя.

Он осторожно подошел к своей одежде, подобрал ее и сразу же вернулся к компаньонам. Затем он скинул звериные шкуры и с наслаждением натянул свои кожаные штаны, мягкие башмаки и рубаху-кимоно. Последним штрихом стала меховая безрукавка. Внезапно откуда-то издали послышался протяжный вой.

— Нужно торопиться! — рявкнул Жорик. — Показывай дорогу!

Никитотий метнулся мимо шахты, по которой они поднялись, и завернул в темноту. Глеб подхватил кота и кинулся следом. Шум нарастал.

— Сюда! — крикнул карлик.

Компаньоны выбежали в полуразрушенную комнату, из которой вело разбитое окно. Тотя первым забрался на подоконник и вылез наружу. Журналист на секунду замешкался.

— Глебыч, лезь за мной, не бойся! Здесь выпуклые кирпичи! — раздался голос Никитотия.

Парень кивнул и решительно полез в проем. Диадема била по его ногам, мешая двигаться. В этот миг сзади раздался душераздирающий рев. Пахнуло таким смрадом, что у Глеба с непривычки закружилась голова.

— Только не оглядывайся! — мяукнул ему на ухо Жорик. — Лучше тебе этого не видеть!