от бунта заключенных среднего размера. Ричер дал дежурным необходимые распоряжения, и они подчинились без возражений. Они даже не возражали, когда он запер их на складе и сломал ключ в личинке замка.

Ричер осмотрел монитор на панели управления. Управление казалось простым, а символы — простыми в интерпретации. Все значки, обозначавшие двери между центром управления и блоком S1, светились зеленым цветом. Остальные двери были красными. Ричеру было все равно, поэтому он вытащил молоток из наволочки и раздолбал пульт управления. А потом он разбил все мониторы видеонаблюдения. Невозможно было отключить все камеры на своем маршруте. По крайней мере, это было нелегко. И не быстро. Но не было смысла предоставлять другим надзирателям возможность их просматривать.

Чтобы добраться до камеры Беговича, Ричеру пришлось пройти еще пять дверей. Первые две были расположены в коридоре из проволочной сетки. Здесь проникший извне был виден как на ладони в сердце вражеской территории. Враг был намного многочисленнее и обладал несравненной огневой мощью. Если бы дверь не открылась, у Ричера были бы серьезные проблемы. Он мог попасть в ловушку какой-то защиты от проникновения посторонних. Или в тюрьме мог быть запасной пульт управления. Ричер знал, что существует большой риск, что он не сможет выбраться отсюда живым.

Поэтому он медленно подошел к первой двери. Спокойно. И протянул руку. Толкнул. Дверь открылась. Вторая тоже. Третья ведет в крытый коридор. К более узкому пространству, полностью закрытому. В нем Ричер мог застрять, как мышь в ловушке. Третья дверь открылась. А также четвертая, которая вела в сектор одиночных камер и карцера. Ричер находился в центре своеобразного креста, расположенного на первом этаже. Над ним были три комнаты командного центра этого блока. В середине каждой стены была дверь, которая вела к одному из крыльев с камерами. Ричер должен был попасть в западное крыло.

Он легко нашел дверь. Пятая. Он толкнул ее, и она открылась.

Ричер остановился и осмотрел дверь каждой камеры. Всего их было шестнадцать. Пятнадцать из них всегда стояли незапертыми, так как официально это крыло не использовалось. Кроме особых случаев. Хикс поклялся, что Бегович был единственным заключенным здесь. Но если бы здесь, например, была заключена парочка психопатов, Хикс мог бы спокойно решить, что эта ложь сойдет ему с рук.

Ричер прислушался. Услышал шум шагов. Два человека. В первой камере справа, W1. Хикс описал ее как зону подготовки к транспортировке. Дверь была приоткрыта на сантиметр или два. Ричер открыл ее до конца. Увидел операционный стол внутри. Металлическая тележка, усыпанная хирургическими инструментами. Шкафчик, полный лекарств. Две подставки для внутривенных капельниц. Монитор сердечной деятельности. Большая металлическая коробка, питаемая двенадцативольтовыми аккумуляторами, похожими на автомобильные. Она питала систему, которая контролировала внутреннюю температуру. Потому что большая металлическая коробка на самом деле была футуристическим гробом для транспортировки тел. Дефибриллятор, висящий на стене. И два человека в медицинских халатах.

Один из них схватил скальпель с тележки и бросился к Ричеру. Прямо вперед. Лезвие было направлено к животу новичка. Но в замахе не было силы. Не было никакой злобы. Этот парень определенно не разбирался в ножевых боях. Ричер заблокировал его руку, продолжил движение, набрал импульс и ударил нападавшего прямо под ухом. Сила удара опрокинула его противника через операционный стол. Человек упал на землю в узком пространстве между столом и стеной.

Ричер повернулся к другому человеку в комнате, который стоял с поднятыми руками.

— Не бейте меня! — прошептал он. — Я не буду создавать вам проблем. Я сделаю все, что вы скажете.

— Вы собираетесь готовить Беговича?

— Могу только предполагать. Нам не говорят имен.

— И вы порежете его на куски, да?

— Боже, нет! Покупатель этого не хочет. Мы отправляем тела целыми.

— Кто покупатель?

— Понятия не имею.

Ричер сделал шаг вперед.

— Я не знаю! Клянусь! Я всего лишь мелкая рыба. Но ходят слухи, что этот парень отправится к нашему крупнейшему клиенту, который работает на корабле. У побережья Джерси. В международных водах, где нет законов и правил.

— Другими словами, эти уроды на корабле разрежут тело. И что дальше? Они будут хранить органы до тех пор, пока они им понадобятся?

— В конце концов, человек остается в живых, если у него удаляются органы, которые не являются жизненно важными. Понимаете? Роговица. Одна почка. Кожа. Некоторые кости. Крупные суставы. Кровь. Кровь восстанавливается, поэтому у клиента есть резон, чтобы поддерживать донора в живых как можно дольше.

— Сколько все это стоит?

— Клиенты используют все. Может быть, восемьсот тысяч долларов.

— Вы отправляете людей в это место? И эти люди уходят отсюда живыми.

— Это моя работа. Я делаю то, что мне говорят.

Ричер почувствовал, что в его желудке поднимается желчь, поэтому он шагнул вперед, ударил мужчину по лицу и вышел в коридор.

Камеры W2, W4 и W6 были пустыми. Так же как и W3. Только в W5 были следы недавнего использования. В ней была обычная двуспальная кровать и телевизор, поставленный на шкафчик. В камере пахло пиццей и китайской едой. Вероятно, Карпентер прятался именно здесь, ожидая занять место Беговича после церемонии. W7 была пуста. Бегович был заключен в камеру W8. Когда Ричер открыл дверь, он лежал на кровати абсолютно неподвижно. В первый момент Ричер решил, что он мертв. Все его начинание оказалось ловушкой. Но потом Бегович моргнул.

— Антон? Меня зовут Ричер. Я пришел помочь тебе. Вытащить тебя отсюда. Мы должны идти, — тихо сказал Ричер. — Можешь встать?

Бегович не пошевелился. Он не издал ни звука.

Он не умер, подумал Ричер. Он впал в кататонию. Что было вполне понятно. Человек был осужден несправедливо. Он провел годы в тюрьме. Он был уверен, что выйдет на свободу. А потом его заперли в изоляторе. Ричер был полон сочувствия к нему. Но время истекало.

— Бегович! — сказал он. — Вставай! Лицом к стене! Вперед, марш!

Бегович встал и подошел к двери. Ричер осмотрел камеру в поисках личных вещей заключенного, но не нашел их и подтолкнул Беговича к коридору. А потом к двери в центре блока. Они прошли полпути туда, когда погасло освещение. Наступила полная темнота, которая длилась шесть секунд. Ричер услышал два громких металлических щелчка. Один спереди и один сзади. Бегович шумно задыхался. Быстро. Мелко. Затем свет снова включился, но он стал намного слабее, чем раньше.

— Что происходит? — тихо спросил Бегович.

— Центральное питание отключено, — объяснил Ричер — Они перешли на генераторы.

— Хорошо, — ответил Бегович и пошел дальше.

Это не хорошо, подумал Ричер. Совсем не хорошо. Но он ничего не сказал, пока они