Однако в первые годы XXI века наметились слабые сдвиги. В Европе робко обозначился религиозный подъем, а в США религиозность дала небольшую трещину [442] . В подвижных рамках этих процессов удовольствию отведена важная, хотя и двойственная роль. Нельзя быть вполне уверенным, что гедонизм шестидесятых окончательно восторжествовал в западной культуре полстолетия спустя. Самые очевидные революционные изменения в сфере сексуальной свободы, в частности обретение женщиной права на оргазм, — носят ли они необратимый характер? Можно ли утверждать, что мы переживаем настоящую революцию в области желания и наслаждения, или речь идет о мощном движении маятника в сторону гедонизма, за которым последует новая репрессивная волна, подобно тому как викторианский XIX век подавил торжествующий эротизм века Просвещения?

Шестидесятые имели особое значение как в Европе, так и в Северной Америке. Произошли огромные перемены, особенно в сфере культуры. К началу XXI века «шестидесятники» стали папами и мамами, породившими «бэби-бум», и увидели, как появляются их прямые наследники и наследники наследников. Все три поколения оставили свой специфический след на ткани нашей культуры, и в последующем поколении уже тоже начинает проявляться некий особый отпечаток. Четыре последовательно сменяющихся пласта трудно рассматривать как единое целое. Изменения происходили очень быстро, кроме того, следует учитывать различия, обусловленные социальной принадлежностью, финансовыми возможностями, образовательным и интеллектуальным уровнем. В рамках одной книги невозможно учесть все подобные нюансы. Важно определить самое существенное, для того чтобы понять, была ли революция шестидесятых радикальным переворотом в европейской культуре или речь шла об очередном цикле свободы, за которым в принципе может последовать репрессивный цикл, как это уже случалось ранее.

Историю переворота следует отсчитывать от 1948 года, когда в Филадельфии[443] вышел первый доклад Альфреда Чарльза Кинси. Доклад был невероятно смелым для того времени и вызвал бурную полемику. Он приоткрыл завесу над тайнами мужской сексуальности, о которой до сих пор говорили редко и неохотно. Вслед за Кинси на штурм проблемы ринулись и другие исследователи, причем не столько в Соединенных Штатах, сколько на Старом Континенте. Пришло время вплотную заняться изучением некогда запретной темы. Одновременно с изучением мужской сексуальности проводятся многочисленные опросы, призванные выявить роль наслаждения у женщин после того как они, впервые за всю историю существования человечества, обрели право самостоятельно решать, зачать ребенка или нет в конкретном половом сношении. Обретение такой возможности стало подлинной революцией! Мы еще не оценили до конца всей глубины ее последствий, но они сразу сказались на взаимоотношениях между людьми. Волны потрясений докатились и до прочих сфер проявления сексуальности. За полвека гомосексуализм перестал восприниматься как ненормальное явление, по крайней мере в Европе. По другую сторону Атлантики проблема остается сложной: в начале 2000-х годов здесь развернулась страстная полемика по поводу того, надо ли узаконить браки межу геями.

В прошедшие века вопрос о взаимосвязи сексуальности и наслаждения был настолько важен для нашей цивилизации, что его обсуждение было табуировано, так же как обсуждение великих основополагающих мифов. Радикальное изменение, внесенное Кинси, сделало возможным глубинные сдвиги в постижении Субъектом своих взаимоотношений с другими людьми. Эти сдвиги еще более усилились, когда справедливость великих идеологий оказалась под сомнением. На мировую арену вышли самые разные цивилизации и бросили вызов западной модели общественного договора. К этому вызову следовало приспособиться. Кроме того, отныне нельзя было не учитывать несокрушимое движение личности к преуспеянию, возникшее под влиянием мощных гедонистических течений. На пороге третьего тысячелетия тело и душа больше не говорят в унисон. Вместе с тем главенство личности — это всего лишь метафора, призванная объяснить происходящие в культуре метаморфозы. Человек в наши дни желает обрести счастье при жизни и как можно скорее, что не мешает ему размышлять о судьбе последующих поколений и о том, что ждет его на том свете. Уклончивые ответы церкви и больших идеологий уже недостаточны; человек попадает в плен противоречий, которые могут оказаться как созидательными, так и весьма болезненными. Через полвека после разработок Кинси и его команды Америка столкнулась с формированием новых взаимоотношений тела и души, на которых зиждутся все социальные связи, и пытается, в отличие от Европы, сохранить принципы гетеросексуальной семьи и контроля над сладострастными желаниями.

Достаточно раскрыть объемистый доклад Кинси 1948 года, как становится понятно: США того времени благоговейно унаследовали европейскую модель репрессивного отношения к половым вопросам. Кинси впервые показал, каково в реальности сексуальное поведение жителей одной из самых пуританских стран. Он поистине открыл ящик Пандоры. Среди явлений, так или иначе связанных с исследованиями Кинси, и калифорнийское движение за «Мир и любовь», и борьба за сексуальное освобождение, а также за признание женщинами права на оргазм. Все те, кого до сих пор считали «ненормальными» или даже извращенцами, предъявили свои требования. В целом доклад произвел эффект, подобный землетрясению, особенно ощутимый в стране с ярко выраженными культурными контрастами. Истоки «войны культур»

Альфред Чарльз Кинси (1894–1956), глава Института исследований сексуальных проблем при Университете Индианы, провел в 1938 году масштабный социологический опрос, касающийся реальной половой жизни американцев. Результаты опроса были опубликованы в двух томах. Первый вышел в 1948 году, он содержал данные о сексуальном поведении мужчин. Второй том, с данными о сексуальном поведении женщин, вышел в 1953 году[444]. Основная методика исследования — комментарии к статистическим данным, сгруппированным по самым разным критериям: пол, возраст, географическое происхождение, уровень образования, сфера деятельности, гражданское состояние и т. п. Выводы делаются бесстрастным описательным языком. Однако трудно удержаться от попытки представить, как в 1948 году, читая 800 страниц первого тома отчета, написанного просто и безыскусно, люди либо задыхались от гнева, либо безудержно смеялись. Так, например, автор приходит к выводу, что частота сексуальных сношений с животными весьма различается по регионам и особенно высока на северо-востоке США. Кроме того, отмечено, что 6 % мужского населения в подростковом возрасте предаются этому занятию, а среди холостяков старше 20 лет их всего 1 %; 11 % крестьян в возрасте от 11 до 15 лет совокупляются с животными до 8 раз в неделю[445].