Самую интересную и почти сенсационную, на взгляд московских тележурналистов, информацию Кинелев приберег напоследок.

Оказывается, один из его соперников на предстоящих выборах в главы городской администрации, некий Константин Панфилов, имеет уголовное прошлое, проводит свою избирательную кампанию с явными отклонениями от существующего законодательства, а его легальный бизнес не более чем прикрытие для деяний, подпадающих под статьи действующего Уголовного кодекса.

В доказательство Кинелев привел результаты проверок, произведенных налоговыми органами и отделом по борьбе с экономической преступностью. В дочерних подразделениях фирмы «Лидер», возглавляемой Панфиловым, оказывается, был выявлен целый букет нарушений в области налогового и валютного законодательства, включая производство и торговлю фальсифицированной водочно-спиртовой продукцией, финансовые махинации и прочее.

Кинелев не отказал себе в удовольствии упомянуть и о связях Панфилова с представителями мира организованной преступности, сделав в конце пресс-конференции итоговый вывод:

– Криминал пытается любым способом легализовать преступно нажитые деньги и прорваться к власти. Мы должны сделать все, чтобы поставить заслон на пути преступных элементов. Воры должны сидеть в тюрьме, а не принимать участие в выборах.

* * *

О состоявшейся пресс-конференции Панфилов узнал лишь вечером, когда в новостных программах нескольких телевизионных каналов появились сюжеты о предвыборной кампании в Запрудном.

Семенков принес в кабинет Константину видеокассету с записью.

– Оторвись от бумаг, Константин Петрович, рекомендую посмотреть.

Он зарядил кассету в видеодвойку, стоявшую на тумбочке в углу кабинета. Сюжеты действительно оказались хлесткими.

Из всей пресс-конференции Кинелева были выбраны только самые сенсационные разоблачительные моменты. Панфилов представал в образе мафиозного деляги, эдакого крестного отца запрудненских уголовников.

Запись уже закончилась, а Константин продолжал молча смотреть на шипящий экран. Семенков выключил телевизор.

– Ну как, – спросил он, – впечатляет?

– Меня это не пугает, – наконец откликнулся Панфилов, закуривая. – Чем ближе к выборам, тем громче он будет брехать. А кассетку продублируй, эта в мой личный архив пойдет.

– Константин Петрович, ты, кажется, не понимаешь всей серьезности происходящего.

– Отчего же?

– Тебя на всю страну прилюдно объявили вором.

– Ну и что? – Ни один мускул не дрогнул на лице Панфилова. – Лучше вором слыть, чем продажной сукой.

– Так слыть или быть?

– Какая разница? Кстати, Владимир Иванович, ты выяснил, кто написал эту статью в газете?

– Выяснил. Главный редактор Лозинский.

Панфилов усмехнулся:

– Да, с этим разговаривать бесполезно. Он у Кинелева на коротком поводке, с руки кормится.

– Я думаю, тебе нельзя оставлять это без внимания.

– Что ты предлагаешь?

– Подать иск в городскую прокуратуру о защите чести и достоинства. Мы нажмем на Бирюкова, он даст делу ход. Будет судебный процесс. Тебе он выгоден, а Кинелеву нет. Фактов-то у него никаких. Что он тебе может пришить? Абсолютно ничего.

– Это верно. Я еще вот о чем подумал, Владимир Иванович. Документы проверок из налоговой и ОБЭПа у него есть, но они же не имеют никакой законной силы, это ведь не решение суда.

– Абсолютно согласен. Но пока слабо представляю, как ты можешь использовать это в своих интересах.

– А я очень даже хорошо представляю. Запряжем Бирюкова, пусть отрабатывает по полной программе. Но об этом потом. Есть какие-нибудь результаты по прежним делам?

– Общая картина вырисовывается, но конкретики пока не хватает. Я использовал помощь ребят из охранной ассоциации «Витязь». Они разыскали людей, опросили. В общем, хорошо сработали, молодцы. Сейчас продолжают копать. Думаю, что через пару дней у нас будет такая информация, что город вздрогнет, – оживился Семенков. – Если это, конечно, то, о чем я думаю.

– Давай, только в двух словах, а то я что-то сегодня устал.

– Похоже, у нас в городе действуют какие-то отморозки, которых прикрывает милиция. Это предварительный вывод, требующий подтверждения. Но пока все сходится на этом. Посуди сам. Двое преступников, известных нам как Ленчик и Рахит, грабят обменный пункт «Экстрабанка» в магазине хозяйственных товаров. Расследование поручают майору Турченко. Он успешно топит это дело. Потом эти же двое засветились в ресторане «Маленький принц», разбирались с телохранителем Саши Порожняка. Ресторанные охранники сдали их наряду милиции. И вот здесь-то их следы теряются, как будто их и не было. Потом, через некоторое время, происходит вооруженное ограбление в Подольске. Вроде бы непосредственного отношения к нам не имеет, но почерк похожий. И снова никаких следов. Потом завязывается война между «синими» и азербайджанцами. И та и другая сторона несут потери, милиция не шевелится. Исчезает Порожняк. Его вместе с водителем-отбойщиком по кличке Зюзя увозят из ресторана «Маленький принц» двое милиционеров. Картинка уже потихоньку складывается. Но пока не хватает нескольких важных звеньев.

– Каких?

– Не могу понять, кто и зачем организовал нападение на офисы «Саланга» и трошинского «Триала». Если бы только наш предвыборный штаб пострадал, тогда можно было с уверенностью сказать, что это дело рук Кинелева – точнее, тех, кто делает за него грязную работу. Но зачем нужно было на Трошина наезжать? Он ведь с Кинелевым на короткой ноге, бензин для городских служб поставляет… Вернее, поставлял. Теперь-то ему туговато придется. Понимаешь, Константин Петрович, смысла не вижу. Для чего рубить сук, на котором сидишь?

– Смысл… На войне не все объясняется смыслом. А это война.

– И не одна. Кто накрыл людей Саши Порожняка? Кому, кроме азербайджанцев, нужна была эта кровь? Что за мотоциклист стрелял в тебя? Вопросы остаются.

– Постарайся довести эти дела до конца. Особенно озадачивает меня исчезновение Саши Порожняка – его «беспризорная» братва может таких дел натворить, что всем мало не покажется. И вот еще что. Ты как-то говорил, что потерял ключи от квартиры. Будь добр, поменяй замки.

– Все как-то руки не доходят. Да у меня дома и воровать-то особенно нечего, – попытался отшутиться Семенков.

– И тем не менее, – возразил Панфилов, – берешь ведь иногда домой довольно серьезные документы, которыми могут заинтересоваться, скажем, люди Кинелева. Будь внимательным, Владимир Иванович, себя береги.

– Себя беречь? – горько усмехнулся Семенков. – И это говоришь мне ты? Самого-то на цепь сажать пора, чтобы ни шагу из конторы…

– Я заговоренный, от меня пули отскакивают, – засмеялся Панфилов.

– Похоже, не все об этом знают. Ох, Константин Петрович, смотри…