– После того как дед забрал меня и Джо обратно в Ирландию, Джайлс поехал с нами. Там же были похороны, ссоры и споры из-за того, что делать со мной. Я только и слышал: «бесполезно что-то предпринимать, его жизнь кончена», «ты видел, что с его лицом и телом, его не примут в обществе», «он больше никогда не сможет жить, как раньше», «на него отвратительно смотреть», «меня тошнит от его вида», «лучше бы он погиб, чем быть вот таким уродом». Джайлс пытался поправить хоть как-то мой внешний вид, но мне уже было всё равно. Я умер. Внутри умер и не имел желания продолжать существовать вот так, пока однажды не подслушал разговор деда и его брата. Они обсуждали полицейский отчёт о пожаре. И там было написано, что возгорание произошло на кухне, то есть со стороны заднего двора, и перебросилось на лестницу, а затем выше. Гостиная, где должен был оставить сигарету отец, загорелась последней. И Джайлс настаивал на том, чтобы дед поднял дело и докопался до истины. Но дед поругался с ним и выгнал его, сказав, что его сын сам виноват, если влез не туда. Я не мог поверить в это и нашёл причину, чтобы проснуться из собственного кошмара, – сглатывает и делает шумный вдох.

– Я начал изучать множество программ, писать их и учиться создавать в сети несуществующих людей. Также знакомился с программистами по всему миру и просил их посоветовать мне, как лучше это сделать. Я работал в основном ночью, пока все спали и не имели возможности узнать, чем я занимаюсь. Более десяти лет я копался в этом деле, пока не вытащил все отчёты. Полицейские. Дело в суде и проигрыш моего отца, письма из архивов – и я начал собирать пазл. Джо тоже мне помогал, узнавал у деда наводки, имена и время, когда происходило слушанье, проигранное отцом. Мы шли по его следу и поняли, что это не случайность. Это был поджог. Отец вёл дело о насилии и убийстве. Нашли девушку, девочку, тринадцати лет. Она была изнасилована анально и умерла от удара по голове. Улики указывали на парня, сына судьи, который был уважаем и имел власть. Его отстранили, и его карьера была под угрозой, а сын продолжал вести себя, как будто ничего не происходило. Он был выпущен под расписку отца. Началось расследование, и мой отец защищал права этого парня, потому что его начальник был хорошим другом семьи судьи. Отец был великолепен и мог легко выиграть дело, но он отказался от него, и его уволили. По данным, родители погибшей девочки проиграли, и не смогли доказать, что именно этот парень совершил ужасное над их ребёнком. Отец не смог смириться с этим, думаю, что он предполагал – всё было давно решено и подкуплено. Он подал апелляцию, выступая от своего имени и имея лицензию, процесс должны были возобновить, но кто-то пробрался на задний двор нашего дома и бросил в окно зажигательную смесь. И я знаю, кто это был. После случившегося, всё выставили так, что отец был невменяем, и сам решил умереть, чтобы не унижать себя и семью. Но вот слова этого парня, сказанные за пару дней до происшествия его другу, которого посадили вскоре за его преступление, точно указывали на его причастность к освобождению от угрозы, которую представлял мой отец. И этим парнем был твой муж. Филипп Ричардсон.

– О господи, – шепчу, опуская голову и переживая невероятное сожаление к судьбе той девочки, и невинным жертвам.

– А он продолжил жить как ни в чём не бывало. Радовался и веселился, его отец недолго пробыл судьёй, а затем ушёл на заслуженную пенсию, продолжая получать деньги с «помощи» в делах. Он вытаскивал преступников, богатых детей из тюрьмы, и ему за это платили. Это болото всегда было и будет, и в нём с наслаждением они продолжали жить. Не только Филипп участвовал в поджоге, но и его отец. Он прислал моему, в знак примирения бутылку вина, которую в ту ночь выпили мои родители. По данным вскрытия, в их крови присутствовал не только алкоголь, но и снотворное. Они не смогли проснуться вовремя. За ними следили, поджидали время, когда план начнёт своё действие. Но они не знали, что меня там не было, и я стану тем, кто вытащит Джо из огня и даст продолжение нашему роду. Я знал Филиппа лично, мы встречались часто на светских мероприятиях, где он постоянно пытался вызвать меня на драку или задеть. Я не понимал причин, но теперь, зная, что он гей, понимаю. Я ему нравился, и моё сопротивление только распаляло его. Думаю, он был счастлив узнать, что я умер. Для него да, но именно он подарил мне силы выжить и составить план, где этот ублюдок поплатится за всё, – Ред медленно поворачивается ко мне. Слёзы застилают глаза.

– Я ждал, совершенствовал свои навыки и писал новые и новые программы, чтобы следить за ним и его жизнью. В ней неожиданно появилась ты. Очередная куколка, которая голову потеряла от его денег. Я не думал, что он женится на тебе, но это было мне на руку. У него появилось то, что я с удовольствием бы забрал себе. Мне нужен был только повод, и он появился практически сразу после свадьбы. Любовница. Я следил за ними. Но Филипп делал всё тихо, очень тихо. И каково же было удивление, когда он привёл любовницу в свой офис, а через некоторое время там появилась ты. Нет, это не ты решила туда поехать. Ты не помнишь сообщения, которое я отослал тебе о местонахождении твоего мужа. Я ждал взрыва, твоего приезда в Дублин. Но ничего не произошло. Ты продолжала улыбаться и обнимать его, целовать и жить дальше. Ты разозлила меня своей корыстью. И я взялся за твою сестру, – его губы изгибаются в отвратительной ухмылке, от которой меня тошнит.

– Рейчел работает на меня. Она моя порно-девочка, обслуживающая клиентов по телефону. Раз ты продажна, то и она такая же. И это подтвердилось. Она легко написала заявление об увольнении и перешла на мою сторону, хотя не имела понятия, кому теперь подчиняется. Я помог ей купить тот дом, заплатил часть суммы и прислал ей рекламную брошюру. Она схватилась за эту возможность, и переехала туда. В телефоне стояла прослушка, и я знал всё, о чём она говорит по нему. Я слышал и твой голос. Знаешь, как ужасно понимать, что он возбуждает, когда его обладательница та ещё стерва? Я должен был заставить тебя приехать в Дублин. Всё было готово, только вот главная героиня сопротивлялась. Нет, я не испытывал жалости и раскаяния за то, что делаю. Мне было наплевать на тебя и твои чувства. Ты сама виновата, что выбрала ублюдка, насильника и убийцу себе в мужья. Но всё изменилось, когда я познакомился с тобой лично. Не сразу, признаю, ты только рождала во мне желание обладать тобой, иметь тебя под собой и знать, что теперь ты принадлежишь мне. Я забрал тебя у Филиппа, и моя месть началась, – взгляд, направленный на меня, тускнеет, как и моё сердце слабо бьётся в груди.

– У меня был план, по которому ты должна была остаться со мной. Но что-то пошло не так, я узнал тебя другой. Ты не соответствовала тому, за чем наблюдал, и я начал копать. Открывались всё новые и новые подробности, которых я не знал, и они убеждали меня остановиться. Но было слишком поздно. Последняя ночь прошла именно так, как я и запланировал. А вот таких последствий я не ожидал. И дело не в твоём уходе, не в твоих словах. Во мне. Я понял, что ты нужна мне. Я скучал по тому времени, когда мог поговорить с тобой, поругаться. Жить. Я не заметил сам, как месть превратила меня в чудовище, но она больше не волнует меня. Прости меня за мои мысли и поступки, но я уже наказан твоей болью. Поверь мне, я раскаиваюсь, – рукой тянется к моему лицу. Не позволяю дотронуться, отшатываюсь, и он опускает руку.