Время близилось уже к девяти часам, и я понимала, что мне не стоит задерживать на улице одной, особенно после подобной встречи. Однако последнее, что я решила сделать – зайти в кондитерскую, которая еще работала и была как раз мне по пути. Но я сомневалась, что действительно съем что-то из того, что куплю.

Колокольчик звонко оповестил хозяйку о моем присутствии. Несмотря на поздний час, она широко улыбнулась и спросила, что я желаю купить.

- Что сегодняшнее? – по классике уточнила я. – Посоветуете что-нибудь?

- Вот эти пирожные только час назад испекла, - подмигнула хозяйка, указав на довольно симпатичные корзиночки, каждая из которых была упакована в картонную коробочку и обвязана красной лентой.

- Хорошо, дайте, пожалуйста, две штучки и печенье на ваш выбор, - попросила я, доставая из сумки кошелек. Пока женщина стала упаковывать мой заказ, то из кладовой выбежала маленькая девочка со смешными хвостиками по бокам и с какой-то куклой в руках.

- Мама, когда мы пойдем домой? – надула она губки, уже устало потирая глаза.

- Через часик уже будем дома, - пообещала она, погладив дочурку по голове, и поспешила что-то взять из той самой кладовки.

- Здесь так грустно, правда? – к моему удивлению девочка сама заговорила со мной, играя куклой на прилавке, а мне невольно подумалось, что я в детстве была не слишком общительна.- Пока не приехали эти люди в белых костюмах, было веселее, - продолжала бормотать она усталым голосом. – Сейчас все такие хмурые, мама не разрешает гулять одной и с друзьями. Весь день словно взаперти…

- А когда приехали эти люди? – мягко уточнила я, хотя моя душа ликовала, что мне все-таки удалось напасть на какой-то след и если так, то возможно именно с детьми мне стоит поговорить завтра.

- Хм… - малышка задумалась, что-то посчитала на пальцах и предположила. – Наверное, месяца три назад. Тогда еще снег начал таять и…

- Литара, сколько раз я говорила не болтать попусту? – шикнула хозяйка на дочь и протянула мне мой пакет с едой, отдавая сдачу. – Извините, она болтает много лишнего, - кинула женщина мне напоследок, а я отмахнулась:

- Ничего-ничего, Ваша дочь очень милый ребенок. Всего доброго.

Я вышла из кондитерской, вдыхая свежий ночной воздух. День пролетел достаточно быстро, но весьма не продуктивно. Добывать информацию оказалось намного сложнее, и похвастаться Кейверену мне не чем.

Поднявшись по ступеням нашего нового жилища, я на секунду остановилась и огляделась. Вокруг никого не было, только фонарь у нашего дома равномерно освещал улицу, однако…

Однако на пороге дома стояла тарелка, прикрытая другой, к которой была прикреплена записка, написанная быстрым летящим почерком, которая заключала в себе лишь одну фразу: «С новосельем!». Видимо, соседи прознали о нашем приезде и хотели поздороваться, но дома никого не было и они оставили еду на пороге. Впрочем, это отличный шанс наведаться к кому-нибудь в гости. Взглянув, оказалось, что внутри были спагетти с сыром. Я испытала смешанные чувства. После приема, который мне оказали местные жители, такой подарок был неожиданным, но с другой стороны, почему наши соседи тоже не могут быть приезжими? Но как бы то ни было, есть что-либо сейчас мне не хотелось. Аппетита не было вовсе, да и стоило проверить всю еду на наличие посторонних веществ. Почему-то меня не покидали ощущения, что здесь действительно происходит что-то странное.

Не став зажигать свет во всем доме, я устроилась лишь в гостиной, решив дождаться Кейверена и пока что поразмыслить обо всех странностях. Сейчас мне очень не хватало Косинуса и Элео, которые бы ждали меня дома для того, чтобы получить собственную порцию нежности и ласки. Хоть день и прошел так непродуктивно… но мне это лишь нравилось, и я была в предвкушении от этого лета. И даже отношения с Кеем стали волновать меня капельку меньше.

Прошло уже около часа, и я бездумно смотрела новости, включив моновизор. Некромант задерживался, но я понимала, что за кого-кого, а за Кейверена я точно могу не волноваться. Такими темпами я и не заметила, как заснула в гостиной в обнимку с подушкой.

Однако утро началось для меня весьма шумно…

- Королевская служба безопасности Ромарина, откройте! – вначале я не совсем поняла, что это за голос и откуда он исходит, но грохот повторился. – Стражи порядка, просим немедленно открыть дверь!

Я резко села из положения лежа и с бешено колотящимся сердцем огляделась, пытаясь понять, что к чему. Почему-то сейчас я лежала на постели, а рядом со мной лежал Кейверен, которого тоже разбудил этот шум. Разбираться откуда мужчина взялся в моей постели, я не стала, и быстро схватив одеяло, замотавшись в него, поспешила на выход.

- Именем страны приказываю вам открыть две… - мужчина в черной форме с золотой обшивкой и уже раскрытым удостоверением не успел договорить, увидев сонную и всколоченную меня.

- Добрый день, - кивнула я, пытаясь очнуться. Все-таки не каждый день к тебе приходят ребята из КСБР. – У вас есть повод для визита? – поинтересовалась я, а страж остроумно заметил.

- Повод для визита есть всегда. А вы госпожа, кто собственно? Случаем, не госпожа Саттен? – приподнял он брови и показав мне удостоверение, сказал. – У нас есть право на обыск всех домой в этом городе, прошу, разрешите пройти.

Я бы могла сказать кто я на самом деле, однако…

- А постановление не покажете? – раздался за спиной недовольный голос Кейверена, и он собственническим жестом притянул меня к себе за талию, а я почувствовала, как он уперся своим подбородком мне в макушку. От этого в моей груди что-то колыхнулось. Сейчас будучи сонным, он и впрямь вел себя так, словно мы женаты десять лет. Я не протестовала и оставалась в объятиях. Что-то говорить или выяснять отношения на глазах членов КСБР не хотелось.

Стражи поморщились, однако протестовать не стали и, порывшись в сумке, действительно достали подписанный указ. Против данного аргумента было не поспорить и, посторонившись, компания из пяти стражей вошла в домик, который стал окончательно тесным и мне пришлось прижаться к стенке, чтобы все могли пройти про коридору, не задев меня.

Мы с Кейвереном терпеливо стояли в сторонке, не переговариваясь, и ждали. Честно говоря, у меня не было ни идей, ни предположений, почему они пришли к нам в такой час – шесть утра.