29 марта (11 апреля). Оставляет в квартире почти все, надеясь, что скоро ситуация наладится. Вся мебель сдвигается в две комнаты. С собой Дора берет только украшения. Снять деньги с банковского счета не удается.

Информации, куда какой поезд идет, на Финляндском вокзале нет. Дора на свой риск выбирает самый чистый и новый. Они едут через всю Финляндию до самого Торнео. На пограничной реке работает санная переправа. Сани с Дорой, Палей и полуторагодовалой Дарьей опрокидываются, но все отделываются только испугом. По Швеции они едут одним поездом с Яльмаром Брантингом, лидером социал-демократической партии, и министром Вернером Рюденом, которые возвращаются из России, куда ездили, чтобы увидеть революцию. На станции, пользуясь случаем, Петя заводит разговор с великим Брантингом: лихо подходит и спрашивает, который час, – прямо под вокзальными часами. Брантинг вынимает золотые карманные часы и с дружеской улыбкой отвечает внуку Толстого.

Четырнадцатого апреля они наконец приезжают в родную и надежную Хальмбюбуду. Русское приключение Доры закончено – навсегда.

В мае Паля получает письмо от babusjka. Софья Андреевна обращается к нему как к взрослому: «Конечно, я очень болею душой по поводу всего, что касается моего несчастного, запутавшегося в жизни сына. Больно его осуждать, но и хвалить его не за что». Она радуется, что ее восемь внуков теперь находятся в спокойной Швеции у «прекрасных родителей матери». И в конце добавляет: «Крепко, с сердечной любовью целую твою маму, тебя и всю вашу дорогую семью. Деду и бабушке твоей передай мой почтительный привет».

Место назначения – Сан-Франциско

Пока Дора и дети переживают тревоги революции в Петрограде, Лев и Мадлен отбывают из японской гавани на пароходе Siberia Maru, который направляется в Сан-Франциско, где сейчас находится брат Льва Илья. Планировавшийся по дороге заезд в Китай больше не актуален. В том числе и потому, что, по отзывам, там мало кто понимает по-английски.

На борту пестрое общество – американцы, японцы, филиппинцы, голландцы, бельгийцы. Русских нет, во всяком случае среди пассажиров первого класса, которым следуют Лев и Мадлен. Команда полностью китайская, но вышколена по-американски. На столах за ужином изобилие риса, рыбы и фруктов. Все пассажиры могут смотреть кино, а для первого и второго класса устраиваются отдельные вечера и концерты. Лев преимущественно сидит в каюте, обдумывая предстоящие выступления. Это будут воспоминания об отце и вопросы, которые поставила мировая война. Настроение отличное. Звездные ночи прекрасны, а летающие рыбки за стеклом иллюминатора сказочны.

Через неделю с небольшим они уже в Гонолулу. «Дивное место, культурный уголок среди тропической природы», – записывает Лев. Пальмы, акации, фруктовые сады, вечное лето и пляж круглый год. В порту, напоминая о текущей войне, стоят на якоре два подбитых немецких корабля. Есть предчувствие, что Америка скоро может отправить войска в Европу. Свежие газеты информируют о последних событиях в мире, и, протягивая газетные телеграммы, Льва окружают улыбающиеся попутчики: «Царь отказался от престола». – «Революция». – «Керенский новый министр». Лев не верит собственным глазам. Любопытствующие интересуются его мнением. Слыша имя впервые, Лев без колебаний говорит, что Керенский – ничтожество. А какое будущее ждет Россию? Мрачное. Но кто эта красивая женщина в белом, которая едет вместе с ним? Это его жена? «Скажи да», – шепчет Мадлен. Лев повинуется.

За короткое пребывание в Гонолулу Лев и Мадлен успевают посетить знаменитый городской аквариум. Многообразие рыб и морских животных подтверждает гипотезу о зарождении жизни в воде, в которую верит Лев. Здесь есть прототипы не только всевозможных животных, но и человека! Именно в Гонолулу начинает формироваться странная теория Льва о пользе путешествий в восточном направлении. Подобные поездки, дескать, дают неслыханные силы, в то время как перемещения в противоположном направлении вызывают дурное настроение и подавленность. Следуя за восходящим солнцем, человек может стать моложе, здоровее, победить старость и даже, представьте, смерть! Эта головокружительная мысль, возможно самое великое открытие из всех, станет для Льва идеей фикс, и он будет защищать ее всю оставшуюся жизнь.

Через две недели в Тихом океане на горизонте показывается Сан-Франциско. Все пассажиры беспрепятственно сходят на берег, а Льва и Мадлен останавливает паспортный контроль. «Мадлен Грос ваша жена?» – «Нет, она мой секретарь». – «Почему же вы сказали в Гонолулу, что она ваша жена?» – «По оплошности. Она попросила меня ответить так, и я не хотел ей отказывать». – «Вы живете вместе как муж и жена?» – «Нет, она только мой секретарь. Поэтому у нас отдельные каюты». – «Вы можете поклясться, что не состоите в сексуальных отношениях?» – «Я никогда не клянусь». Здесь весьма кстати приходится Нагорная проповедь и завет Христа «вовсе не клясться».

После долгого разбирательства паре наконец позволяется ступить на американскую землю. Приятно, что в чужеродной среде их принимают два старых друга – Илья и Паоло Трубецкой. Брат, как и Лев, сбежал от детей и жены. Средства на жизнь в Америке он получает от сочинительства и выступлений с лекциями. Его воспоминания Reminiscenses of Tolstoy выходят в Нью-Йорке в 1914-м, в тот же год, что и в России. Он участвовал в войне как газетный репортер и представитель Красного Креста. Сейчас для Льва странно видеть брата на сцене среди всевозможных акробатов, клоунов и шансонье. Рассказ Ильи о жизни в Ясной Поляне открывает программу американского варьете. Гонорар, впрочем, вполне достойный. Но более органично брат выглядит в Contemporary Club, где в апреле 1917 года выступает с лекциями The Life and Ideals of My Father («Жизнь и идеалы моего отца») и Tolstoy and the Revolution («Толстой и революция»). Сейчас он собирает средства для поездки в Россию, чтобы забрать оттуда в Америку Надежду Катульскую, свою будущую жену.

С Паоло Трубецким Лев в Америке уже встречался – в 1911 году в Нью-Йорке. На сей раз Паоло пребывает в печальном расположении духа и тоскует по Европе. Он очень разбогател на продаже бюстов и скульптур сливкам американского общества. Сейчас у него проходит большая выставка, которая еще больше расширит круг клиентов. Трубецкой по-прежнему вегетарианец. Посетителей выставки встречает у входа статуя ягненка и текст «Почему вы меня едите?». Трубецкой планирует также снять фильм под названием «Доктор с чужой планеты», в котором отразится конфликт между идеальным обществом вегетарианцев и друзей животных и противоречивым современным миром.

Через день после приезда Льва в газете Morning Oregonian выходит короткое интервью Tolstoy is not Optimist («Толстой не оптимист»). Как всегда неспособный понять исторический момент, Лев выражает сомнение в будущем русской революции. Царский режим на самом деле может рассчитывать на сильную поддержку духовенства