– Сегодня я убью тебя! – прорычал он и неожиданно исчез в темноте.

Линдси нащупала на стене крюки, на которых висели разные инструменты и приспособления конюхов, и схватила вилы для сена. Сердце ее билось так часто, что, казалось, было готово выскочить из груди. Прижавшись спиной к стене, она прочно уперлась ногами в землю и стала ждать, напряженно вслушиваясь в окружавшую ее темноту. Но слышала она только один звук – бешеный стук собственного сердца.

Из угла донесся какой-то непонятный шорох, и Линдси сразу повернулась в ту сторону.

– Ты хочешь драться со мной? – тихо спросил Стивен. – Мне это нравится.

Линдси решила напасть первой в надежде, что ей удастся ранить его и убежать. Она сделала шаг вперед. Ее ладони так вспотели, что вилы скользили в руках.

– Брось вилы. – Голос Стивена раздался уже из-за ее спины. – Зачем продлевать свои мучения?

В этот момент вороной жеребец стал бить копытами в деревянную дверь стойла и пронзительно ржать. Он вставал на дыбы и пытался разбить доски ограждения.

– Я не дам тебе убить себя, – сказала Линдси, сжимая в руках вилы. – Подходи ближе, и тогда посмотрим, кто из нас окажется убитым.

Стивен усмехнулся:

– Ты думаешь, я собираюсь душить тебя? Извини, на этот раз придется обойтись без этого удовольствия.

Жеребец бешено бил копытами в доски стойла, но Стивен, казалось, не слышал этого. Он медленно вышел в полосу лунного света. На его лице была написана такая ненависть, что у Линдси подогнулись колени от страха.

– Больше всего на свете мне хочется сжать обеими руками твою прелестную белую шейку и смотреть, как из твоего прекрасного тела постепенно уходит жизнь. Но тогда Руди оправдают и выпустят на свободу. И все мои планы пойдут прахом.

– Ты мстишь ему за то, что случилось в трактире «Гусь»?

– Значит, он рассказал тебе об этом. Руди никогда не умел держать рот на замке.

Стивен медленно поднял руку, и в лунном свете тускло блеснуло дуло пистолета.

– Жаль, что я так и не воспользовался твоим телом, грязная шлюха.

Линдси замерла от ужаса, чувствуя, как холодный пот струйкой стекает по спине. Стивен сделал шаг вперед и прицелился ей в самое сердце. Еще секунда – и она будет убита.

Линдси подняла вилы и с отчаянным криком бросилась на Стивена. Раздался оглушительный выстрел, и Стивен застонал от боли – вилы попали ему в бок. Выкрикивая проклятия, он освободил рану от вил, и в его руке неожиданно появился второй пистолет.

– А ты не так проста, как я думал, – прохрипел он, держась за окровавленный бок. Увы, рана оказалась не смертельной. – Ну все, теперь тебе конец.

Он сделал шаг вперед и снова прицелился ей в грудь.

– Линдси, ты здесь? – неожиданно раздался в темноте низкий голос Тора, и в дверях появился его силуэт.

– Осторожнее! У Стивена пистолет! – отчаянно вскрикнула она.

– Не двигайся с места! – злобно прошипел Тору Стивен, не отводя пистолета от Линдси.

Тор замер на месте.

– Одно движение, и она мертва!

Мгновенно осознав суть происходящего, Тор спокойно произнес:

– Ты думаешь, я позволю тебе убить ее? У тебя всего одна пуля, и она потребуется тебе для меня.

Стивен тут же перевел пистолет на Тора.

– Отлично! Сначала я застрелю тебя, а потом разделаюсь с твоей шлюхой.

И в этот момент раздался треск и грохот падающих досок. Из разбитого стойла молнией выскочил вороной жеребец и бросился прямо на Стивена, который тут же выстрелил в него, не успев толком прицелиться. Конь поднялся на дыбы и передними копытами с сокрушительной силой опустился прямо на Стивена. Тот упал в грязь, и жеребец еще раз ударил его передними копытами.

– Стой! – закричал коню Тор и бросился к Стивену. – Стоять!

Но к тому моменту, когда Тору удалось схватить жеребца под уздцы, Стивен Кэмден, виконт Меррик, уже лежал мертвым в луже крови на полу конюшни. Жеребец попятился назад, дрожа всем телом. Его вороная шкура блестела от пота.

– Top!

Линдси бросилась к нему и уткнулась в плечо.

– Линдси, милая… Ты не ранена? С тобой все в порядке?

Тор крепко обнял ее за плечи. В конюшню вбежал Томми Букер.

– Боже мой! – вырвалось у него при виде страшного зрелища.

– Ст-Стивен следил за мной… – говорила Линдси дрожащим голосом, стараясь сдержать слезы. – Он… он хотел убить меня. И я… я ранила его вилами. Он все равно убил бы меня, если бы не Эскалибур…

Тут она разрыдалась, не в силах больше сдерживать эмоции.

Тор обнял ее еще крепче. Томми Букер принес фонарь, зажег фитиль, и вся конюшня озарилась светом.

– Тихо, мальчик, тихо, – приговаривал Томми, поглаживая все еще дико всхрапывавшего жеребца. Вдруг он отдернул руку и закричал: – Он ранен! В него стреляли!

Забыв на миг о пережитом ужасе, Линдси и Тор кинулись к жеребцу. Кровь вытекала из глубокой раны в его груди. Конь тихонько заржал, ткнулся мордой в лицо Линдси, потом опустился на колени и тяжело завалился на бок.

Тор поспешно опустился на колени рядом с жеребцом.

– О Боже! – бормотала Линдси. – Боже мой!

Ее душили слезы, но она понимала, что сейчас не время переживать. Нельзя было терять ни минуты.

– Нам нужна помощь! Надо что-то делать!

Платье Линдси было залито лошадиной кровью, Тор лихорадочно ощупывал рану коня дрожащими руками.

– Тут неподалеку есть ветеринар, – вспомнила Линдси. – Он заботится о городских лошадях отца. Его зовут Карлтон, он живет на Кинси-стрит!

Тор быстро повернулся к Букеру.

– Скорее, Томми! Привези ветеринара и вызови полицию!

– Скажи, что тебя послала дочь барона Ренхерста! – прибавила Линдси. – Торопись!

– Будет сделано, мисс!

Конюх стрелой выбежал из конюшни. Жеребец тихо стонал и пытался поднять голову, но у него уже не было на это сил.

– Надо остановить кровотечение, – сказал Тор.

Линдси побежала в кладовку в поисках попоны или какого-нибудь одеяла.

Разорвав принесенное ею одеяло на длинные полосы, Тор постарался, как мог, затампонировать глубокую огнестрельную рану и перевязать ее.

– Он не должен умереть, – проговорила Линдси со слезами в голосе. – Он спас нам жизнь.

Тор молчал, в бессильной ярости сжимая кулаки. Рана была тяжелая, может, даже смертельная.

Линдси ласково гладила жеребца по шее, по щеке и приговаривала:

– Ты должен выдержать, тебе нельзя умирать…

Конь тихо стонал, его бархатистые карие глаза, казалось, прощались с ней и Тором.