class="p1">– Все будет хорошо, – пытается успокоить его Педро. – Мы справимся. Моя подруга отнесет тебя и твою сестренку. Я помогу твоей тете.

– Обещаешь? – спрашивает Амандинья.

– Разве я тебя когда-нибудь подводил? – ободряюще улыбается Педро.

Он наконец отдает мне обоих детей. Они тяжелее, чем я думала. Амандинья обвивает руками мою шею. Маленький мальчик обхватывает меня ногами за талию. Я крепко держу их, пытаясь нащупать опору. Делаю несколько неуверенных шагов назад, спокойно, осторожно…

– Мама! – кричит Амандинья, когда мы удаляемся от машины.

– Все будет хорошо, – вторит Педро маленький мальчик, протягивая руку, чтобы погладить ее по волосам. – Она прямо за нами.

– Как тебя зовут? – спрашиваю я мальчика.

– Педро, – говорит он тонким, испуганным голоском.

– Педро? Того парня сзади тоже зовут Педро.

Маленький мальчик улыбается так, как улыбаются только дети, когда они находят тезку, образуя мгновенную связь. Я делаю шаг за шагом, вода тяжело давит мне на колени. От паники у меня все еще кружится голова, но я медленно выбираюсь на тротуар. Люди видят, как я приближаюсь с детьми, и бегут на помощь, забирая их у меня, так что я могу отдышаться.

Я поворачиваюсь, надеясь увидеть неподалеку от себя мать Педро и Амандиньи.

– Мамочка все еще в машине! – кричит Амандинья.

Далеко впереди, у входа в туннель, я вижу, как ее мать пытается на костылях выбраться из машины. Педро поворачивается, чтобы взвалить ее на спину. Она цепляется за его шею, высоко поджав ноги, чтобы вода не попала на гипс. Он продвигается вперед, медленно унося ее в безопасное место, и тут внезапно спотыкается обо что-то под водой.

Дети и люди на тротуаре кричат.

Женщина и Педро с плеском уходят под воду.

Я, не раздумывая, выскакиваю обратно на затопленный проспект.

– Девочка! Подожди! – окликает меня мужской голос.

Я оглядываюсь через плечо, чтобы увидеть, как за мной бежит мужчина, и он не один.

Выстраивается длинная живая цепочка людей, взявшихся за руки.

– Возьми меня за руку! – кричит мужчина.

Мы крепко беремся за руки, и цепочка людей медленно тянется через проспект. Мои глаза прикованы к Педро и женщине. Он изо всех сил пытается подняться на ноги, она цепляется за него, струйка крови стекает с ее подбородка на шею. Педро всхлипывает от боли, пытаясь удержать их обоих, прислонившись к машине.

– Помогите! – кричит он.

Я пробираюсь вперед так быстро, как только могу, протягивая к ним руку.

И вдруг я больше не могу двинуться.

Я оглядываюсь, чтобы посмотреть, почему мы остановились, и мужчина рядом со мной тоже оглядывается. Наши руки крепко сцеплены в жестокой хватке, которая угрожает сломать мне пальцы. Мы натянули человеческую цепочку до предела.

– Хватай меня за руку! – Я протягиваю пальцы к Педро.

– Лари! Я не могу!

У него что-то не так с правой ногой. Он стоит, перенеся весь свой вес на левую сторону, обхватив женщину рукой, чтобы удержать равновесие, в то время как она цепляется за борт машины.

– Ты можешь! Иди ко мне! – кричу я, но Педро и женщина застыли на месте.

Я оглядываюсь на мужчину, держащего меня за руку.

– Я должна подойти к ним, – говорю я.

Дождь превратился в полновесный июньский ливень, льет тяжело, заглушая наши голоса ровным стуком крупных капель, падающих на ставший похожим на реку проспект.

У мужчины напряженное выражение лица. И я с удивлением осознаю, что его глаза напоминают мне папины.

Глаза, которые я никогда не видела.

Глаза, которые я знала только по фотографиям и газетным статьям, в которых описывалась его гибель. Темный, теплый оттенок карего.

На мгновение я вижу под водой мотоцикл.

– Этот проспект весь в выбоинах. Я не могу позволить тебе идти дальше. Мы вызовем пожарных! – встревоженно говорит он.

Так, вероятно, сказал бы папа в этой ситуации. Но вместо того, чтобы загнать меня в ловушку страха, это осознание придает мне смелости.

– Они больше не могут ждать! – Я дергаю рукой, чтобы высвободиться из его хватки. – Пожалуйста. Я знаю, что я делаю.

Кажется, мужчина в замешательстве. Он переводит взгляд с меня на мать Педро и Амандиньи, его глаза расширены от страха.

Где-то в конце человеческой цепи ослабевает чья-то хватка. Но только на мгновение. Они снова берутся за руки, и нас с мужчиной рывком тянет назад. Резкого движения достаточно, чтобы моя рука выскользнула на свободу. Я не оглядываюсь. Я направляюсь к Педро.

Случайный кусок мусора под водой обвивается вокруг моей лодыжки, и я теряю равновесие. Делаю небольшой выпад, чтобы не упасть, больно ударяюсь о машину. Из меня вышибает дух, миллион звезд вспыхивают перед глазами. Левое колено горит.

– Лари!

В голосе Педро слышится паника. Он все еще держит женщину.

– Я не смогу идти, – испуганно говорит она. – Моя нога.

Ее костыли потерялись под водой.

– Кажется, я сломал ногу, – говорит Педро. – Я не могу двинуться!

– Можешь! – говорю я, но он не смотрит на меня. Его глаза сосредоточены на потоке, который угрожает нас утопить. – Мы можем сделать это вместе!

Мужчина, который до этого держал меня за руку, отваживается подойти ближе, оставляя остальных. Он изо всех сил пытается удержаться на ногах, сопротивляясь течению.

– Я понесу вас, сеньора, – говорит он матери Амандиньи, замечая, что она хромает. Затем он смотрит на меня. – Сможешь помочь парню? Справишься без меня?

Я чувствую комок в горле. Но мужество в его взгляде придает мне сил.

– Да, – успокаиваю я его.

Мужчина поднимает мать Амандиньи и медленно направляется обратно к живой цепочке.

– Обопрись на меня, – говорю я Педро. Он слишком напуган, чтобы двигаться. – Все в порядке. Обопрись на меня.

Я подставляю свое плечо для поддержки. Педро все еще стоит неподвижно, страх искажает его черты. Он не слушает, поэтому я хватаю его за руку и перекидываю ее себе на плечи. Затем я обнимаю его за талию.

– Пойдем домой, – говорю я.

Взгляд Педро наконец встречается с моим. А потом он кивает. Шаг за шагом мы вместе движемся к безопасности.

45

ПОНЕДЕЛЬНИК, 20 ИЮНЯ

Стены и пол в больничном приемном покое покрывает плитка выцветшего синего цвета. Я успела это забыть, хотя не так давно каждый день проводила здесь час или два, делая домашнее задание, пока мама помогала бабушке наверху.

Это напоминает мне давний дурной сон. Педро садится рядом со мной, устроив лодыжку на соседнем стуле, вокруг нее обернут пакет со льдом. Ему было так больно, что я была уверена, что она сломана. К счастью, это просто сильный вывих. Мы приехали сюда час назад,