— Это точно, — прошипел Дреев, сунув наркотик стоимостью в сто тысяч долларов за пазуху, опираясь о плечо Константина и быстрым, прихрамывающим шагом направляясь через двор к кирпичной стене, за которой их ждала машина. — Я как чувствовал — надел этот хренов жилет. И действительно, блин, нарвался!

Когда они добрались до стены, Логинов присел, схватил неспособного подпрыгнуть Дреева за ноги и попытался его поднять.

— Может, и нет у тебя никакого перелома, — помогая тяжеленному оперу зацепиться за край стены, фырча и напрягаясь, произнес Костя. — Просто огромный синяк, как у меня в том году. Две недели — и огурчик. Да лезь же ты, центнер неподъемный!

— Не звезди, — переваливая через стенку, буркнул капитан. — 0-ох! — Он кульком перевалился на ту сторону и, как показалось Логинову, упал, не устояв на ногах.

— Как мешок с дерьмом, честное слово. Эй, ты там не убился?

Легко подпрыгнув. Костя зацепился пальцами за край кирпичной кладки, подтянулся и пристально всмотрелся по ту сторону забора, чтобы случайно не обрушиться прямо на голову пострадавшего в перестрелке с драгдилером коллеги, шкафообразная масса которого ворочалась где-то внизу…

А потом, одновременно с громыхнувшим позади пистолетным выстрелом, эхо которого гулко прокатилось по высокому и мрачному двору-колодцу, капитан вздрогнул и, застыв на мгновение, тяжело повалился назад…

«Сан Саныч» позвонил Косте на сотовый и напомнил о чеке в пятьсот тысяч долларов. Логинову стоило немалых усилий уговорить «Орлова» заглянуть к нему в гости.

Сразу же после разговора с Логиновым Ворон понял — что-то не то. В интонации капитана определенно проскальзывали какие-то странные нотки. Но если это провал, то где Сергей мог проколоться?

В субботу в пять утра он занял позицию на чердаке, наблюдая в шпионский лучевой бинокль за окнами квартиры капитана и подходами к его дому.

Однако ничего подозрительного не происходило. Во дворе никто не появлялся.

В квартире было все как будто спокойно.

Вдруг он услышал скрип тормозов со стороны улицы. Через несколько секунд во двор вошел человек в длинном темном плаще и кожаной кепке.

Он огляделся по сторонам, постоял какое-то время в видимом замешательстве и двинулся в дальний угол двора, в беседку на детской площадке…

Одновременно с громыхнувшим позади пистолетным выстрелом капитан Логинов вздрогнул и тяжело повалился назад…

Пуля вошла в позвоночник, чуть ниже шеи, и застряла в нем, не оставив Косте ни малейшего шанса.

Оглушенный минуту назад двумя ударами по затылку наркоделец, лежащий в жидкой, вонючей грязи возле подъезда, еще раз нажал на спусковой крючок, медленно опустил вытянутую вперед руку с пистолетом, из ствола которого тонкой струйкой вился пороховой дымок, привалился щекой к холодному и влажному асфальту и, закрыв глаза, перед которыми все плавало, снова провалился в беспамятство.

Единственное, что теперь знал наверняка торговец наркотой по кличке Гоблин, он все-таки попал в одного из похитителей его драгоценного «товара»…

— Костя? — после некоторой паузы сдавленно крикнул с той стороны кирпичного забора притихший Дреев. При всем его желании он уже не мог перелезть в соседний двор и тем более перекинуть через стену обмякшее тело Логинова. — Старик, ты жив?! Отзовись, слышишь, ну же! — скрипел зубами Валерий.

Но ответом ему была лишь тишина, вскоре нарушенная чьими-то голосами, один из которых, женский, настойчиво и истерично кричал одно и то же слово:

— Убили! Убили! Убили!

На двух верхних этажах старого, дореволюционной постройки доходного дома вспыхнуло электрическим светом сразу несколько окон. Дом, потревоженный выстрелами, стремительно просыпался. Кто-то, по понятным причинам не включая свет, наверняка прилип к окну и, стоя за шторами, внимательно разглядывает погруженный во мрак двор.

Капитан УБНОНа Валера Дреев с ужасом понимал, что теперь у него остался только один-единственный выход — как можно быстрее сесть в стоящую рядом машину и, взревев мотором, уехать подальше отсюда, спасая и себя, и отобранный ими такой дорогой ценой у наркодилеров проклятый кокаин. Осознание того, что там, за стеной, лежит тяжело раненный или даже убитый товарищ, взять которого с собой и не засветиться он уже не сможет, вызывало у Валерия дикое желание взвыть в голос.

С трудом отделившись от стены, капитан на ватных ногах подошел к машине, предусмотрительно не запертой для оперативного отхода с места операции, открыл дверцу, тяжело повалился на сиденье и, запустив двигатель, не включая фар, выехал со двора на освещенную длинным рядом фонарей пустынную улицу.

Он мчался вперед не разбирая дороги, машинально крутя руль, сворачивая с одной улицы на другую, а из глаз его, обрамленных густой тенью рано проступивших морщин, одна за другой скатывались по застывшим щекам совсем не скупые мужские слезы…

Человек огляделся по сторонам и двинулся в дальний угол двора, в беседку на детской площадке.

— И в знойный полдень, и в вечер темный, и в утро раннее — в любое время суток я встречаю тебя, — на манер японских стихов, задумчиво, нараспев произнес Ворон.

Ирина Сосновская обернулась, и ясная улыбка осветила ее лицо.

— Здравствуйте.

— И что мы здесь делаем в данный момент? — теперь уже довольно сухо спросил Ворон.

— Я ждала вас, — просто ответила девушка.

— Ну все знает эта дочка большого человека, имеющего чересчур тесные связи с органами! — без всякой иронии заметил киллер.

— Я хотела предупредить: на квартире капитана Логинова вас ожидает засада.

— Источник информации, понятно, тот же?

Ирина молча кивнула.

— Пошли отсюда. Быстро.

Он взял девушку за руку и повел на свой наблюдательный пункт на чердаке. И как раз вовремя…

Их было пятеро — высоких крепких парней с коротко стриженными затылками и спортивными сумками в руках. С совершенно понятным каждому профессионалу интервалом в три минуты все они уверенной, целеустремленной походкой, войдя во двор с разных сторон, со сосредоточенными восковыми лицами по очереди нырнули в подъезд, где в квартире на пятом этаже проживал капитан Логинов.

— Ты в курсе, почему организована засада? — требовательно спросил Сергей.

— Они узнали, что вы — Ворон.

Сказано было так, что Северов окончательно понял — Ирина догадалась об этом гораздо раньше «компетентных органов».

— Но они не желают вам зла… Вроде хотят использовать как-то в своих целях…

Ворон коротко усмехнулся, сделав отмашку рукой, означающую, видимо, полную безнадежность такого рода предприятия.