— Волшебный туман, другое время… Может быть, Он покарает меня за это, но я хочу увидеть, что станет потом с народом иревов.

— Понравилось, значит? Решил в будущее заглянуть и узнать, чем свершения твои потомкам отольются? Только шутить с этой флюктуацией, с туманом этим волшебным — дело опасное. Можно ухнуть куда-нибудь или потеряться. Даже если я буду сопровождать тебя…

— Ведь ты не покинешь меня, странник Вар-ка?

— Ох-хо-хо! Навязался на мою голову! Куда ж я теперь денусь?! Ладно, давай сделаем так: мы с тобой выйдем из этой реальности, пропустим какое-то время и вернемся. Я возвращу тебя в родной мир, но ты пообещаешь мне, что больше в волшебный туман не полезешь.

— Верой своей клянусь, странник Вар-ка!

— Это серьезно. Но предупреждаю, что не смогу определить, сколько времени здесь пройдет. Может оказаться так, что в будущем своей реальности ты не обнаружишь ни народа иревов, ни…

— Нет!!! Бог не допустит этого!

— Будем надеяться! Ты не боишься?

— Веди меня, странник! Да поможет…

При этих словах пророк воздел руки к небу — широкие рукава сползли вниз, и Вар-ка увидел, что на его левом запястье ничего нет.

— Куда ты дел браслет?

Мишод грустно посмотрел на него и не ответил. Вар-ка догадался сам:

— Отдал реликвию Ноедегу в знак отказа от власти, да? Выкупил, так сказать, свою жизнь?

— Вот ты и дома, Мишод! Можешь осваиваться и творить дальше историю народа иревов.

— Я обоняю запах божественной жертвы!

— Да, похоже, твои люди возродили старинный жертвенник на склоне и недавно кого-то на нем сожгли. В общем, живи дальше сам, только не лазь в этот туман и других не пускай. Иревы, кажется, никуда не делись, а золотишко ты, наверное, не все истратил, пока был Мишодом. Так что не пропадешь!

— Не покидай меня, странник…

— Что еще? Я понимаю, что тебе непривычно и страшно в будущем собственного мира. Но тебе есть кому молиться, кого просить о поддержке и помощи. Если путь твой верен, ты получишь и то и другое — в этом я даже завидую тебе! Мне интересно, конечно, что здесь происходит, но чувствую, что пора уходить. Когда-нибудь потом, может быть, я и вернусь… Что ты так жалобно смотришь? Ты же сам хотел?!

— Я не понимаю… Все изменилось! Время… Сколько же… И эти люди!

— Ну, знаешь ли! Конечно, здесь все изменилось: кусты опять на склоне выросли, и народец внизу копошится в странной для тебя одежде. Можно пойти и спросить у них, сколько лет прошло с тех пор, как народ иревов под предводительством Ноедега разгромил проклятых язычников. Но, думаю, они не ответят: у вас и раньше не было внятного летосчисления, и теперь, наверное, нет. Я бы тебе посоветовал вообще не связываться с теми, кого ты видишь внизу, — это какие-то знатные люди с охраной и свитой. Сделай, как в прошлый раз: прикинься кем-нибудь попроще, подучи язык, если он изменился, и начинай потихоньку входить в курс событий. Со временем, может быть, найдется, к чему тебе приложить свои неистраченные силы.

— В прошлый раз… Три года бродил я среди народа Нааха слепой и беспомощный, словно недавно рожденный ягненок. Отчаянием и болью исполнено было сердце мое! Лишь потом открыл Всемогущий глаза мои.

— Вот и теперь откроет — рано или поздно! Или ты хочешь, чтоб облегчил я муки твои?

— О, странник!..

— Ладно, попробую! Но учти: если они меня убьют — просто так, на всякий случай — на тебе будет кровь моя! Впрочем, это — шутка, не бери в голову!

Вар-ка вздохнул и почесал покрытый шрамами затылок: «Вот так всегда: планируешь одно, а получается… Ведь не собирался же здесь тормозиться: думал, что отведу этого Мишода-Сеймона домой и пойду наверх, к Николаю. Так ведь нет! Опять нужно… И что: снова изображать раба в юбке из шкуры? О, придумал! Надо забрать у Мишода его верхнюю накидку — по ходу дела можно будет из нее что-нибудь изобразить!»

Вар-ка ушел вниз по знакомому и уже надоевшему склону. Он вернулся только под вечер: под мышкой стопка тонких жестких лепешек, а в руке кувшин с обколотым горлышком.

— Ты тут еще не совсем скис, Мишод — странник во времени?

— В молитвах провел я день этот, ибо было исполнено трепетом сердце мое!

— Тогда советую слегка наполнить и желудок — это помогает. Тем более что я предвижу для тебя здесь большие трудности. Не пришлось бы тебе начинать новую жизнь с самого низа — от нищего или вольноотпущенного раба без роду-племени!

— На все воля Творца Всемогущего! Но что случилось? Как здесь…

— Ты жуй лепешки, Мишод! Меня внизу покормили — это все тебе. Понимаешь, похоже, мы ухнули в будущее лет на триста-четыреста.

— ?!

— Ну, я думаю, здесь сменилось поколений двадцать. И появилась традиция отслеживать родословные. Так что, если ты не сможешь перечислить с десяток своих предков и полсотни родственников, тебе очень трудно будет доказать, что ты порядочный человек. Этот вопрос тебе надо будет продумать как следует, если ты хочешь занять достойное место в обществе!

— Что узнал ты, странник Вар-ка? Не томи!

— Дело твое, Мишод-Сеймон, не погибло, а живет в веках. Я дам тебе общую картину, а с подробностями сам разбирайся. После того безобразия, которое мы с тобой (да-да: именно МЫ!) учинили, в памяти народной сохранилось много событий, только хронология, как обычно, хромает. Народ иревов выделился, обособился и медленно, но верно стал поглощать, вытеснять и растворять соседей. Но это — мое понимание процесса, а люди рассказывают о длинной веренице военных и невоенных вождей, о всяческих битвах. Иревы то уклонялись от своего бога, и он их за это наказывал, то возвращались на путь истинный и вновь становились сильны. В конце концов они стали преобладающим населением Нааха и даже завели себе царя — не священника, не военного, а нормального владыку, как у всех!

— Но это ужасно! По древней клятве не могут иревы ходить под рукой иного владыки, кроме Всемогущего!

— Как я понял, этот вопрос долго оставался спорным: кое-кто так и не принял власть земного царя. Тем не менее иревы создали свое государство, и им должен был кто-то управлять. Таких царей-владык было несколько, и большинство из них не страдало особой праведностью перед лицом Бога: власть — это такая штука… Зато они построили огромное роскошное святилище — храм бога иревов, и повелели молиться и приносить жертвы лишь в нем. Выделились касты потомственных священнослужителей и людей власти (интересно: к кому ты-то примкнешь?). В конце концов единое государство разделилось, а потом его и вовсе растоптали соседи.

— Карающая длань Всемогущего неотвратима!

— Можно, конечно, считать и так. Помнишь, когда-то я говорил тебе, что эта страна только вам кажется центром мира, а на самом деле это, наверное, окраина соседних цивилизаций? Ну, и случилось то, что должно было случиться: как только здесь накопилось хоть что-то, из-за чего стоит вести армию через пустыню, вас стали завоевывать и грабить. Последний раз Наах завоевал царь Айлона, храм разрушил, а народ угнал в свою страну.