слышу — только чувствую, что меня заносят в квартиру. Где-то в другом измерении за нами захлопнулась дверь. А в этом обезумевшую от любви Веронику уже тащили куда-то, головокружительно целуя на весу, призывая табун опьяневших от восторга мурашек бродить от макушки до пят и обратно.

— Ты же понимаешь, что дороги назад уже не будет? — шепчет мне Ярослав прямо в губы, спускается ниже, чуть прихватывает зубами за подбородок. Оставляя влажный след, прокладывает короткими поцелуями дорожку на шее, прикусывает мочку уха…

Меня ведёт. Низ живота сладко тянет. Между бёдер преступно ноет и пульсирует разбуженное желание. Я выгибаюсь в его руках, согласная на всё!

— Никогда, Истома…

Да!

— Ты теперь моя. Точка! — я не узнаю его голос. Он до невозможности исковеркан эмоциями и хрипотцой.

Его ладонь зарывается в мои волосы. Накручивает их на кулак. Тянет. Через мгновение сильно. Я закатываю глаза и дышу на износ лёгких. А Ярослав тихо стонет мне в губы:

— Моя! Слышишь?

— Да…

Боже, помоги мне!

А в следующее мгновение у меня выбило искры из глаз, а сама я едва ли не умерла от чувственного урагана, накрывшего меня с головой. Потому что руки и губы Ярослава, казалось бы, были везде. Мяли. Гладили. Сводили с ума. Кратчайшей дорогой вели в рай!

А мне было всё мало!

Треск рвущихся пуговиц — всё равно что музыка для ушей. Кончики пальцев оставляют ожоги на пылающей коже. Ненужные тряпки летят в стороны. Облегчённые стоны рвутся из горла, когда обнажённые тела наконец-то соприкасаются. Искрят!

Это не просто кожа к коже. Это значит так много!

Как минимум, что я больше не одна в этом мире.

— Ты такая красивая, Истома, — доносится до меня хриплый шёпот Ярослава. — Не могу поверить, что вернул тебя себе. Это как сон… как сон… боже!

— Яр…, — зависаю я где-то между добром и злом, раем и адом, надеждой и обречённостью.

Последний вздох перед тем, как сорваться…

— Скажи, нас же вновь свела именно судьба? Ты же не врал мне, правда? Ты же не мог снова…, — страшно озвучить. Жутко даже думать об этом, но я должна была знать, прежде чем опять полностью в нём утонуть.

— Нас свела любовь. Ничего кроме неё уже не важно, Истома, — рычит он, пока мы дышим одним воздухом на двоих и слушаем, как отчаянно бьются наши сердца. В унисон.

Толчок. Взрыв. Стон.

Поцелуй, наполненный жаждой, жаром и тоской, прошивает насквозь. Опьяняет. И сознание плывёт оттого, что мы единым целым движемся навстречу друг другу. Бесконечно…

Голодные. Жадные. Свихнувшиеся от чувств.

Не желающие тормозить. Да и зачем…

Моё тело всё выше и выше взлетает на этих безумных качелях головокружительной страсти. А затем, кажется, отращивают собственные крылья. Чтобы достичь самих облаков и рухнуть вниз, разбиваясь на миллионы разноцветных, сияющих осколков.

И только одна мысль билась в моей голове, пока я дрейфовала по бездонному океану запредельного наслаждения:

«Если это всё лишь прекрасный сон, то я не желаю просыпаться… никогда!»

Глава 43 — Будильник

Вероника

Вздрагиваю и резко распахиваю глаза. Смотрю сквозь развевающиеся на окнах занавески на просыпающийся рассвет и хмурюсь. На сердце стальной плитой давит привычная апатия и хандра по недостижимому. В кровь медленно впрыскивается почти невыносимое отчаяние.

Не хочу просыпаться. Не хочу жить этот день. Ничего не хочу, кроме как быть обманутой мальчиком без сердца. Лишь бы хоть немного отпустило.

Пожалуйста…

Прикрываю глаза и медленно выпускаю свою внутреннюю боль, а уже в следующее мгновение забываю, как дышать, потому что на мою талию вдруг ложиться горячая, чуть шершавая мужская ладонь, а вместе с ней на меня обрушиваются воспоминания о прошедшей ночи с такими яркими и сочными картинками, что я в моменте краснею и прикусываю нижнюю губу, чтобы не застонать в голос.

Боже!

Что мы творили? Что я творила?!

Осторожно поворачиваюсь и как в омут с головой. Меня топит нежность и безграничная любовь. Смотрю на Ярослава и давлюсь восторгом. Неужели и вправду я каким-то невообразимым образом умудрилась влюбить в себя этого идеального красавчика? Как? Что во мне есть такого, что он выбрал из бесконечного множества разномастных кукол именно меня?

Ласково дотронулась кончиками пальцев до недельной щетины на его подбородке и словила жаркий удар кипящей лавы в живот. Сердце же в полнейшем ауте от счастья валялось где-то за рёбрами в отключке и лишь изредка поскуливало от упоения. И в голове такая приятная пустота…

— Я тебя люблю, — прошептала я тихонечко, чтобы не разбудить спящего парня, а затем подалась вперёд и ласково коснулась его губ своими. Потёрлась носом о его нос. Счастливо вздохнула и улыбнулась, не веря в том, что душу затопила непривычная мне эйфория.

Ведь меня наконец-то полюбили. Я была нужна. Я больше не была одинока!

Вчера я так и не призналась вслух в том, что все взаимно, но сегодня…

Глянула на часы, висящие над дверью — начала седьмого утра. Но, несмотря на то что в последнее время со сном в моей жизни была острая напряжёнка, я знала, что уже не смогу заснуть. Слишком много адреналина было в моей крови. Слишком много радости вместила в себя душа. Слишком много нерастраченной любви рвалось наружу.

А потому я последний раз чмокнула Ярослава в губы, а затем максимально осторожно выпуталась из его объятий, натянула на себя атласную коротенькую кружевную пижамку и двинула на выход из спальни, раздумывая чем бы удивить парня на завтрак. В голове крутились рецепты блинчиков и запеканок, пока я умывалась и чистила зубы, а я меж тем прикидывала все ли ингредиенты есть в наличии.

Вроде бы да.

На кухне открыла холодильник и замерла поражённо.

— Перенервничала, — кивнула сама себе и подхватила с полки мобильный. Покачала головой, изумляясь своим поступкам и тут же припомнила, как перед приходом Ярослава пила ледяную минералку, пытаясь хоть немного успокоить расшатанные нервы, ни на минуту не выпуская из рук гаджет, опасаясь, что могу пропустить звонок от Басова.

Ту же поставила телефон на зарядку и принялась за тесто на блинчики. Но не успела даже разбить все яйца в миску, как мобильный включился и на него тут же посыпались входящие сообщения и уведомления о пропущенных. Спустя ещё минуту экран загорелся, показывая, что мне звонит Марта.

— Седьмой час утра. Ты чего не спишь, горемычная? — приняла я вызов.

— Волнуюсь за тебя!

— Не стоит. Всё классно, — почти теряя сознания от радости, выдохнула я и прикрыла глаза ладонью.

— Отдалась