– Завтра вечером сходим в ресторан “Шерли”. Классный, говорят! – слышу крик Ромки из гостиной, выдергивающий меня из размышлений, за которыми я уже целый час пялюсь на свое отражение в зеркале в ванной комнате. Гипнотизирую взглядом перо, набитое на левом боку и думаю о другом. О мужчине, благодаря которому я, словно феникс, возродилась из пепла, но от которого добровольно отказалась.

Дура.

– Сходим, – шепчу себе под нос, отгоняя наваждение. Ополаскиваю лицо прохладной водой и иду в спальню, – попутно бросая еще один взгляд в зеркало. Мне кажется, или от своего недоедания я начинаю набирать вес? Чушь, такого не бывает. Но я уверена, что животик немного меняется.

Этого же не может быть…?

Да нет… не может. Бред!

Заталкиваю странные мысли и волнительные предчувствия как можно глубже.

Спать.

День был очень выматывающий, и я чертовски устала. Отсюда и странные мысли.

Заползаю под толстое теплое одеяло и двигаюсь на краешек большой кровати. Хотя, конечно, не такой большой, как в квартире Макса, да и… с ним я никогда не спала одна. А тут…

Сразу же, как только Рома вернулся со всеми вещами в квартиру, я обозначила рамки, и первым же условием было отсутствие секса до свадьбы. Он бурчал, смеялся, мол, двадцать первый век, кто так живет сейчас? Но я отбивалась от любых атак и упрямо гнула свою линию. «Для меня это важно», – говорила ему. Хотя на самом деле все естество бунтовало против того, чтобы ощутить на себе чужие руки, вспоминая уже такие родные – Гаевские. Ожесточенные споры, и в итоге парень перекочевал со всеми спальными принадлежностями на диван в гостиную, а у нас не то, что секса, даже поцелуев не было за весь этот месяц. Спрашивается, на кой черт замуж собралась, раз от человека воротит? Не знаю. И все отчетливей прихожу к мысли, что ищу удобный случай, чтобы спрыгнуть с этого “корабля”.

Вот, может, поход в ресторан таким и станет. Случаем.

* * *

У ресторана мы оказываемся в начале девятого. Ромка весь день “мотался по делам”, а я слонялась по квартире и не могла найти себе места. Изнутри раздирали сомнения. Почти перед самым выходом уже была на грани отказа, но ноги сами понесли, как на автопилоте.

– Как тебе? – ухмыльнулся Рома, когда я остановилась перед золотой вывеской “Шерли” с изящными разветвлениями и мягкой подсветкой, что смотрелась очень изысканно в вечернем сумраке. Тонированные темные окна, рядом с которыми стояли импровизированные клумбочки с яркими цветами, добавляли ресторану особого шарма.

– Очень даже, – натянуто улыбаюсь, ощущая себя одним большим оголенным нервом, и прохожу в открытую для меня дверь. Надо же, с каких пор парень превратился в джентльмена?

Кстати, после случившегося на выставке я ожидала от Ромы упреков или разборок, даже смешно, но надеялась на ссору или скандал. В глубине души понимая, что это был бы отличный повод закончить весь тот спектакль под названием “свадьба”, который прекратить самой у меня элементарно не хватает решимости. Однако нет. Савельев только пожал плечами и ехидно заметил, что Гаевскому надо бы найти “другой предмет обожания”. Сказал, как против шерсти погладил, заставив ощетиниться.

– Добрый вечер, меня зовут Светлана. У вас заказан столик? – встречает нас у входа улыбчивая девушка-хостес. Стройненькая, в белом брючном костюме и с добрым взглядом. Вообще сразу бросается в глаза прекрасно вышколенный персонал, одетый с иголочки и неизменно с голливудской улыбкой. Мне определенно нравится это место, и руководство ресторана однозначно переживает за свое дело.

– Да, на имя Романа Савельева, – говоря словно со стеной, ноль эмоций, отчеканил мой спутник, отводя взгляд. Удивленно выгибаю бровь, поглядывая на парня, пока Светлана, ловко лавируя между столиками, ведет нас к нашему, забронированному.

– Что это с тобой? – шепчу, когда остаемся одни. – Обычно строишь глазки и флиртуешь направо да налево, – так и гуляет внутри желание уколоть или задеть.

Присаживаюсь в кожаное кресло около панорамного окна с видом на набережную и исследую взглядом помещение. Все в светло-бежевых, золотых тонах. Очень искусно и дорого. В какой-то момент ловлю себя на мысли, что интерьер чем-то напоминает клуб “Рассвет” Гаевского и Стельмаха. Та же цветовая гамма в отдельных залах и та же светлая форма у девушек, но, логично рассудив, решаю, что не может этого быть. Думаю, Рома не повел бы меня в его ресторан, зная о нашем прошлом. Или повел?

– Вообще-то я в ресторане с будущей женой. Ау… Катя, ты меня слышишь? – машет рукой перед глазами парень, выдергивая меня из мыслей. Какая прелесть, неужели он это помнит? Да уж.

– Прости, задумалась.

– Что будешь пить?

– Давай на твой вкус, – улыбаюсь, получая фирменную ухмылку в ответ, и лихорадочно подбираю тему для разговора, но парень меня опережает.

– Думаю, свадьбу можем сыграть в сентябре, – неожиданно выдает Ромка, а я чуть не захлебнулась вином, которое так не вовремя решила испробовать.

– Почему так скоро? – внутри царапнул страх, захватывая в свои тиски и сжимая внутренности с криками: нет, так нельзя, это неправильно! – Сентябрь же уже… через неделю. – Говорю, а голос на последних словах предательски проседает, что Ромка понимает по-своему.

– Воу, ты чего так разволновалась, малышка? Все успеем подготовить, не переживай, – подмигивает, а мне до глубины души становится противно. – Мы же ждали этого столько лет!

Ну, допустим, ждала-то в нашей паре только я, пока он баб менял, но все равно это не повод сейчас очертя голову нестись в ЗАГС. Тем более, сейчас, когда… все такое другое. Вообще мои жизненные ориентиры немного – читай совершенно – изменились за время, что его не было в моей жизни.

– Может быть, все же зимой? – морщусь, отставляя бокал, так как пресловутое красное полусладкое совершенно не лезет в глотку.

– Свадьба зимой? Когда вся эта серость и холод? Детка, это нелогично… – Рома что-то продолжает мне доказывать, активно жестикулируя, но мой мозг отключился на слове “детка”, как в вихре, закручивая и возвращая в воспоминания.

“Ночь. За окном темнота, и только отблески от фар блуждают по стенам, словно машины перемигиваются, разговаривая друг с другом. Его ладони путешествуют вдоль моего тела, едва касаясь в нежной ласке, поднимая мурашки в местах соприкосновений. Дыхание перехватывает, а по телу прокатывается тепло, пробегает разрядами по позвоночнику, теряясь где-то в ногах. Я таяла и плавилась в его руках, как кубик льда на солнце. Мне было мало и хотелось еще и еще. Ощущать его губы на своей шее. Поймать поцелуй, горячий, обжигающий, на ключице. На груди и ниже,