Так и вышло. Шестеро солдат осторожно направились в сторону, которая находилась за моей спиной, правильно вычислив линию выстрелов, а двое остались с конями, ну, и с нами, конечно. Эйрида уже сняли с крупа коня и усадили неподалеку от меня.

Я выждал некоторое время, дав возможность преследователям отдалиться, а потом дважды ударил своим излюбленным штырем. А потом… потом я закричал, привлекая внимание ушедших солдат. Те не замедлили вернуться. И тут я притворился испуганным. Сказал, что видел, откуда стреляли. И указал в сторону кустов, что располагались в нескольких сотнях метров от нас. Причем направление выбрал таким, чтобы со стороны кустов моя фигура была как можно незаметнее.

Пятеро солдат двинулись в указанную мной сторону, а шестой остался нас сторожить. Его я ударил аккуратно, стараясь, чтобы солдат не крикнул. Задумка удалась.

Ушедших вперед солдат я видел неважно – кони заслоняли обзор. Но то одна фигура, то другая появлялась в поле моего зрения. Таким образом я снял еще двоих. Хотел еще и третьего, но двое других солдат быстро повернули вспять, направляясь в мою сторону. Итак, теперь в живых оставалось всего лишь трое. Такой расклад мне понравился.

Трое возвратившихся нервно озирались по сторонам и, улучив момент, когда все трое повернули голову в сторону, противоположную от меня, я ударил еще раз. Но удар получился слабым – волшба моя полностью не восстановилась, а я к этому времени израсходовал все запасы энергии. Новую быстро не подкачаешь – погода прохладная, а я сижу на одном месте. Поэтому и решил ждать, пытаясь по крохам нацедить энергии для продолжения процесса избиения.

Но это решение принято было мной, а солдаты, как выяснилось, придерживались другого мнения. Оставшись вдвоем, они благоразумно решили слинять в замок, вызвав подкрепление против врагов-невидимок. Тела грасса и мага они заберут позднее, а с пленниками разговор ожидался короткий. С собой в замок не забрать (для этого нужно забросить нас на спины лошадей – и это все под вражеским обстрелом), оставлять живыми тоже чревато. Значит, нас нужно убить. В принципе правильное решение, хоть в корне и неверное. Эрвид рилийцам нужен живым, это я для них ничто, пустышка.

Ну откуда им знать, кто такой на самом деле Эрвид? Парень, сбежавший из крепости-тюрьмы, а теперь, наконец, схваченный. Как должны поступать рилийцы в таких случаях, в принципе, и так ясно. Сначала ловят, а потом казнят. Вот они и направились к нам. А у меня ни капли энергии.

Один из рилийцев встал на страже, спрятавшись за крупом коня и настороженно оглядывая окрестности, а второй вытащил кинжал, в качестве цели первым выбрав Эйрида. Парень понял, что сейчас произойдет, и впал в полную прострацию. А что еще ждать от человека, выросшего и почти всю жизнь просидевшего в тюремной камере под надзором двух женщин-аристократок?

Я сразу же стал дергаться, делая вид, что собираюсь попытаться сбежать. Только как сбежишь – со связанными ногами? Не смоешься, конечно, но мне нужно было, чтобы рилиец чуток забеспокоился и вместо Эйрида направился ко мне. Так и получилось. В принципе ему все равно было, кого резать первым, но Эйрид сидел застывшей фигурой, а я начал рыпаться. Значит, надо успокоить первым меня. Вот рилиец и повернул в мою сторону.

Не знаю, что на моем месте сделал бы другой человек, не желающий стать жертвенным бараном. Смог бы он, как я, точно рассчитать удар? Трудно сказать, но у меня получилось, несмотря на то, что руки и ноги были связаны. А удар простой. Надо было чуть упереться спиной о землю и выбросить ноги под нужным углом. В пах рилийцу, конечно. А затем оставалось самое сложное – разобраться со вторым врагом. Без всякой магии, которой у меня не оставалось. Наверное, мне помогло то, что я в прошлой жизни занимался гимнастикой. У меня имелась гибкость, умение рассчитать направление движения и определить нужное расстояние для кульбитов. Обычному человеку в связанном состоянии так не покувыркаться, но я сумел. Три кульбита, и носки сапог бьют в пах второму рилийцу, который, видимо, совсем растерялся от той «чертовщины», что здесь творилась.

После было проще. Достать выпавший кинжал, разрезать веревки на ногах, а потом и на руках, используя освободившиеся ноги в качестве зажима для рукояти кинжала. Хорошо, что веревки не были заговорены, а то потерял бы кучу времени. Заговоренные веревки я давно научился разрезать, но для этого требовалось много энергии, а сейчас пока ее наберешь, столько времени потеряешь!

Развязавшись, я успокоил обоих рилийцев. В смысле, навеки успокоил. А что делать? Тут или ты, или они. Потом развязал Эйрида. Парень совсем поплыл. Нет в нем все-таки стержня, впрочем, отмахиваться от него еще рано. Некоторые поступки Эйрида все же оставляли надежду, что не все с ним потеряно. А сейчас для приведения в чувство пришлось угостить его десятком пощечин. Можно и пару глотков вина дать, только как бы парень не захмелел после такого стресса, а нам скоро надо ноги делать.

Бежать отсюда нужно, да вот вопрос – куда? Мы ведь забрались вглубь рилийских земель, а Эйрид находится в розыске. Возможно, и меня ищут – было дело, наследил я чуток. А мы к тому же в таком непотребном виде. Куртка рваная, прожженная, у Эйрида и вовсе вместо куртки какая-то дерюжка. Про штаны с сапогами и говорить нечего. И денег нет.

Хотя это поправимо. Я прошелся по карманам убитых и наскреб больше четырех тулатов, причем три золотых монеты лежали в отдельном кошельке. Наверное, остатки денег, что Кукос взял с собой, когда ехал выкупать Эйрида. После богатства в сто пятнадцать тулатов собранная сумма совсем не впечатляла. Мелочь, вроде бы, но просто я привык шиковать, а на самом деле здесь это крупная сумма.

Сапоги для меня и Эйрида подобрали быстро, было из чего выбирать, а вот с одеждой проблемы возникли. Хорошая, правильнее сказать, богатая одежка была у Азнарина и в какой-то степени у Кукоса. Но первый отличался тучным телосложением. В его куртку можно нас