Таня потерла пальцами виски и пробормотала:

— Недаром Игорь повторял мне: «Берегись!» Если бы я им не открыла дверь…

— Если бы я поехала к тебе не одна, если бы на кладбище мы обратили внимание на назойливого журналиста, если бы я не вошла к тебе в квартиру, увидев незнакомую женщину… Этих «если бы» очень много, Танюша. Но, как говорится, история не знает сослагательного наклонения…

— Хуже всего, что никому не известно, где мы, в чьих руках…

— Надеюсь, что Ярослав догадался. Когда я ему звонила, мне удалось кое-что передать. Намеками, иносказаниями. Он обязательно приедет к тебе на квартиру и поймет, что нас увезли. Правда, этот дом они с Кириллом вряд ли скоро найдут. Но, во всяком случае, будут наготове и перекроют террористам дороги. Так что надежда у нас с тобой есть.

— Выходит, нам надо сидеть как мышкам и ждать, когда кто-то организует наше спасение? — Таня тяжело вздохнула. — Игорь на моем месте наверняка бы что-нибудь придумал. А у меня не хватает ни ума, ни сил… Хотя, чувствую, что надо как-то действовать… Или у нас действительно нет выхода?.. Что же, положиться на судьбу?

— Выход один, — сказала Нина, задумчиво поглядывая в окно.

В это время заворочался ключ в дверном замке. Женщины тотчас умолкли и отодвинулись друг от друга. Таня снова откинулась на диванные подушки, а Нина сделала вид, что пытается ее разбудить.

В комнату вошел Ульян. За его спиной Нина заметила одного из качков, подпиравшего плечом стену.

— Ну, как наша больная? — спросил Ульян, заглядывая Тане в лицо.

Девушка лежала с полузакрытыми глазами и бормотала что-то невнятное.

— Ага, просыпается, жива-здорова, — констатировал Ульян. — Ничего, к утру оклемается. Если у нее будет сильная тошнота, дашь ей это лекарство. — Ульян протянул Нине упаковку. — Можешь ее немного покормить, если попросит. Сама поешь поплотней, чтоб на завтра были силы. Ну, все, красавицы, спокойной ночи.

— Подождите, Ульян! — остановила его Нина. — А почему вы к нам вошли без Ираиды? Где она?

— Ираида уехала домой. Она ведь должна быть вне подозрений на случай, если ее будут разыскивать. Но вы не беспокойтесь, тут и без нее есть кому за вами присмотреть. Кстати, своего Вепря она оставила на всякий случай, чтоб вас охранял. Да и мой Бульди во дворе — отличный сторож. Это я к тому говорю, чтобы у вас не появлялись напрасные мечтания насчет побега. Лучше не брыкайтесь и не ломайте голову, это сбережет вам силы. Ну, отдыхайте, мне тоже пора спать, у меня был трудный день.

Когда Ульян вышел и запер за собой дверь, Нина и Таня, выждав пару минут, снова придвинулись друг к другу и начали громко шептать.

— Ты сказала: выход только один, — начала Таня. — Что ты имела в виду?

— Надо бежать отсюда. Нельзя оставаться здесь до утра.

— Если бы отсюда можно было бежать!.. У них все предусмотрено.

— И все же… Слава Богу, нас не затолкали в подвал, не приковали к батарее. А почему? Да потому, что я должна иметь завтра утром товарный вид. И еще потому, что Ираида не хочет меня озлоблять раньше времени. Рассчитывает на мою доверчивость… Хорошо также, что они считают тебя слабой и пока еще не оклемавшейся. Как бы там ни было, но у нас с тобой целая ночь, чтобы организовать побег.

Выждав еще несколько минут, женщины стали на цыпочках обследовать свои апартаменты. Света они не включали и разговаривали только шепотом.

— Если вдруг кто-то войдет, — сказала Нина, — будем делать вид, что я веду тебя на кухню или в туалет. А ты не забывай шататься и кряхтеть.

Они подошли к окну, выходившему в сад. Именно с этой стороны левее от окна, было крыльцо и парадная дверь. Двор освещался только одним фонарем у ворот. Но при свете почти полной луны хорошо просматривались и острые пики ограды, и большая собачья будка.

— Да, крепость неприступная, — констатировала Нина. — Даже если бы нам удалось спуститься из окна на шторах или простынях — дальше двора мы бы не убежали. Во-первых, две свирепые псины. Во-вторых, высоченный забор и запертые ворота.

— Если бы хоть улица была недалеко — мы могли бы бросить записку прохожим.

— Здесь нет ни улиц, ни прохожих. А до шоссе метров двести-триста, не меньше.

Они сели на диван и надолго замолчали.

Наконец, после бесплодных размышлений, первой опомнилась Нина.

— Ладно, дорогая, не будем раскисать, — сказала она бодрым голосом. — Давай немного восстановим силы. Может, тогда решение придет само собой. Пойдем, у нас тут имеется кухня и все удобства.

На кухне в холодильнике они нашли сыр, масло, колбасу. На столе лежал кулек с хлебом и несколько пакетиков чая.

— По крайней мере, террористы нас голодом не морят, — усмехнулась Нина, набирая в чайник воду. — Сейчас перекусим, чайку попьем, и будем думать.

Однако поесть они так и не смогли. И Нина, и Таня принадлежали к тем нервным натурам, у которых от волнения, что называется, кусок не лезет в горло.

Отхлебнув горячего чая и откусив краешек бутерброда, Нина вдруг уставилась в одну точку прямо перед собой.

— Что ты там увидела за моей спиной? — удивилась Таня и, заерзав на табурете, оглянулась.

Но там ничего но было, кроме окна, наполовину задернутого шторой.

— А ведь это окно выходит на боковую сторону дома, — задумчиво сказала Нина. — Значит, мы с тобой занимаем угловую комнату.

— Ну и что? Какая нам от этого польза?

Нина встала и, все еще прихлебывая из чашки, подошла к окну. Таня последовала ее примеру. Отодвинув штору, они стали вглядываться в темень двора.

Через несколько секунд Нина поставила чашку на стол, щелкнула выключателем на стене и снова приблизилась к окну. Теперь, глядя во двор из темной комнаты, женщины ясней различали что там снаружи.

Они увидели все ту же высокую ограду с острыми шипами поверху, но только совсем близко — метрах в двух от окна, не более. Нина оглянулась на Таню, и глаза ее заблестели в темноте, как огоньки.

— Ну что, кажется, появился свет в конце туннеля? — прошептала она возбужденно. — Видишь, где у них прокол? Нас поселили не в том углу. Хозяин, строивший это жилище, не предполагал, что оно может стать тюрьмой. Ну вот, а мы думали, что нет выхода. Надо только поискать хорошенько.

— Мне тоже кажется, что выход рядом. Но, честно говоря, не могу его нащупать. Забор близко, но что толку? Мы же через него не перепрыгнем. И потом… собаки…

— А что ты видишь сразу за оградой? Что там тянется над забором?

— Труба какая-то… А, это же подведен газ! Не успели построить «поселочек», как уже газифицировали. Но, однако… — Таня прижалась носом к оконному стеклу. — Кажется, я поняла, к чему ты клонишь…

Труба наружного газопровода была почти на высоте окна, в которое смотрели пленницы.