– Тише. Не все сразу. К телу нужно привыкнуть. Подожди, я позову Хольера, он поможет нам спуститься, а там поговорим. Я все тебе объясню…

* * *

Мы приехали в Триер рано утром. Я не помнила этот город, не понимала, зачем мы сюда едем, но послушно следовала за своей новой подругой. Точнее, старой, если верить ее словам. И она считала, что так будет лучше и быстрее, если мы отправимся туда, где меня знают. Не как духа – как человека, в которого мне удалось воплотиться вновь. И сказки, те самые, которые она рассказывала у камина, оставив окно приоткрытым в надежде привлечь мое внимание, вовсе не сказки, а часть нашей общей истории, когда я была обессилевшим духом, привезенным в столицу для помощи младшему принцу, а она – Тенью, слугой Ее Темнейшества Ани-Арли, ныне по решению госпожи и с благословением Пресветлого, в благодарность за помощь оставленной жить в этом мире человеком и с человеком. С последним она обещала меня познакомить позже, когда мы доберемся до столицы. Но пока мы гуляли по улицам Триера, останавливались у лавок, на вывесках которых еще не успели выгореть совсем другие буквы.

То и дело я отворачивалась, пережидая приступ смеха. Гретхен терпеливо ждала. Она вообще не торопила меня ни с чем. Мы могли часами стоять на мосту, глядя на неторопливые воды реки, или остаться ночевать на опушке леса. В ее новом статусе Гретхен требовался отдых, и она исправно засыпала, оставляя меня наедине с самой собой. Сила не заканчивалась, и мне было сложно понять девушку, знавшую о духах и обо мне так много, но вместе с тем не наделенную и сотой долей наших сил.

Но теперь Гретхен была человеком, обычным, неодаренным человеком, коим и являлась до того, как возненавидела всей душой. Им она и стала со смертью последнего, на ком висело проклятие, но умереть не успела. Морьена задержали по дороге в гробницу другие отбывавшие покойники, а Фис… беднягу Фиса развоплотило, и, наверное, подобно мне, он теперь блуждает где-то, собирая свою сущность по частям. Но Гретхен отчего-то ему даже не сочувствовала, хотя обо мне заботилась, будто без ее участия я не могла обойтись. Но признаваться, что так, вероятно, оно и есть, я не собиралась.

– А страшила-то похорошела! – донеслось до меня откуда-то из-за спины.

Обернулась, но ничего не щелкнуло. Разве что внутри поднялась обида. Сами они страшилы, эти невоспитанные люди!

– Идем, – потянула меня за рукав Гретхен.

И мы ушли, оставив без ответа то ли комплимент, то ли насмешку. Я хотела было пустить вслед обидчику хотя бы легкий ветерок, но Гретхен смотрела серьезно, и всякое желание буянить под ее осуждающим взглядом куда-то исчезало.

Дом, в котором я жила, вызвал больше чувств. Что-то родное было в испещренных маленькими трещинками половицах, разбросанных в беспорядке травках, обратившихся в пыль за время моего отсутствия, в скрипучих ступеньках и в холодной (Гретхен, рискнувшая опустить в нее пальцы, тут же их отдернула) воде в подвале.

От скрипа двери все во мне содрогнулось. Мы сами протиснулись в щель между косяком и заклинившей створкой, но неожиданный гость решил не таиться, оповещая всю округу о своем высочайшем визите. Впрочем, судя по повисшему молчанию, ни гость, ни успевшая подняться Гретхен не имели общих тем для разговора.

Помедлив, я высушила намокшие рукава и на цыпочках прокралась наверх. Замерла на предпоследней ступеньке, прислушиваясь, ничего не расслышала и выглянула в комнату.

В пыльном помещении, которое буквально просило влажную уборку, замер в нерешительности темноволосый кудрявый мужчина. Я бросила быстрый взгляд на Гретхен, но та лишь плечами пожала, давая понять, что о личности гостя не осведомлена.

– Благодарим за визит, – проявила я вежливость и уточнила: – А вы кто?

Незнакомец нахмурился.

– Вы меня не узнаете?

– Нет, – честно ответила, пожимая плечами, и добавила: – Это нормально. Мне тоже постоянно кажется, что встречаю знакомых, но вижу этих людей в первый раз.

– В таком случае я должен извиниться, что потревожил вас. Мне казалось…

– Все в порядке, – заверила я гостя. Взгляд непроизвольно соскользнул на дверь, давая понять пришельцу, что пусть ему и не говорят прямо, но продолжать беседу не желают.

– Надолго к нам в город? – сменил тему незнакомец, отказываясь понимать намеки.

– На неделю, – соврала я и предложила: – Вы можете навестить нас вечером, когда мы приведем в порядок дом.

– Он ваш? – уточнил мужчина, с прищуром разглядывая меня.

– Нашей подруги, – вмешалась в разговор Гретхен. – Анлери Шериан позволила воспользоваться ее домом.

– В таком случае, – неохотно начал любопытный господин, – я навещу вас вечером. Буду рад провести экскурсию по городу, если сочтете возможным принять мое предложение.

– Обязательно, – заверила Гретхен и выставила непрошеного посетителя за дверь. По нервам вновь прошлись наждаком. – Нужно смазать петли, если решим здесь остановиться.

– Нет, давай уедем сейчас, – попросила я. – Мне не нравится его взгляд.

– Хорошо, – кивнула девушка. Помедлила, но все же поинтересовалась: – Они и правда кажутся тебе знакомыми? Здешние обитатели?

– Нет. – Я повернулась к ней. – Без твоих подсказок прошла бы мимо каждого из них.

– А этот дом?

– Он – другой. Мне нравится здесь. Возможно, и тогда – нравилось. Я не знаю, Гретхен. Мне хорошо рядом с тобой, очень спокойно. Мне нравятся твои истории, но…

– Ты не чувствуешь себя их частью, – закончила за меня девушка и пробормотала себе под нос: – Может, это и к лучшему.

– Может, – кивнула я.

Неизвестное мне прошлое заботило мало, но все чаще я вспоминала Мрачного Лорда в храме. Гретхен, словно назло мне, не говорила, кто это, хотя я по глазам видела: она знает. Про храм она рассказывала подробно, про алтарь и статую, поставленную специально для меня, как образец того, кем я могу стать тоже. Впрочем, говоря об этом, Гретхен смеялась в кулачок и добавляла, что они приняли бы меня и низенькой старухой с бородавками, если бы такое воплощение пришлось мне по душе.

За подобные предположения обычно в сторону подруги летел слабый ветерок, портивший ей прическу. Заслуженно, как мне казалось. Все же про старушку она говорила с откровенной насмешкой, а смириться с пренебрежением к моему выбору было сложнее, чем с возможными бородавками.

* * *

Столица встретила нас неприветливо. Жаркое солнце словно бы с первых минут задалось идеей сравнять нас с загорелыми местными жителями.

Гретхен отчего-то не протестовала. Едва мы вышли из экипажа, девушка запрокинула подборок, подставляя лицо горячему дыханию светила. Ее нисколько не заботил тут же образовавшийся затор. Прибывшие следом путешественники кто едко, кто насмешливо примечал наше появление, но Гретхен никак не реагировала на их колкие высказывания.