Виктор молча кивнул, продолжая рассматривать нежданную гостью. Удивительно, но сейчас она выглядела даже лучше, чем тридцать лет назад! Возможно ли такое? Или он попросту не замечал её? Этих смешливых ямочек на щеках, манящей синевы глаз, мелодичного смеха? Странная штука жизнь! Копаешь себе в темноте, как крот, ищешь чего-то, бежишь, а оно всё время рядом с тобой, на поверхности было!

– Я сама в шоке! Иду и думаю: что за старичок такой знакомый бурчит там у окна!? Да это ж Витька Дубцов! Ладно-ладно, не старичок, пошутила! Электричка, это такое место, тут возможно всё! Кто нужно входит, кто уже не в игре – выходит. И постоянно всё движется как внутри, так и снаружи. Метафора нашей жизни, не находишь? – весело затараторила Ниночка.

– Я тебе сейчас случай расскажу из 9 класса! Упадешь! Меня всё совесть мучила! Правда-правда! Это я тогда твою тетрадку с контрольной из стопки стащила! Всю жизнь думала: надо Витьке признаться! Простишь меня? – смущенно добавила она.

– Нин, а зачем ты это сделала? – удивленно спросил Виктор, отмечая про себя, что её болтовня нисколько его не раздражает. Напротив, в ней было что-то влекущее и уютное одновременно.

– Так ты с Шуркой Ивановой целовался! И я расстроилась! Накануне со мной гулял, портфель до дома донёс! А потом взял – и с конопатой этой целоваться! – возмущенно ответила Ниночка, и её кудряшки затряслись от негодования.

Виктор посмотрел на неё, такую красную и взволнованную, с глазами, метающими синие молнии, и подумал, что именно её и не хватало в его скучной, одинокой жизни. Главным развлечением которой были хохмы и байки из далёкого прошлого, подаваемые под аппетитным соусом молодым девушкам и привлекательным женщинам. С Ниночкой ему не хотелось разыгрывать из себя кого-то, она сама была искренняя и открытая настолько, что все эти истории сворачивались жухлыми листьями и сразу казались неинтересными. К тому же, разве её проведешь? Видит Витьку как есть, и не убегает, не юлит. Тетрадку стащила, ну надо же! Ох, и досталось ему тогда! Никто ему не поверил! Хорошо она ему отомстила! Но ведь через столько лет пронесла эти воспоминания! Вот вам и электричка! Несётся стремительно и повороты её непредсказуемы, и люди приходят и уходят… Как в жизни, правда же! Стало быть, и Ниночка может куда-то уйти, затеряться в этом динамичном потоке. Ну уж нет! Теперь не уйдёт!

– Ниночка, я не знаю твоих планов, но мне просто необходимо, чтобы ты осталась со мной! Покажу тебе свою дачу, напою чаем, да что угодно! Не уходи, а?

– Витьк, ну ты смешной! Вот так прям сразу, да? А вообще-то я и не собиралась уходить! Ты мне ещё поцелуй должен, помнишь? – весело подмигнула Ниночка.

Он вдруг появился в моей жизни, вкрадчиво пробираясь вместе с привычными мелочами. Он пришел вместе с красным, кокетливым беретом и поселил во мне мысль, что, наверно, с Ним носить его будет гораздо увлекательнее и веселее, чем тут, в обычном моем окружении. Он дразнил меня нежными мелодиями Мирей Матье и Джо Дассена, а когда я сделала вид, что не замечаю их и слушала лишь изредка, фоном, он ворвался ко мне подаренными дисками Милен Фармер и Лары Фабиан. Они звучали сочно, дерзко, порой даже вызывающе, но игнорировать их не получалось. Я даже выучила несколько их песен и напевала себе под нос в электричке. Но последней моей каплей, даже после купленных для меня мамой Tresor от Lancome с их пронзительно-терпким ароматом и маленьким жемчужно-серым платьем, привезенным подругой, стал путеводитель с красочными фотографиями лодочек, украшенных горшками с цветами, и парка близ дворца Тюльири. Всё, решено! Я еду к Нему! Я еду в Париж! Он манит меня случайными напевами, загадочными, извилистыми улочками, строгим красавцем Нотрдамом, удивительными зданиями и площадями! Он зовёт меня Сеной, вечно куда-то спешащей и делающей неожиданные повороты! Он зовёт меня всем знакомым силуэтом Эйфелевой башни и пронзительной белизной собора Сакре Кёр на Монмартре! Устоять невозможно! Я давно должна быть там, с Ним, с моим Парижем!

И вот, километры музыки и наставлений от родителей прослушаны, скромный чемодан собран, а начальник поставлен перед фактом моего внезапного отъезда. От Парижа меня отделяет только серебристый самолет, помахивающий мне крылом, пока я прохожу паспортный контроль. Однако после этого время проносится невероятно быстрым вихрем, и я уже стою посреди вестибюля в аэропорту Шарля де Голля, растерянная и удивленная. Каким-то волшебным образом я оказываюсь в нужном автобусе, и он везет меня в мой Париж! Мелькают зеленые рощи и поля, редкие домики сменяются индустриальным пригородом и резкими линиями графитти на стенах. А вдруг Париж совсем не такой, каким я его себе нарисовала? Вдруг он давно не романтичный город мечты, а обычный современный мегаполис с замученными иммигрантами, заводами и пробками на дорогах?

Неожиданно со мной заговаривает моя соседка по автобусному креслу:

– Привет! Первый раз в Париж? – насмешливо, но добродушно спрашивает она.

Я медленно киваю. Неужели моё недоумение так заметно!?

– Первый. А Вы? – вежливо интересуюсь я.

– Я уже много раз тут бывала, а сама из Болони. А Вы откуда? – дружелюбно улыбается она, и я понимаю, что у неё и в мыслях нет никаких насмешек.

– А я из Москвы… И я впервые не только в Париже, но и во Франции! – всё ещё недоуменно отвечаю я, желая добавить, что я вообще впервые, почти везде.

– Что ж, Вам очень повезло! Тут красиво и интересно! Не смотрите на эти окраины, такова судьба любого большого европейского города! Однажды все они не выдерживают напора приезжих и начинают расширяться и расти. А уж кто там и как живет, ну как этим можно управлять? – спокойно произносит она.

Я восхищенно рассматриваю мою новую знакомую. Какое чудесное отношение к жизни! Может, все французы такие философы?

– А вот и вокзал Монпарнас! Меня встречает мой парень! А Вам удачи! Главное, улыбайтесь и будьте вежливы, и перед Вами откроются все двери! – улыбнулась моя соседка и помахала мне рукой на прощание.

Я улыбнулась ей в ответ и тепло попрощалась с нею. Что ж, возможно, всё не так и страшно? Когда же я купила себе багет с салатом и сыром и, сдав чемодан, уселась на лавочке под каким-то раскидистым деревом, Париж и вовсе показался мне милашкой, несмотря на спешащих вокруг людей и местных хулиганов, желавших узнать, кто я и откуда. Не добившись от меня вразумительного ответа и получив в ответ улыбку с салатом и майонезом по уголкам рта, они быстро ретировались. Надо же, даже парижские хулиганы любят эстетику, разве не прелесть?

Вскоре я заметила толпу туристов, направляющихся к огромному стеклянному зданию. Оно было тёмным и загадочным и элегантно поблёскивало на солнце. Ведомая любопытством, я пошла вслед за туристами. Оказалось, что это здание не что иное, как башня Монпарнас, самое высокое здание в Париже! В нем есть смотровые площадки и кафе, откуда можно основательно рассмотреть все достопримечательности. Обрадовавшись как ребенок, я купила билетик в кассе и взмыла со всеми вместе на суперскоростном лифте. На последнем этаже была торжественная тишина: все с замиранием сердца смотрели сквозь огромные окна на город влюбленных. Кто-то всматривался через подзорную трубу, кто-то спорил о местоположении интересных домов, а кто-то просто охал и ахал, таким большим казался город с крошечными домами, триумфальной аркой, дворцами и садами, освещенными ярким солнцем. Я улыбнулась и окончательно поверила, что я в Париже!