– Знакомьтесь, – сказал, вставая, Рашковский, – это моя супруга, Оксана Борисовна. А это мой новый секретарь, Марина Владимировна Чернышева.

– Очень приятно, – холодно сказала Оксана Борисовна, не предлагая гостье сесть.

– Садитесь, – исправил ее оплошность Рашковский. – Сейчас мы поедем в наш лондонский филиал.

Филиал банка «Армада», открытый в Лондоне, находился в самом сердце деловой части города – в Сити.

– Ты обещал поехать со мной, – напомнил сын.

– Обязательно, – кивнул отец, – пойдем посмотрим твои новые игрушки.

Они вышли из столовой. В комнате остались только супруга Рашковского, Кудлин и Марина.

– Валентин Давидович говорил мне, что вы психолог? – завязала беседу Оксана Борисовна. – Он даже сказал, что вы собирались защищать докторскую диссертацию. Это правда?

– Да, – кивнула Марина.

– Иметь секретарем доктора наук, – громко сказала Оксана Борисовна, обращаясь к Кудлину, – для этого Валентину нужно стать академиком.

– Он и так академик. Самый умный и самый богатый, – беспечно заметил Кудлин. – Американцы не зря говорят: если ты такой умный, почему ты не такой богатый? А он богаче всех в стране.

– Это не всегда правильно, – возразила Оксана Борисовна. – Я знаю столько богатых дураков. Конечно, Валентин Давидович особенный человек, но бывает всякое. Такова жизнь.

«Когда жена называет мужа по имени-отчеству, она хочет подчеркнуть и свое высокое положение при таком супруге, – подумала Марина. – Чем выше муж в глазах подчиненных, тем выше должна быть и его «половина».

– Дурак, он все равно дурак. Богатый или бедный, это без разницы, – по-простецки вздохнул Кудлин.

– Марина Владимировна, а вы бывали раньше в Лондоне? – спросила хозяйка дома.

– Да, – кивнула Марина, – несколько раз.

– Вам нравится Лондон?

– Да. Но мне больше нравится Испания. Я жила там несколько лет.

– Муж говорил, что вы знаете английский, – вроде бы удивилась Оксана Борисовна.

– Я знаю и испанский, – тактично заметила Марина.

Оксана Борисовна беспокойно шевельнулась. Эта новенькая обладала массой достоинств. Она успела оценить и ее обувь, и ее новую сумочку. Очевидно, дамский допрос продолжался бы довольно долго, если бы не появление Рашковского. Он был уже в костюме.

– Мы уезжаем, – сказал он, обращаясь к Марине и Кудлину.

Те поспешно поднялись. От Марины не укрылось, что, выходя из комнаты, он лишь кивнул своей супруге, не поцеловав ее. После долгой разлуки он мог бы держаться с ней потеплее. Словно услышав ее мысли, Кудлин заметил:

– Она сложный человек…

Больше он ничего не стал говорить. Они отправились в филиал и провели там весь оставшийся день. Ей пришлось знакомиться с массой документов, запоминая финансовые термины, названия банков и специфических документов. Вечером они ужинали в японском ресторане, куда их пригласил руководитель филиала, переехавший сюда еще двадцать лет назад Натан Гинзбург. Он был близким другом Кудлина. За ужином Гинзбург весело шутил, рассказывая старые и новые анекдоты. Уже к концу ужина Кудлин неожиданно сказал, обращаясь к Марине:

– Что вы завтра делаете?

– То, что мне прикажут делать, – удивилась его вопросу Марина.

– Не нужно так верноподданнически. Я вам все равно не поверю, – усмехнулся Кудлин. – Дело в том, что мы с Валентином Давидовичем улетим завтра утром на один день в Шотландию на охоту. Это не женское дело, и поэтому мы вас с собой не берем. Но Оксана Борисовна предложила, чтобы вы завтра провели день вместе. Она хочет поехать куда-то за покупками.

– Разве здесь по воскресным дням магазины работают? – удивилась Марина.

– В Англии работают, – кивнул Кудлин. – Видимо, вы уже давно не были в Лондоне. Вы согласны поехать завтра с Оксаной Борисовной?

– Конечно.

– Будьте осторожны, – неожиданно сказал Кудлин. – Она очень сложный человек. И еще. Если она будет задавать вам не совсем тактичные вопросы, найдите удобную форму, чтобы отвечать, избегая конфликтов. Думаю, что вы меня понимаете?

На следующее утро у отеля стояла уже знакомая машина, которая отвезла ее к дому Рашковских. Шикарный «Роллс-Ройс» уже ждал хозяйку дома. Марине пришлось пересесть в ее автомобиль и подождать около сорока минут, пока наконец появилась сама Оксана Борисовна. Она была в костюме от Шанель, подобрав в тон сумочку и обувь. Даже шляпа была этой знаменитой фирмы, основанной сумасбродной и знаменитой женщиной – самой Коко Шанель. Понимая, что супруга Рашковского захочет устроить своеобразное соревнование, Марина оделась подчеркнуто скромно. Темный брючный костюм, обычная сумочка, и только обувь была более высокого класса, однако не такая, какую она надела в первый день знакомства. И только духи она позволила себе роскошные – новый флакон от Кристиана Диора.

Оксана Борисовна села рядом с ней и прежде всего спросила:

– Что у вас за духи?

– Это новые духи Кристиана Диора «Помни меня», – перевела с английского Марина.

– У вас хороший вкус, – чуть истеричным высоким голосом заметила Оксана Борисовна. – Вы не против, если мы поедем за город? В Дартфорде открылся потрясающий торговый центр – «Блуватер». Говорят, что это центр двадцать первого века. Вы не возражаете?

– Мне будет очень интересно, – кивнула Марина.

Едва они отъехали, как раздался телефонный звонок. Звонили из Нью-Йорка, о чем небрежно сообщила Оксана Борисовна. Это была жена американского сенатора. Очевидно, Оксана Борисовна договорилась с ней заранее, так как воскресным утром в пять часов утра жена сенатора должна была спать, а не звонить по телефону. Впрочем, скоро выяснилось, что у них вечеринка, которая только недавно закончилась.

Оксана Борисовна убрала аппарат и стала рассказывать о своей подруге. Марина вежливо слушала.

– Вы бывали в Америке? – уточнила Рашковская.

– Да. И в Северной, и в Южной, – ответила Марина.

– Господи, – встрепенулась Оксана Борисовна, – это моя мечта. Побывать в Южной Америке. Валентину Давидовичу вечно некогда, а меня одну он наверняка не отпустит. Вам, наверно, было там интересно?

– Не всегда, – честно призналась Марина.

– Я понимаю, – сказала Оксана Борисовна, – вы ведь бывали там в командировках, а не на гулянках.

Снова раздался телефонный звонок. На этот раз звонили из Москвы. Очевидно, этот звонок был не совсем запланирован, так как она говорила, постоянно оглядываясь на Марину. Закончив разговор, она бросила аппарат.

– Это моя дочь. Прилетела на один день в Москву, и сразу у нее появились проблемы, – раздраженно сказала Оксана Борисовна. Затем, помолчав, добавила: – Дочь от первого брака.