я еще даже не подавала заявление, так что давай не будем переживать раньше времени, ладно? Мы не знаем, что принесет нам завтрашний день. Давай просто насладимся жизнью без всякой драмы.

Он кивнул и улыбнулся.

– К тому же теперь я живу по новой философской концепции. Я думаю, нам обоим следует ее принять.

Он выжидающе посмотрел на меня.

Я прочистила горло.

– Случаются в жизни ужасные вещи, настолько плохие, что сводят с ума. Что-то, бывает, заставит кричать, что-то, бывает, заставит молчать. Но как только ты встретишь улыбкой невзгоды, они начнут обходить тебя стороной. Найдется светлое в темном, стоит лишь поискать…

Ромео присвистнул и насмешливо вскинул бровь.

– «Монти Пайтон», Шекспир? Это и есть твоя новая философия?

Я ссутулила плечи.

– Это же «Пайтон».

Он рассмеялся, свободно и открыто.

– Это же «Пайтон», – эхом отозвался он.

Я глянула на часы.

– Еще рано. Хочешь прогуляться и встретиться со своими товарищами по команде? Поужинать? Чем хочешь заняться?

Ромео звучно шлепнул меня по заднице, и я не смогла удержаться от смеха.

– Тобой. Я еще не закончил с тобой, Шекспир. Нам предстоит наверстать недели упущенного секса. – Его тон упал до глубокого тембра, вся нежность ушла. – Теперь встань у кровати и наклонись. И приготовься кончить еще по крайней мере три раза.

Эпилог

Радио-Мьюзик-Сити-холл, Нью-Йорк

Драфт НФЛ

Член комиссии НФЛ вышел на сцену и встал перед микрофоном.

Ромео стиснул мою ладонь, поднес к губам и поцеловал наши сплетенные пальцы. Я приникла к нему настолько близко, насколько это было возможно. Роум закрыл глаза и соединил наши головы.

Тишина удушала.

– И первым на драфте объявляют… квотербека… на следующий сезон НФЛ… для команды «Сиэтл Сихокс»… Ромео Принса… из… алабамского «Кримсон Тайд»!!!

Мы находились за кулисами в комнате ожидания. Столик, за которым мы сидели с друзьями, задрожал, когда мы одновременно вскочили на ноги и радостно завизжали.

Ромео поднял меня на руки, страстно целуя. Отстранившись, я прочитала в его глазах удивление. Все же маленькая часть внутри его по-настоящему не верила, что этот момент когда-нибудь наступит.

Обхватив ладонями его лицо, я наклонила его голову и прошептала:

– Малыш, ты это сделал!

Ромео ничего не ответил. Не мог. Он все еще находился в состоянии шока.

К нам немедленно подошел распорядитель, чтобы проводить моего мужчину на сцену. Камера последовала за ними по коридору, транслируя все в прямом эфире по телевизору над нами. Роум выглядел великолепно в своем сшитом на заказ черном костюме и белой рубашке. Я же пришла в облегающих узких черных брюках с высокой талией и черной шелковой блузе.

Когда Роум дошел до конца длинного коридора, ему вручили темно-синюю с лимонно-зеленым кепку «Сихокс», которую он тут же надел на свои русые волосы и вышел на сцену под восторженные аплодисменты и выкрики зрителей.

Ромео пожал руку представителю НФЛ, криво усмехнувшись. Я рассмеялась на это: он казался таким отчужденным и отстраненным для всех, кроме меня. Он отлично носил маску плохого мальчика – мрачного и недосягаемого. Судя по женскому визгу, у него собрался целый фан-клуб.

Роум с гордостью поднял уже свою майку «Сихокс», демонстрируя номер семь и надпись «ПРИНС» на спине под вспышки фотокамер. Я снова и снова вытирала слезы счастья, наблюдая за ним, центром всеобщего внимания, наконец-то получившим заслуженное.

После короткого интервью он покинул сцену, чтобы поговорить с ожидающей прессой, а Элли, Лекси и Касс усадили меня на маленький диванчик.

– Ну что, Мол? Сиэтл? – спросила Элли с выражением счастья и тревоги на лице. В течение последних нескольких месяцев все крутилось вокруг драфта. Наша компания знала, что после учебного года я собираюсь получать степень доктора философии, но никто, даже Ромео, не знал, куда же меня приняли.

Самым первым об этом я должна сказать ему.

– Я так за него рада! Это то, о чем он всегда мечтал, – сказала я, намеренно избегая ответа на их вопрос.

Касс закатила глаза.

– Хватит этого дерьма, Молли! Ты собираешься поехать с ним? Ты, мать твою, что-то решила насчет следующего года? Мы все хотим знать!

Я обвела взглядом стол и встретилась с шестью парами широко раскрытых глаз, сконцентрировавших свое внимание исключительно на мне. Громкое ворчание Касс привлекло Остина, Риса и Джимми-Дона, которые сидели напротив.

Я заерзала на месте, пытаясь освободиться от их натиска.

– Сегодня ночь Ромео. Не моя.

Шестерка удрученных друзей раздраженно откинулись на спинки диванов.

Сначала мне нужно было поговорить с Ромео.

Ромео вернулся к нам примерно через полчаса, и я бросилась в его объятия, покрывая поцелуями его лицо, бормоча: «Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя».

Мой новый квотербек Сиэтла крепко стиснул меня, но затем отстранился и посмотрел на меня. Его лицо светилось от счастья, но я заметила напряжение в его встревоженных глазах.

– Что такое? Что-то случилось? – в панике спросила я.

Ромео дал знак ребятам, что нам нужна минутка, и потянул меня в затемненный укромный уголок комнаты. Когда он провел ладонью по моим волосам, я игриво потянула за козырек его темно-синей кепки.

Схватив меня за руку, Ромео снял головной убор и скользнул пальцами по растрепанным волосам.

– Я счастлив, детка. Но я не могу сделать это без тебя. Сиэтл. Я собираюсь в Сиэтл. Насколько мне известно, ты подавала документы в Гарвард, Йель и Стэнфорд. Ты чертовски скрытная, что сводит меня с ума. Мы можем оказаться в разных концах страны, но мне нужно, чтобы ты была рядом. Я не думаю, что смогу без тебя.

– Роум…

Он заставил меня замолчать, приложив палец к моим губам.

– Мне хочется просто потребовать этого, потому что я знаю, что ради меня ты все бросишь. Но еще я хочу, чтобы сбылись и твои мечты. Я не знаю, как получить и тебя, и футбол.

Я взяла его за руку и поцеловала каждый палец.

– Ромео, я всю жизнь убегала от проблем и никогда не возвращалась. Ты первый человек, к которому я захотела прийти. Это очень много для меня значит. Ты вытащил меня из тьмы. – Я прижала его руку к своему животу. – И подарил мне надежду. Надеюсь, что однажды я стану хорошей матерью… когда придет время. Я создам настоящую семью… с тобой.

Его шоколадные глаза заволокло дымкой, и я нежно поцеловала татуировку крыльев ангела, которая занимала почетное место у его сердца.

– Однажды ты сказал мне, что однажды уедешь отсюда, однажды станешь самим собой и