Приближаясь, Ниал и Сеннар поняли, что и от этого места надо держаться подальше. Здесь были прорыты многочисленные туннели, из которых выбегали закованные в цепи гномы: они толкали перед собой тележки, наполненные черными кристаллами. Здешнее население тоже было обращено в рабство, как и в Земле Огня. Гномы добывали драгоценный черный кристалл, из которого выковывалось оружие для врага.

Ниал и Сеннар обогнули гору, держась как можно дальше от рудников. Враги продолжали охотиться за ними. Уже много раз им приходилось менять свой маршрут или долго прятаться, чтобы не быть схваченными патрулями фамминов и гномов.

Двигаясь дальше, они видели, с какой жестокостью ведется разрушение гор: они были полностью изрыты внутри, оставались только неустойчивые каменные стены над пустотой.

Когда путешественники вошли в зону, наполненную отходами раскопок, обнаружили кое-что интересное. Среди пыли и каменных глыб виднелись какие-то развалины, напоминавшие остатки жилищ: фрагменты полов, дверей, иногда — обломок еще сохранившейся стены. Все полностью было сделано из камня.

В конце концов они решили, что лучше будет подняться на гору. Склоны, выходящие на равнины, использовались для добычи черного кристалла, следовательно, зона была полна врагов. Когда они прошли первые отроги, тишина стала сопровождать их путешествие: голоса, суматоха, крики и стенания, раздававшиеся из рудников, стихли, сменившись безмолвием гор. Тут они могли идти и днем.

Вверх путники взбирались долго, не поднимаясь высоко, но удалившись от склонов, сильно разрушенных горными работами. Так они столкнулись с тайнами этой Земли.

Они переходили длинное ущелье, спрятавшееся между двумя горами, шириной не более двух локтей. Путь нелегкий: ущелье было завалено обломками каменных стен, и идти тут оказалось опасно. Вдруг они наткнулись на лощину, где била ключом прозрачная вода. Лощина была окружена высокими горами, замыкавшимися вокруг нее в кольцо. Ниал и Сеннар подняли глаза и наконец догадались о происхождении тех обломков, которые встретились им во время путешествия.

На вершинах гор приютились города, но здания не были построены на скале: сами горы стали домами, в камне были высечены подобия жилищ.

Значит, в прежние золотые времена гномы жили в горах, в этих городах, вечных и прочных, как сама скала. Теперь тишина была почти осязаемой, молчание говорило о заброшенности жилищ. На многих видны были следы времени и запустения. Самые высокие жилища разрушились, раскололись от порывов ветра. Украшавшие их шпили не были больше заостренными, контуры казались сглаженными, линии деформировались из-за непрерывного воздействия ветра.

Сеннар вспомнил, что видел подобные сооружения в Ванерие, но тогда он не понял, что это было. Теперь же он понимал, что это были копии грандиозной модели творения, которые воздвигались веками трудолюбивым народом.

Ниал и Сеннар не могли удержаться. Онемев от удивления, они поднялись на одну из вершин и осмотрели город в скале. Тут был лабиринт домов, прижавшихся друг к другу, узких и извилистых переулков, дверей. Все было застывшим, неподвижным. Город казался не просто заброшенным — окаменевшим, будто какой-то маг наложил на него темное заклятие. Внезапно полил сильный дождь, вскоре пыль на улицах превратилась в грязь, казалось, что все сооружения, уже погубленные ветром, начали таять в воде. Но Ниал и Сеннар не останавливались и продолжали осматривать город.

Тут не было признаков разгрома, как в Сеферди. Все в полнейшем порядке, ни крови, ни трупов. Это место опустошила не человеческая ярость, а молчаливая и непрестанная работа времени. В каждом уголке угадывалась изобретательность создателей города. В домах были трубы, проводящие туда воду, термы и странные обогревательные системы трубопроводов, шедших по стенам и проводящих тепло. Гномы, ставшие теперь рабами, когда-то, вероятно, были богатыми и счастливыми.

Ниал и Сеннар ходили по улицам города под дождем — предвестником ранней осени, омывавшим камень. Они вышли на скалу, дошли до королевского дворца, странно пустынного. Только шум капель по камню прерывал неестественную тишину. Особенно неестественным показалось им то, что внезапно случилось на углу одной из улиц.

Под дождем, на скамейке, сидела старуха. Она раскачивалась и напевала, не обращая ни на что внимания. Она была худая, одета в рваную зеленую льняную одежду, покрытую пятнами. Ниал подошла к ней, но женщина по-прежнему не обращала внимания на них и продолжала петь. Ее длинные пожелтевшие волосы пропитались водой. Она напоминала старую сломанную куклу.

Ниал тихонько прикоснулась к ее плечу. Старуха вздрогнула и посмотрела на девушку невидящим взглядом.

— Уже пора есть? — спросила она, улыбаясь. — Быстро же сегодня закончился базарный день. — И снова принялась петь.

— Ты здесь одна? — спросила Ниал.

— О нет. Я не одна. Все мои дома, вся моя семья…

Ниал взглянула и увидела темную лачугу, загроможденную плохо пахнущими отбросами. Там не было ни души.

— Погода не та, что была прежде… — вздохнула старуха. — Видно, поэтому базарный день кончился так быстро.

— Там никого нет, — прошептала Ниал Сеннару.

— Давно ты тут? — ласково спросил у нее Сеннар.

Старуха продолжала напевать.

— Я — не одна, все мои — дома… Уже пора есть? — повторила она, бросая на мага младенческий взгляд.

Сеннар опустил глаза, потом повернулся к Ниал:

— У нас хватает провизии?

Ниал заглянула в сумку.

— Сегодня дети не шалят, — продолжала старуха. — Обычно они так шумят, что я не могу отдохнуть… А что с ними поделаешь? Они маленькие, должны радоваться жизни. Вы иностранцы? — вдруг спросила она у Сеннара.

— Да, — ответил он.

Ниал вытащила из сумки ломоть черствого хлеба:

— Мы можем дать ей только это.

— Идите, посмотрите на королевский дворец на вершине. Он изумительный, — продолжала старуха. — В полдень король звонит в колокол. Город замирает — и все отправляются обедать. Уже пора есть?

Сеннар протянул ей хлеб.

— Да, пора есть, — тихо сказал он.

— Великий король, наш король, добрый и великодушный. Он построил новые каналы, новые резервуары для воды, у всех есть и еда, и достаток. Слава Леру из Земли Скал, да продлится его царствование!

Старуха жадно впилась зубами в хлеб, откусывая большие куски.

Ниал и Сеннар пошли прочь, а женщина снова принялась напевать.

— Как ты думаешь, ей одной удалось выжить? — спросила Ниал.

Сеннар пожал плечами:

— Может быть, здесь где-то есть еще запасы провизии, может быть, какие-то огороды, не представляю… Что бы это ни было, надолго этого не хватит.

Заунывная песня наполняла закоулки города и отдавалась эхом в стенах, заглушая даже шум дождя. Вскоре уже казалось, что тут поют тысячи голосов, тысячи потерянных душ блуждают по мертвому городу. Когда Ниал и Сеннар покидали город, дождь все еще продолжался и капля за каплей разрушал камень.