Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если придется, – подтвердил Пейшото. – Вы нам очень нужны. Я клянусь вам, что награда в случае успеха будет велика – как для державы, так и для вас лично.
– Как и наказание за провал. По крайней мере, для меня, – ответил Фернао. – Держава, полагаю, переживет. – Он вздохнул. – По крайней мере, до весны у меня хватит времени, чтобы подготовиться к этой… авантюре.
– О нет! – Пейшото покачал головой. – Мы отплываем не завтра, но и конца зимы дожидаться не станем. В скверную погоду альгарвейским разведчикам сложней будет следить за нашими продвижениями. Кроме того, у наших моряков больше опыта плавания в зимних полярных водах.
– Они проворней уворачиваются от айсбергов? – процедил Фернао. Полковник, чтоб ему пусто было, кивнул. – Армию вы, надо полагать, собрались высадить на краю паковых льдов – а до берега добираться маршем?
Он рассчитывал отпустить злую шутку, но к его ужасу, полковник кивнул снова.
– Ну да. Лучше всего застать врага врасплох.
– Налетевший внезапно буран может застать врасплох нас, – напомнил чародей.
Пейшото пожал плечами, как бы говоря: «Всякое бывает».
– А чем вы собираетесь там питаться? – привел Фернао последний довод.
– Справимся, – ответил Пейшото. – Обитатели льдов ведь не голодают.
– Вы с ума сошли, – объявил Фернао. – Ваши начальники с ума сошли. И вы хотите, чтобы я спасал вас от вас самих?
– Ну, если хотите, можно и так сказать, – безмятежно ответил полковник. – Я отправляюсь с экспедиционным корпусом. Так что я не прошу от вас ничего такого, на что не решусь сам.
– Ой, только не изображайте здесь альгарвейца! – возмутился Фернао. – Конечно, я согласен.
«Интересно, – мелькнуло у него в голове, – я большой дурак или не очень?» Хотя что там гадать – и так понятно.
– Что за друзья у тебя появились в Ойнгестуне? – спросил Леофсиг, обернувшись к младшему брату. – За последние полмесяца ты получаешь оттуда уже третье письмо.
Ничего особенного он в виду не имел и меньше всего ожидал, что Эалстан в ответ покраснеет и промямлит:
– А… э… просто… ну, просто… знакомые, вот и все.
Ответ его был настолько уклончив, что Леофсиг расхохотался. Эалстан бросил на него убийственный взгляд.
– Знакомые, да? Она хорошенькая? – поинтересовался старший. – Должно быть, очень, если ты из-за нее так волнуешься.
Действительно, физиономия Эалстана озарилась улыбкой.
– Она красивая, – пробормотал он вполголоса, покосившись на дверь их общей спальни: а ну как подслушает кто-нибудь со двора? Леофсиг про себя решил, что брат зря волнуется: в такой холодный, дождливый вечер только сумасшедший может торчать на улице лишнюю минуту.
– Ну, рассказывай, – подбодрил его Леофсиг. – Где вы познакомились? Как ее зовут?
Он с трудом мог поверить, что его братишка уже интересуется девочками, хотя Эалстан уже начал отпускать бороду, как взрослый.
– Познакомились, когда грибы собирали, – ответил Эалстан по-прежнему шепотом.
Леофсиг расхохотался снова: если с этого начиналось меньше четверти фортвежских бульварных романов, он готов был сьесть собственные башмаки.
– Ну да, а что же!.. – обиженно воскликнул юноша, тоже уловив банальность ситуации, но в голосе его Леофсиг уловил не только смущение.
– И как ее звать?
То, другое чувство проявлялось все ясней, и теперь Леофсиг сумел дать ему имя: то был страх. Мгновение казалось, что брат промолчит, но Эалстан в конце концов открыл рот.
– Я бы никому, кроме тебя, не сказал. Даже отцу – пока. Ее зовут… – Леофсигу пришлось нагнуться, чтобы разобрать его шепот. – Ванаи.
– А с чего такие та… – начал было Леофсиг и осекся, не договорив. – О! – Он присвистнул чуть слышно. – Она каунианка.
– Ага, – безрадостно подтвердил Эалстан, усмехнувшись по-стариковски – устало и цинично. – Самое время я выбрал, да?
– Долго выбирал, не иначе. – Леофсиг тряхнул головой, будто шальным ядром контуженный. – В любое время было бы непросто. А уж сейчас…
Эалстан кивнул.
– Просто катастрофа. Но так уж вышло. И знаешь что? – Он поднял глаза, словно бросал вызов не только Леофсигу, но и всему белому свету. – Я счастлив.
– Втрескался ты по уши, вот что.
Леофсигу стало на миг завидно немного. С Фельгильдой он начал гулять еще до того, как попал в ополчение короля Пенды, но никогда не сох по ней, как Эалстан, очевидно, вздыхал по этой своей Ванаи. Но любовь не застила братишке белого света: осторожность его говорила ясней слов. Как и следующий его вопрос:
– Леофсиг, как думаешь, это правда – то, что люди поговаривают? О том, что рыжики делают с каунианами на западе?
Леофсиг хотел вздохнуть, но дыхание перехватило, и с губ сорвался только сдавленный хрип – более уместный в эту минуту.
– Не знаю, – ответил он, хотя Эалстан спрашивал не об этом. – Силы горние, надеюсь, что нет, – промолвил он, переведя дыхание. – Не хотел бы думать, что на такое способны… даже альгарвейцы. – Но Эалстан спрашивал и не о том, на что надеется брат. – Вот что я тебе скажу: это может быть правдой. Как они обходились с каунианами в лагере для военнопленных, как они обходятся с ними в городе… Может быть.
– Вот и я так подумал. Надеялся, ты меня разубедишь, – промолвил Эалстан. – Если ты прав – если мы правы, – люди Мезенцио могут опять прийти в Ойнгестун, чтобы отправить на запад новый караван… и забрать ее. – Страх звенел в его голосе, трепетал в глазах. – А я ничего не смогу поделать. Даже не узнаю об этом, пока не перестанут приходить письма.
У Леофсига с Фельгильдой таких проблем не возникало (а она в свою очередь, как подозревал молодой человек, едва ли пожалела бы, провались все кауниане в Фортвеге сквозь землю). Он глянул на брата с удивлением и сочувствием:
– Забот у тебя, как у взрослого. Не знаю, что и сказать. Перевезти ее к нам в Громхеорт не сумеешь?
Эалстан покачал головой.
– Ни в жизнь. Она с дедом живет. Да если б и сумел, рыжики ее здесь с тем же успехом заграбастать могут. – Он стиснул кулаки. – Что же мне делать?
– Не знаю, – повторил Леофсиг. Это показалось ему милосердней, чем ответить честно: «Ничего тут не поделаешь». – Можно отцу рассказать, – добавил он, поразмыслив. – Злиться, что ты в каунианку втрескался, он не станет – тебе ли не знать, – а подсказать что-нибудь вдруг да сумеет.
– Может, – окликнулся Эалстан без особой уверенности. – Я вовсе никому говорить не хотел, да ты будто знал, о чем спрашивать. – Он помрачнел. – Если мне и дальше будут приходить письма из Ойнгестуна, тут и рассказывать ничего не придется, верно. Если только не изовраться вконец. – Эалстан совсем посмурнел. – Сидрок очень скоро догадается. Это будет совсем скверно – он-то ее видел.