– Вас так легко прочитать, Юкико, – все чувства написаны у вас на лице, а на рукав вы вывесили сердце – зачем? Берегите его. Иначе его могут вырвать. Люди в нашем дворце любят забирать то, что другим дороже всего.

– Я не люблю лорда Хиро.

– Ну, может, вам следует его полюбить, – Аиша приподняла бровь. – Порадуйте себя, пока можно. Боги знают, как мало радостей в этом мире.

– Мичи сказала, что у вас есть новости о моих друзьях? – сменила Юкико тему. – Акихито и Касуми?

Аиша долго смотрела на нее, все еще улыбаясь, затем наконец кивнула.

– Акихито-сан в безопасности. С моими друзьями, в доме в Доктауне.

– Слава Аматэрасу, – вздохнула Юкико. – А Касуми?

– Она здесь.

– В Кигене?

– Во дворце. Я привезла ее контрабандой сегодня утром. Она хочет поговорить с вами.

Юкико не могла в это поверить.

– Почему вы мне не сказали?

– Только что сказала, Юкико-чан.

Юкико подавила гнев, пытаясь спрятать его за маской, как Аиша учила ее. В тот самый момент, когда она подумала, что уже понимает, кто такая Аиша и что она собой представляет, эта женщина тут же показала ей, как мало она на самом деле знает. Сестра Йоритомо была полной загадкой, головоломкой с недостающими компонентами. Все, что говорила Мичи, было теперь совсем неважно. Юкико поняла, что она не имеет ни малейшего представления о том, что происходит в душе этого человека, под маской гладкого лица с черными, как у гадюки, глазами, какие тайны скрываются в темноте под пластиковым алебастрово-белым фасадом. Все, что она знала об Аише, было рассказано ей другими, и она просто приняла все на веру. На самом деле, ей было неизвестно, действительно ли она подруга Каори? Действительно ли хочет освободить страну от ига Гильдии и сёгуната? Или просто разыгрывает свою пьесу, чтобы занять трон? Несмотря на заверения Мичи, на все ее разговоры о борьбе, может ли Юкико доверять этой женщине?

Аиша может легко откреститься от Юкико, если дела пойдут плохо. И даже если все пойдет по плану, то в финале она легко сможет превратить Юкико в козла отпущения.

Стараясь скрыть дрожь в голосе, она сказала:

– Можно ли мне ее увидеть? Пожалуйста.

Аиша хлопнула в ладоши, и в северной стене сдвинулась панель из рисовой бумаги. За стеной стояла Касуми в кимоно служанки – тело ее было напряжено, в глазах читалось волнение. Но когда она увидела Юкико, лицо ее озарилось радостью. Она бросилась в комнату, и крепко обняла Юкико, боясь отпустить от себя. Юкико закрыла глаза, чувствуя, как текут по щекам слезы.

– Я думала, ты погибла, – выдохнула Касуми в волосы. – Боги, я думала, мы потеряли тебя.

Они смеялись, крепко обнимая друг друга и покачиваясь в такт песне сямисэна, пока слезы не остановились. Наконец они опустились на колени перед столом, и принцесса Аиша молча передала Касуми чашку чая. Дрожащими руками женщина приняла чашку и поднесла дымящийся напиток к плотно сжатым бескровным губам. Она попросила Юкико рассказать ей обо всем, что произошло после бури на судне. Глаза Аиши сверкали в мерцающем янтарном свете, когда Юкико заговорила, начав с пожара и закончив ареной и грязной камерой в тюрьме сёгуна, где томился Масару.

– Значит, он в тюрьме, – произнесла Касуми. – По крайней мере он жив.

– Капитана Ямагату не пощадили, – пробормотала Юкико.

– Я не хотела покидать Масару, Юкико, – загорелись глаза Касуми. – Сказала ему, что никуда не пойду. Если бы он захотел умереть, я бы умерла вместе с ним. Акихито тоже отказался, пригрозил вырубить Масару, если тот отдаст такой приказ. А за три дня до нашего приезда в Киген он опоил нас черносном. Когда мы проснулись на следующее утро, они с Ямагатой ушли. Капитан – молить, чтобы сохранили жизни его экипажу. И Масару – чтобы молить о наших жизнях.

– Акихито угрожал вырубить его? – Юкико не смогла сдержать улыбку.

– Акихито любит Масару. – Касуми протянула руку, чтобы коснуться руки Юкико. – Я тоже люблю его. Очень сильно.

Юкико долго смотрела на Касуми, не произнося ни слова. Эта женщина предала ее мать, делила постель с ее отцом. И хотя Масару был неверен, Юкико считала Касуми хищницей, хитрой и ядовитой. Хоть она и была с ней вежлива, но никогда не уважала ее. Никогда не любила.

Сейчас Юкико взглянула на нее по-другому. Правда состояла в том, что Касуми, вероятно, знала Масару лучше, чем ее мать. Она всегда была с ним рядом, долгими ночами в пустыне, в походах через болота и джунгли, она вместе с ним проливала кровь и вместе проводила ночи под звездами.

Имела ли Юкико право злиться? Да. Но понимала ли она, что человек может сделать ради любви? Могла ли она сочувствовать?

– Я знаю, – прошептала она.

– Мы должны вытащить его оттуда.

– И мы это сделаем, – кивнула Юкико.

– Неужели? – спросила Аиша. – У тебя есть план?

– Нет, – она повернулась к принцессе с холодным взглядом, крепко сжав руки в кулаки. – Но я уверена, что вы сможете придумать. Ведь вы – самая могущественная женщина в Шиме.

– Масару-сана можно будет освободить, когда разберемся с Йоритомо, – Аиша махнула бледной рукой с накрашенными ногтями. – Я не хочу никого обидеть, но сейчас ставки на кону намного выше, чем жизнь твоего отца. Через две недели начнется празднование двухсотлетия династии. Весь двор Йоритомо будет суетиться, занимаясь подготовкой. И это идеальное время для наших темных игр. Зачем я сейчас буду спасать Черного Лиса и рисковать всем, когда на кону стоит судьба целой страны?

– Потому что это моя цена, – нахмурилась Юкико. – Мне нужен знак добрых намерений.

– Добрых намерений? – Аиша наклонила голову. – Ты не доверяешь мне, Юкико-чан?

– Вы только что советовали мне убрать сердце с рукава. Я рискую своей жизнью и жизнью своих друзей. Однако, как я вижу, все получают выгоду от этой сделки – все, кроме меня. Кагэ – революцию. Вы – виновника в убийстве Йоритомо, а может быть, даже трон. А что получу я, кроме клейма смерти?

– Ты отомстишь. За свою мать.

– Если бы я хотела отомстить, я бы убила Даичи. Мне не нужна месть. Я хочу сохранить в живых свою семью. Я хочу, чтобы моего отца освободили до конца этой недели. Я хочу, чтобы он, Акихито и Касуми отправились на неболёте в Йаму. А вот когда они улетят подальше от этого вонючего города, тогда я подставлю вам шею. Вы получите то, что хотите, когда они окажутся в безопасности. А до тех пор вы ни черта не получите.

Аиша улыбнулась такой широкой многообещающей улыбкой, что у Юкико похолодело в животе. Казалось, сам мир затаил дыхание. Наступала ночь, и на город опускалась тихая тьма, на небе всходила бледная луна, чтобы начать свой путь к часу измены. Где-то в темноте воробей порхнул обрезанными крыльями и зачирикал.

– Вот эта сила духа, Юкико-чан, – Аиша в восхищении хлопнула в ладоши. – Ну, а женщину мы из тебя еще слепим.