Уотерс фыркнул.

– Рулевой, реверс тяги, – приказал он.

* * *

– А вот и они, – пробормотал Вебстер.

Оба республиканских крейсера, сделав полный разворот, с трудом тормозили. Они все еще обгоняли «Шахерезаду» более чем на тридцать тысяч километров в секунду, но выдавали отрицательное ускорение почти в три раза выше, чем мог позволить себе корабль Вебстера. При такой огромной скорости они никак не могли уклониться от диктуемого ситуацией курса и шли теперь прямо на преследуемого, понимая, что другого выхода у них нет.

Но они пока не знают, с кем связались, мрачно подумал Вебстер. И с чего бы? Пока его команда открывала люки, обычно скрывавшие орудийные порты, он предусмотрительно подставил хевенитам брюхо импеллерного клина, потому что на открытых люках оставались теперь только тонкие маскировочные пластиковые накладки, которые капитан Харрингтон уговорила поставить во время переоборудования на КСЕВ «Вулкан», а накладки были проницаемы для радара. Радарное изображение корпуса представила бы на бортах «Шахерезады» очень странную картину, и Вебстер сделал все, чтобы хевениты не смогли ее получить вовремя.

Но они даже и не пытались рассмотреть жертву поближе и нагоняли судно Вебстера с потрясающей самоуверенностью. Корма у обоих хевов была теперь направлена почти прямо на него, и они могли воспользоваться только оружием продольного огня… а широко открытая задняя горловина импеллерных клиньев так и манила нанести удар.

Сэмюэль Вебстер почувствовал нервную дрожь. Капитану Харрингтон понравился бы план Эрнандо и поправки самого Вебстера. Но теперь не время думать о капитане. Этот маневр был решающим, и все его нюансы были тщательно продуманы заранее. Либо он пройдет блестяще, либо все пойдет кувырком. Вебстер посмотрел на главного тактика.

– Ладно, Оливер. Открывайте огонь, – спокойно сказал он и Эрнандо кивнул:

– Есть, сэр. Рулевой, Бейкер-один по моей команде. – Тактик бросил взгляд на панель управления, проверяя готовность к залпу, а затем перевел глаза на экран управления огнем, где высвечивались все уменьшающиеся цифры расстояния между ним и противником.

Сэмюэль Вебстер сидел совершенно неподвижно. Он испытывал искушение выбрать вариант боя на дальней дистанции, – в расчете на то, что ракетные кассеты разобьют хевов наголову, но в этом случае слишком велика была вероятность, что хотя бы один из них, находясь на предельном расстоянии, успеет удрать. Бой на средней дистанции оказался бы для «Шахерезады» наихудшим из вариантов. Хевениты оказались бы тогда достаточно близко, чтобы не суметь уйти, но все же слишком далеко для его энергетического оружия. При этом время полета его ракет позволило бы им выпустить два или три собственных бортовых залпа, а, несмотря на впечатляющие размеры, вспомогательный крейсер был гораздо уязвимее кораблей противника.

Но если он не мог сражаться на дальней дистанции, чтобы не позволить кому-то из противников уйти, и не мог сражаться на средней дистанции без серьезных повреждений для своего корабля, ему оставался только одни вариант – бой на «дистанции пистолетного выстрела». Ему нужно вывести из строя оба корабля за минимальное время, а значит – нанести им первый удар, энергетическим оружием и почти в упор. Конечно если он подпустит их так близко и не уничтожит первым же залпом, они разнесут его в пыль, но и он успеет расколошматить их вдребезги.

– Приготовиться, – промурлыкал Эрнандо. – Внимание… Огонь!

* * *

– Гражданин капитан! Монти…

Уотерс резко выпрямился в своем кресле, когда мантикорское грузовое судно внезапно легло на левый борт. Это было безумием! Если оно пыталось уклониться то выбрало самое неподходящее время, потому что меньше чем через двенадцать секунд его крейсера должны были обойти корабль с обеих сторон и их огонь мог грохнуть его к чертям в любую секунду!

– Приготовиться к бо… – начал он, и в тот же миг вселенная взорвалась.

* * *

– Огонь! – выкрикнул Эрнандо.

Тонкие пластмассовые щиты люков исчезли, и с левого борта «Шахерезады» ударили восемь мощных гразеров. Расстояние – менее четырехсот тысяч километров, никакой бортовая защита, и семь из восьми лучей попали в свою цель.

Оба тяжелых крейсера содрогнулись, когда лучистая энергия, поглощаемая металлом, керамикой и пластиком, превратилась в тепловую, мгновенно раскалив все на своем пути до температуры поверхности звезд. Отлетевшие куски обшивки, кружась, унеслись прочь. Вспыхнувшие кормовые секции кораблей сгорали, как бумага, исторгая из себя в ураганном потоке вытекающей раскаленной атмосферы обломки переборок, оружие и людей… Броня оказалась бессильной против энергетического выстрела, равного по мощности залпу супердредноута… Оба корабля почти мгновенно потеряли задние импеллерные кольца, а судя по тому, как замигала сигнатура «Фальчона» на приборах «Шахерезады», мощный электромагнитный импульс вывел из строя его системы управления.

Но «Шахерезада» не остановилась на этом – хотя уже несомненно победила. Сразу после команды Эрнандо открыть огонь, рулевой крейсера все тем же плавным движением начал переворот на сто восемьдесят градусов через левый борт, одновременно задирая нос корабля. Поврежденные крейсера ухитрились огрызнуться, уцелевшее бортовое оружие под местным управлением открыло бешеный огонь, но цели-то у них уже не было – только непроницаемая верхняя и нижняя поверхность импеллерного клина «Шахерезады».

– Бейкер-два! – выкрикнул Эрнандо.

Штурман и рулевой безукоризненно завершили маневр. Корабль продолжил вращение вокруг продольной оси, но сама эта ось развернулась почти перпендикулярно к вектору движения республиканцев, и едва орудийные порты оказались обращены в сторону противника, грянул второй залп. На этот раз Эрнандо использовал не только гразеры, но и ракеты. Залп был направлен в открытые горловины импеллерных клиньев кораблей НРХ, а когда орудия левого борта выстрелили, защитные стены правого борта резко отключились. Из своих отсеков вылетели шесть ЛАКов и устремились к тяжелым крейсерам с ускорением в шестьсот g .

Хевы сделали все, что могли, но первый разрушительный выстрел уничтожил их электронные системы. Центральная система контроля ведения огня еще кое-как теплилась, пытаясь как-то разобраться в ситуации и упорядочить ее, тем временем включались вспомогательные системы. Уцелевшее оружие работало под управлением местной системы аварийного контроля, в полной зависимости от собственных установленных на орудиях датчиков и компьютеров наведения. Большинство из них не могли даже определить, где находится в данный момент «Шахерезада», и их отчаянные запросы перегрузили каналы связи. Системе нужно было время, чтобы оправиться от такого ужасного удара… а времени у крейсеров не было. У них оставалось лишь пятнадцать секунд, и в «Шахерезаду», в ответ на ее второй разрушительный бортовой залп, выстрелил один-единственный лазер.

Крейсер Вебстера вздрогнул, когда этот единственный луч ударил в небронированный корпус; завыли сигналы аварийной тревоги. Третья ракетная пусковая исчезла в облаке плазмы, взрывом снесло переборку первого причального отсека и уничтожило несколько катеров и бот (ни на одном, к счастью, не было экипажей). Семнадцать человек погибли и одиннадцать были ранены, но при всем при этом «Шахерезада» отделалась невероятно легко.