– Клек, Бенем, приведите-ка мне того хлопца. Кто у татей был главным. Поговорить мне с ним надо.

– Не убивайте меня! – первое, что попросил пленный разбойник.

Ишь ты какой умный, не убивайте, да с чего бы это?

– Что думаешь, Шибрида? Подпалить ему пятки?

– А нечего думать, – ответил варяг с характерным северным акцентом. – Этот тать слабый, трусливый внутри. Только за свою шкуру и печется. Тронь его, мигом все расскажет, род для него и обычаи тьфу.

– А ты, Даниил? – спросил батька.

– Врет он все, – с неожиданной для себя злобой ответил тот. – Врет он все, этой твари на всех плевать, он только и думает сейчас, чтоб самому целым остаться. Кишки ему выпустить, и чтоб другие видели, а потом остальных допросить.

Данила даже пнул разбойника по лицу и ударил бы еще, если бы Клек его не оттащил. Если Воислав планировал разыграть спектакль, то все получилось совсем натурально. Данила не играл, он искренне хотел отплатить за смерть Житко и за других убитых душегубом. Просто убить, не выудить информацию, не устраивать торги, а придушить тварь, чтобы она больше смерть не несла. И разбойника это проняло, быстро, без всяких пыток.

– Я вам пригожусь, – в его голосе пронеслись панические нотки, – я знаю, куда ведьма ушла, знаю! А они позади капканы оставили ловчие, я тоже их знаю. Пощадите, я все сделаю как надо. Только пощадите!

– Пригодишься? Ну тогда другое дело, поверим ему, Данил?

– Поверим. – Теперь трогать такое было просто противно. – Батька, я Вакулу нигде не вижу.

– Может быть, раненый где?

– Нет, это ведьма, она, ну как бы это сказать…

– Она людям голову морочить умеет, она с собой кузнеца взяла и дочь его! – поддакнул Шишкоед вовремя.

– Вот оно как. Тогда поедем всей ватагой. Твердец, ты здесь за главного остаешься, – обратился батька к одному из гридней. – Если нужно, возьми себе одного моего человека, Бенема. Глядите, чтоб не баловали.

– Батька, но я не боюсь! – обиделся степняк.

Только подросток может расстроиться из-за того, что его не взяли охотиться на ведьму в лесу.

– Бери его с собой, батька, – посоветовал Скорохват. – Стрелок вам пригодится.

– Не много ли чести для одной вещуньи, – сказал один из гридней, приданных обережнику.

– Да? – сразу ощерился Клек. – Главное, что немного тебе папаша мозгов дал. Может, ты в одиночку за ней смотаешься? Если ее приведешь, я тебе всю свою долю добычи отдам. А если упустишь, то пусть боги решат, кто из нас прав.

– Остынь, Клек, – вмешался батька. – Мы вернемся к утру. Если нас не будет, отправляйте в город за подкреплением и собак по нашему следу пускайте. Айда, ватага, за мной.

Отряд обережников с проводником в подземный ход не полез, а выехали из крепости на лыжах по направлению согласно указанию пленника. С собой взяли лаек, худющих невысоких животин, которым Данила обязан жизнью. Шишкоед не солгал, очень скоро ватага наткнулась на нору в холме, из которой вели три цепочки следов. Причем один из вышедших явно шел нехотя и другой взвалил его на плечи. Молодцов повеселел, да и другие обережники тоже, скорее всего им было наплевать на приемную дочь Вакулы, но они ехали мстить тому, кто напал на их друга, за такое следовало спросить как следует.

Ветер разогнал тучи, звезды весело мерцали, легкий морозец приятно колол щеки, а вот что было неприятно, так это пологий склон, по которому напрочь отказался съезжать Шишкоед.

– Нельзя туда, там ловчая яма, в обход нужно.

– Ну смотри, – ответил Клек и пихнул разбойника острием сулицы меж лопаток. Несильно.

Спуск в обход вышел непростым, особенно для такого лыжника, как Данила, зато через полчаса обережники снова вышли на след, совсем свежий.

Обережники факелов не зажигали, при этом скользили столь уверенно, что казалось, они видят в темноте. Бенем и Данила ехали в середине, в самом безопасном месте, о низких сучьях или опасных ямах их предупреждали товарищи. Молодцов уже пожалел, что поехал со всеми. Справедливо полагая, что он сильно тормозит отряд.

«Надо было засунуть свою гордость в одно место и остаться на капище с Бенемом сторожить пленников», – думал он.

А вот варяги и не думали попрекать своих друзей, они просто четко шли по следу, который даже не пытались запутывать.

– Чу, – остановился Клек. – Впереди след уже стал. Разделились они.

– Может, один сбежал, – загнусавил Шишкоед.

«Сбежавший» медведем ломанулся на обережников сквозь кусты по снегу.

– Не стрелять, это свой, – закричал Воислав.

Данила лишь сейчас до этого допер, а батька молодец, сразу прокачал ситуацию. Только делать-то что. Вакула чисто берсерком накинулся на щит Клека, вцепился, стал вырывать. Варяг ударил его мечом, плашмя по ноге, ноль реакции.

– Клек, отпусти щит в сторону. Вакула, А НУ ИДИ КО МНЕ, – взревел Воислав.

Кузнец обернулся, прыгнул, и какой же все-таки проворный батька для своих лет, поднырнул под выставленные руки да еще зацепил ногу Вакулы. Тот рухнул от подсечки, обережники тут на него накинулись, прижали щитами, а кузнец под ними все вырывался.

– Пошире расступись, дайте голову его мне.

Воислав протиснулся среди своих, перехватил поудобнее меч и рукоятью саданул своего друга в висок. У Данилы екнуло сердце, но кузнец сам сделал шумный вдох.

– Вакула, ты как? – Батька потряс за плечо кузнеца, в ответ невнятное бормотание. Воислав растер ему снегом лицо, повернул голову, посмотрел в глаза. – Шибрида, держи его вот так, чтобы не вертелся. Запалите мне трут быстро. – Искру моментально высекли, поднесли промасленный шнурок батьке. – Вот так, хорошо. Вакула, смотри сюда, смотри на огонь. – Воислав принялся водить пламенем перед ножом, так чтобы отблески попадали прямо в глаза кузнецу. – Смотри и держись.

Кузнец вдруг шумно выдохнул и обмяк мешком, сильные руки Клека и Шибриды облокотили его на березку.

– Ему раны нужно перевязать, и укутайте хорошенько. Южанин, останешься пока здесь, а мы по следу пойдем. – И тихий вопрос Шишкоеду: – Чего встал?

Снова гонка в лесу по узкой цепочке следов. Она никуда не петляла, а вела четко в одном направлении, насколько это возможно в лесу.

Разбойник-проводник опять замер.

– Впереди еще спуск к реке, – озираясь, сказал он, – но за ним сразу хитрая полынья. Напрямую спускаться нельзя, надо лыжи снять и спуститься вот по той коряге, которая надо льдом нависает.

– А дальше куда? – уточнил Клек.

– Потом еще десяток стрелищ, до острова на реке, весной там все разливается, не пройдешь. А сейчас едь сколько хочешь. Может, успеем их нагнать прежде, чем они до него доберутся.

– Чего стоишь тогда, снимай лыжи и спускайся. Вздумаешь дернуть, я тебе все кости булавой дробить буду, медленно!