Я втянула носом воздух.

– Ты…

Мы скрестили взгляды, и осколки тарелки между нами завибрировали, как будто отзывались. Мия первой скосила на них глаза.

– Мы же еще даже не начали.

– Как сказать, – ответила я и подняла ладонь, под которой стол уже начал частично каменеть. Мия нервно провела рукой по волосами, шевелящимся от несуществующего сквозняка.

«Вы отлично дополняете друг друга», – сказал Морис, и я чуть не рассмеялась. Подходим идеально – для начала внепланового апокалипсиса.

– Давай просто сделаем это? – процедила я, и Мия нехотя кивнула. Мы устроились поудобнее друг напротив друга и, сдвинув потеснее три части тарелки, положили на них кончики пальцев. Я постаралась максимально аккуратно призвать свою магию, чтобы не стало еще хуже, и золото задрожало.

Волосы Мии зловеще шевелились, но в целом она явно умела себя контролировать. А потом стало не до наблюдений за идейной соперницей.

– Кстати, это долго надо делать? – спросила я, и она спокойно ответила:

– Минимум пять часов.

– Пя… Пять часов?!

Простите, куратор, прости, постелька. Сегодня я точно загнусь на благо спокойствия ректора.

Или заработаю геморрой, что еще хуже…

Глава 27

Не знаю, может ли кто-то со стороны связаться со мной по браслету, но, кроме Мориса и Рэнди, за ночь никто не попытался меня отвлечь. Не то чтобы я ждала кого-то конкретного, но… Черт возьми, я ждала! Есть же такие мужики, у которых руки отвалятся, если сами девушке позвонят.

Мия косилась на меня с подозрением, но вроде бы без злорадства, а то я уже почти подумала, что угодила в ее масштабную ловушку. Привет, паранойя. Когда через четыре часа (спасибо, что не пять) можно было отвалиться на спинку стула, ощущения были как у столетней бабули – позвоночник буквально осыпался, попа болела, а глаз смотрел на глаз.

– Я спать, – и поползла к раскладушке. Ничего не знаю, мое одеяло, мое спальное место. Отрубилась мгновенно, безо всяких непрошеных мыслей на ночь, закрыла глаза, а потом раз – и утро. А заодно и сопутствующее ощущение полного, конкретного недосыпа во все лицо.

Я сначала даже не поняла, где нахожусь и почему это место так не похоже на мою комнату. А потом увидела Мию, дремлющую за столом, и настроение окончательно помахало ручкой. Пошевелилась и потревожила пружины раскладушки, скрип, наверное, слышали даже в общежитии.

– А? Что? – сонно забормотала Мия, оторвав лохматую голову от столешницы. Вот странно, но мне даже злорадствовать над ней не хотелось. Настенные часы уже даже не намекали, а буквально вопили, что если не поторопимся, останемся без завтрака…

А, нет, точно останемся.

– Проспала!!! – не своим голосом заорала Мия и опрокинула стул. Сигнал для студентов звучал в общежитиях, тут, разумеется, в нем не было смысла. Я почти испугалась, а потом вспомнила, что по нашему же графику сегодня можно не суетиться. О чем я и сказала своей невольной партнерше.

– Плевать я хотела, это все ваши проблемы, – огрызнулась она и перекинула ремешок сумки через плечо. – Я учиться.

– Боишься, там без тебя Лайза уведут? – бросила я ей в спину. Паучиха споткнулась, постояла пару секунд и торопливо скрылась за дверью.

Я осталась в гордом одиночестве.

По-хорошему надо бы сходить к себе, помыться, но за неприметной дверкой обнаружился санузел – без излишеств, но мне хватило, и унитаза с раковиной и полотенцем. Теперь осталось разобраться, в чем заключается суть работы. Как я поняла, хоть комната именовалась дежурной, дежурный сам по себе не требовался, разве что прийти раз в день и проверить настройки. Кстати, об этом.

«Планшет» мы починили. Реально. Не знаю, как это работает, но осколки слились в единое целое, «дно» засветилось и стало похоже на круглый экран. Опыт показал, что экран сенсорный, и я покопалась в опциях чудо-артефакта, пока не нашла те настройки, о которых говорилось в руководстве, выставила температуру, как хотел ректор, на глазок накидала влажность и давление и ткнула в иконку с солнышком. Идеально, я считаю. За панорамным окном стало гораздо светлее, и пусть на небе по-прежнему не появилось признаков хоть какого-нибудь светила, ощущения были как в погожий майский денек. Мои змеюшки раскрутились и потянулись к теплу и свету.

– Благодать… – удовлетворенно протянула я и закинула ноги на стол. Впереди меня ждал день полного расслабона, я приготовилась постигать дзен и прогревать косточки, но уже через полтора часа поняла, что так можно и с ума сойти. Скинула ноги со стола и задумалась.

Безделье – это хорошо, но дома у меня был интернет, смартфон и сериалы по телевизору, а тут только вид из окна и несколько страниц конспекта, в котором я уже ничего не понимала, отвыкла писать, да и когти мешали. Но чем же себя занять?

Лучше всего в памяти сохранился короткий фрагмент лекции Миллхауса Дрея, я бы дослушала до конца, если бы не экстренная ректорская спячка. Как только начинала думать о существовании Светлого факультета, вспоминала потасовку в «Белой лошади». Впечатление о себе потенциальные «светлые» студенты оставили не очень светлое. Конечно, везде отморозков хватает. Однако суть не в том. Среди них была Светка, вся такая в белом и с взглядом человека, который увидел привидение. Впрочем, не так уж она и не права.

К счастью или нет, процесс адаптации притупил тоску, я все реже вспоминала свою прошлую жизнь, даже родителей, чего уж говорить о подружке, но взамен обострились некоторые другие эмоции – например, нездоровое любопытство.

– Почему это нездоровое? – сама у себя спросила я за неимением собеседника. – Интерес вполне логичный.

Решительно поднявшись со стула, я потянулась, стащила шерстяные чулки и, бросив их на раскладушку, направилась к выходу. Планшет тут и без меня справится, а мне надо размяться и – я погладила пустой животик – найти, чем перекусить. На карте еще что-то оставалось, путь в магазин я помнила, временем располагала. Так почему бы и не да?

Днем бумажные фонари не горели, но красную изогнутую крышу все равно было видно издалека, а перед крыльцом чуть в стороне от ступеней за пластиковым дачным столиком двое играли в шашки. Я прибавила шагу и скоро разглядела увлеченные лица игроков – уборщик и продавец, сладкая парочка азиатской наружности.

– Ха! – уборщик азартно шлепнул белый камешек на доску. – Накося выкуси!

Из длиннющего шелкового рукава продавца высунулась невозможно белая, с нежно-голубоватым отливом ручка и когтистым пальцем подтолкнула черный камешек. Лицо уборщика мигом поменялось, он вскочил, снова сел, погрозил сопернику кулаком