– Если не будет другого выхода, то придется это сделать.Чупа, вступив в такую связь, ты поступила крайне близоруко. Ты лидер преступнойгруппировки. Ты вообще не имеешь права с кем-либо спать, не говоря о том, чтобывступить в известные отношения с подкрышным коммерсантом. Птицы твоего полеталибо замужем, пусть даже в фиктивном браке, либо отрываются по таким борделям,где мы вчера с тобой были. Тебе бы неплохо было поддерживать связь с Гариком –он этого достоин. Или, на худой конец, можно вступить в отношения с такимстранным типом, как Бульдог. Эти люди так же, как и ты, принадлежат ккриминальному миру, чтут воровские традиции и имеют авторитет в уголовнойсреде. Если бы ты была продавщицей в коммерческом магазине, тогда другое дело –могла бы связываться с коммерсантами сколько твоей душе угодно, но при твоемнынешнем положении это может обернуться катастрофой. Ты вращаешься средиголоворезов и отморозков, и, не ровен час, узнав об этой связи, они попрутпротив тебя…

– Юлька, я все это понимаю. Все же я попробую решить этотвопрос мирным путем.

– Хочешь, мы поедем сегодня вечером вместе?

– Зачем?

– А вдруг мирным путем не получится?

– Ты хочешь сказать, что сможешь его убить?

– Я этого не сказала, но могла бы попробовать.

– Нет уж, спасибо. С твоей нездоровой психикой не смей дажедумать об этом. Кстати, а где ты взяла пистолет?

– У Витьки.

– И он тебе дал?

– А зачем ему знать о том, что я беру, а что – нет.

– Ты хочешь сказать, что он ничего не знает о том, что тыстащила у него пистолет?

– Конечно, нет. Послушай, Чупа, а что у тебя с Бульдогом?

– Ничего особенного.

– Это как?

– Бульдог упорно не хочет признавать, что он Бульдог. Я вотчто думаю: может, у него с памятью что-то случилось?

– Дрына ему хорошего надо, чтобы он вспомнил! Сволочьпорядочная этот Бульдог – я всегда это знала!

– Я же не заставляю его продолжать наши отношения! Но ведьтак не уходят! Уходить надо достойно, а он сбежал. Может, он боится всколыхнутьчувства? Я не могу поверить, что все то, что у нас было, наигранно инеискренне. Вот уж не предполагала, что меня можно отнести к типу женщин,которых легко обмануть.

– Надо еще раз спуститься в подвал и поговорить с ним. Ну онхоть что-нибудь говорит? – не могла успокоиться Юлька.

– Он говорит, что его зовут Тим.

– Как?

– Тим.

– Он что, совсем спятил? Ты же говорила, что его зовут Макс.

– Раньше он мне говорил то же самое.

– Это становится даже интересным.

– Ладно, сейчас не до него. С ним придется обстоятельнопобеседовать. – Я тяжело вздохнула. Перед глазами стоял Бульдог с простреленнымплечом, я как будто вновь почувствовала его горячие и страстные поцелуи. Отэтих мыслей по щекам потекли слезы, и я поняла, что будет лучше прогнать ихпрочь.

Неожиданно зазвонил внутренний телефон. Это был Жорик. Япоздоровалась и пообещала спуститься через пятнадцать минут.

– Ты куда? – поинтересовалась Юлька.

– Сейчас в косметический салон и парикмахерскую. Нужно привестисебя в порядок. В обед у меня встреча с Шахом. Приедет Гарик – пусть меня ждет.Нам необходимо проработать все ключевые моменты встречи.

– Чупа, а может, я с тобой?

– Куда?

– Ну, в парикмахерскую. Я бы хотела волосы нарастить. Немогу же я ходить в таком виде.

– Радость моя, послушай: волосы можно наращивать только втом случае, если длина твоих собственных волос не меньше десяти сантиметров –иначе им просто не на чем будет держаться. С таким ежиком, как у тебя, надопересидеть. Потерпи немного – скоро у тебя вырастут свои.

Я достала из комода свою любимую воздушную косынку иповязала Юльке на голову. Затем улыбнулась и чмокнула ее в лоб.

– Совсем другое дело. Ходи пока так – тебе даже идет.Косынка и очки. Кстати, а ты чем собираешься сегодня заниматься?

– Буду рисовать. Гарик купил мне с десяток альбомов и целуюгору простых карандашей.

– Ну вот и хорошо.

Я оставила Юльку досыпать и спустилась к Жорику.

Жорик выглядел великолепно. От бурной ночи не осталось иследа.

– Как дела? – улыбнулся он.

– Лучше просто и не может быть.

– Как наш заключенный?

– На отдыхе.

Посетив парикмахерскую, я заехала в салон женской одежды наНевском проспекте, решив побаловать себя каким-нибудь новым нарядом. Обнаруживна вешалке стильный костюмчик абрикосового цвета, я пришла в состояние крайнеговозбуждения, поняв, что именно такой необходим моей израненной душе для выводаее из состояния, близкого к депрессии. Поставив Жорика рядом с примерочнойкабиной, я натянула на себя это чудо. С восхищением посмотрев на себя взеркало, я удовлетворенно присвистнула. Это то, что мне надо. Вещи – как люди.Если они нам не нравятся, мы стараемся их избегать. Ну а если они нам по душе,то мы радуемся каждой, пусть даже случайной, встрече. Я никогда не покупалавещь, если хоть немного в ней сомневалась. Если возникают хоть малейшиесомнения, то это стопроцентная гарантия того, что я не надену ее ни разу.

Вытащив из кармана ценник, я посмотрела, сколько же стоитстоль изысканная штучка. Две тысячи семьсот долларов! Изверги! Разве можно такдрать деньги с наших бедных российских женщин! Деваться некуда… Что поделаешь –я не привыкла себе в чем-либо отказывать. Оторвав ценник, я подошла к полочке стуфлями в надежде найти что-нибудь пооригинальнее. Заприметив самые высокиешпильки, я надела их и подмигнула Жорику:

– Ну как?

– На тебя хоть мешок надень – будет сидеть великолепно, –улыбнулся Жорик.

Оторвав ценник с туфель, я протянула его продавцу и сказала:

– Мне ничего не надо заворачивать. Я выйду из вашегомагазина в таком виде.

Приехав на дачу, я увидела Гарика, сидящего в беседке. Он сгрустью смотрел на рисовавшую рядом Юльку, пытаясь ей что-то объяснить. Увидевменя, Гарик вскочил и поздоровался. В его глазах был откровенный восторг.