выстрелы. Наконец, просто потому, что соседняя калитка оказалась запертой.

Лоранд смотрел на двухэтажный дом красного кирпича через окно «фольксвагена» и призму прожитых лет. Он не удивился, услышав, что на русском полигоне пострадала дочь Артура Миллера. Как многие работники спецслужб, Лоранд испытал слепую закономерность рока на собственной шкуре и больше не пытался объяснить хитрые ходы судьбы.

Еще в школе БНД[3] Лоранда поразил классический пример из истории разведки. Долгое время руководитель «Красной капеллы» Треппер и шеф команды абвера, имевший задачу в годы Второй мировой войны ликвидировать советскую сеть в Бельгии, каждый день раскланивались на лестничной площадке. Липовые конторы, которые в Брюсселе служили «крышами» советскому разведчику и немецкому контрразведчику, по воле случая размещались в одном доме, имея смежную стену. Но роковую для Треппера роль сыграло не это обстоятельство, а визит к зубному врачу, куда он идти не хотел, но пошел, первый раз в жизни не вняв дурному предчувствию. Оно оправдалось: разведчика выдали пломбы.

Нет, что ни говорите, а в мире секретных служб, где весы удачи колеблет малейший ветерок, интуицию нельзя сбрасывать со счетов. Сейчас она подсказала, что Лоранд еще вернется в Охотничью Деревню. Почему?

Лоранд постарался заглушить тревогу крепкой сигаретой «Житан». Зачем ему возвращаться сюда? Ностальгия Лоранда не мучила.

Он включил стеклоочиститель. Щетки «дворника» растирали по стеклу дождевые капли, оброненные кроной старой черешни. Прощай, переулок памяти!

На въезде в столицу автостраду еще перегораживали машины бастующих шоферов. Для Лоранда это не было препятствием, поскольку купил в провинции канистру молодого вина. Попутно он знал, что вожаки пикетчиков пошли на уступки. В свою очередь, правительство обещало заморозить цены на бензин, отложив окончательное решение вопроса до нового года.

К вечеру импровизированные заставы исчезнут с улиц, политические споры с парламентской трибуны переместятся в пивные бары и винные подвальчики. Много шума и — ничего!

Лоранд был разочарован, однако после телефонного звонка в 131-й номер «Атриума» настроение поднялось. Трубку поднял не тот молодой нахал, что в прежний раз (еще поинтересовался, как он оказался в апартаментах мисс Стайн!), а Сидней Глинер. Встречу назначил на четыре часа.

Лоранд вышел из желтой будки телефона-автомата и посмотрел на электронные часы, венчающие фонтан. По кольцу циферблата бежали цифры, ниже струилась вода, на бортике фонтана сидел паренек, машинально обрывая лепестки желтой хризантемы.

Любит — не любит? Лоранд подумал о Юлиане. Вспоминает ли она о нем? О том, кто обещал и сделал, с поклоном преподносит аэродром в подарок?

Мисс Стайн не думала о Лоранде. О нем напомнил ей верный Сидней Глинер, осторожно постучавший в комнату с задернутыми шторами. Когда шел дождь, Юлиана отгораживалась от него шторами, занавесками, ставнями. Мать хоронили в дождливый день, и дождь напоминал Юлиане о смерти. К тому же с утра она поссорилась с Купером, вдруг пожелавшим вернуться в военно-воздушные силы.

Юлиана лежала на диване, у нее болела голова, но интересы фирмы выше бабских капризов:

— Лоранда примешь без меня. Чек выписан?

— Да, Юлиана, — ответил Глинер. — Но я слегка подкорректировал сумму. Видишь ли, этот Лоранд так разворошил осиное гнездо, что теперь наши самолеты в Охотничьей Деревне примут в штыки. Свои летные смены русские распределяли на неделе с учетом интересов города, а мы…

— Наши «Фалконы» будут рычать над головами бедных бюргеров круглые сутки, — кивнула Юлиана. — Значит, нужно заинтересовать муниципалитет, прессу. Да, все это стоит денег!

— Поэтому я и решил подрезать гонорар господина Лоранда.

— Только, знаешь… осторожнее с ним, Сид! — попросила Юлиана. — Найди способ разойтись по-хорошему.

Сидней Глинер деликатно кашлянул:

— Ты произвела на него большое впечатление, Ю, как женщина. И было бы очень неплохо…

— Вот это нет, Сид. Исключено.

— При первой вашей встрече ты его как будто обнадежила…

— Ах, оставь! У меня болит голова. Кстати, ты выполнил мою просьбу?

Сидней Глинер кивнул, вытащил из кармана и положил на журнальный столик плоский кожаный футляр. Молча пошел к выходу.

— Где Август? — остановил его вопрос в спину.

— Сшибает кегли, — не оборачиваясь, ответил Сидней Глинер.

— Пришли его ко мне.

— Нет, Ю, на должность купидончика я к тебе не нанимался. Вручишь подарок вечером. Крепче будет любить. Пока!

Прикрывая за собой дверь, Глинер услышал, как что-то с глухим стуком врезалось в филенку. «Ничего, — подумал он, — часы за триста тысяч ударов не боятся. Кто бы мне подарил такие?»

Шар с треском раскатал кегли — все до единой.

— Хороший удар, — похвалил Лоранд здоровенного верзилу, назвавшегося Августом Купером. Рядом с ним пузатый, на коротких ножках Сидней Глинер казался шаром. Если продолжить аналогию, то сам Купер представлялся Лоранду кеглей. Глупой, самонадеянной кеглей, с которой не мешало бы сбить спесь.

Пока что гонор сбивали со старины Лоранда — точно уверенными щелчками. Кругленький Сид Глинер оказался прекрасно ознакомлен со всеми подробностями его служебной карьеры в секретной организации «Меч». Лоранд не понимал, зачем понадобилось ворошить дела давно минувших дней, пока Глинер не вручил ему чек. Проставленная в нем сумма была вдвое меньше, чем договаривались.

Все стало на свои места: отсутствие Юлианы и, напротив, присутствие верзилы Купера, прозрачные намеки Глинера на финансовые затруднения в связи с новыми обстоятельствами:

— Надеюсь, вы правильно поймете нас, мистер Лоранд. В дополнение ко всему мисс Стайн просила передать вам привет и свое уважение.

— Она здесь? — оживленно спросил Лоранд Сиднея Глинера. — Это меняет дело. Мы еще в первую встречу пришли к соглашению, что деньги далеко не все в нашей жизни. Когда я смогу увидеть Юлиану?

— Не Юлиану, а мисс Стайн, с вашего разрешения, — поправил громила Купер.

— Извините, Лоранд, — доверительно сказал Сидней Глинер, — наверное, сегодня встреча не состоится.

— Завтра тоже, — сказал Купер.

— Есть одно маленькое затруднение. — Глинер обхватил Лоранда за талию, уводя от кегельбана к стойке бара.

— Не такое уж маленькое. — Купер легко отстранил Глинера и взял Лоранда за лацканы пиджака. — Честно предупреждаю: встретишься еще раз у меня на пути…

Колени Лоранда подогнулись. Он упал на зеленый ворсистый мат к обутым в спортивные туфли ногам Августа Купера. «Двенадцатый размер», — машинально отметил Лоранд, мгновенно осознавший свою роль «третьего лишнего» в любовном треугольнике. Сквозь полусомкнутые веки он видел встревоженное лицо склонившегося Глинера, потом услышал голос Августа Купера:

— Странное дело, право слово! Я и пальцем его не тронул. Только подумал, а он…

— Заткнись, Август. Быстренько перенеси его в кресло. На нас уже обращают внимание.

Лоранд застонал.

— Сид, давай я сбегаю за врачом. Не дай бог, этот тип окочурится, не оберемся неприятностей. Ведь мы даже не знаем, как зовут его на самом деле.

Лоранд решил открыть глаза. Его