А Матвей Ильич из любопытства заглянул ему через плечо.

– Ого! – сказал он и увеличил фото. – Ого!.. – сказал он еще раз и задумался.

Класс заинтересованно притих.

– А на компьютер я могу это скачать? – спросил учитель.

– Да… Нет… – мялся Севка.

– Удивительно сделано, – восхитился историк, – просто удивительно… Откуда это у тебя?

– А это мы, Матвей Ильич, развлекались на каникулах, – нашлась Маша. – Мы собрались вшестером, и решили сделать такую фотку… Чтоб ее можно было за подлинную принять. Представляете, фотография ХI века? – Маша нервно хихикнула.

– Удивительно… – Матвей Ильич продолжал рассматривать фотографию. – Все шестеро, дневники на стол. Ставлю по «десятке»! Это чудо какое-то… Полная иллюзия аутентичности… Вот так живешь и не знаешь, что у вас такие таланты…

* * *

После третьего урока седьмые классы, как обычно, влетели в столовую и потрясенно остановились. Обычно грозная, можно даже сказать, свирепая Нина Константиновна сегодня улыбалась так, что подойти было страшно.

– Она что, с дуба упала? – спросил Вовка Бурундуков.

– Скорее дуб на нее, – прошептала Инка Семенова.

Рядом с Ниной Константиновной стояли Антон, Лёля, Машка и Сева и наперебой говорили.

– У нас самая лучшая столовая в городе!

– Это потому, что вы у нас есть!

– Если б не вы, мы б сюда и не ходили…

– Руки помойте, – скомандовал Антон вошедшим, – и с сегодняшнего дня наша столовая объявляется школьным рестораном.

– Так и кормили б прилично… – забухтели гимназисты.

– Все будет, гарантируем, – сказал Антон, – только несколько условий. Войдя, здороваемся, за еду говорим спасибо…

Гимназисты засмеялись. Но некоторые все-таки отправились мыть руки. И даже поздоровались. И, к огромному удивлению проигнорировавших этот призыв, как только все расселись за столами, в разных концах столовой начали доноситься восхищенные вопли:

– Ой, мой любимый суп!

– Я больше всего на свете люблю такие котлеты!

– Сам ты котлета, это отбивная!

– Все равно вкусно!

Тарелки стремительно пустели.

– А добавка есть? – робко спросил кто-то из старшеклассников.

– Ой, дорогие вы мои, как приятно вас кормить, – прощебетала Нина Константиновна и поправила прическу. – Сейчас, сейчас, милые, сейчас мои хорошие…

– Ее подменили? – спросил одноклассник у Антона и попытался присесть рядом с ним.

– Стоп! – вытянул руку Антон. – Здесь занято.

– Кем?

– Домовым, – спокойно ответила Лёля. – Займешь его место – он тебе в суп наплюет.

Мальчик недоверчиво попятился, но спорить не стал, пересел.

– Так уж и наплюю, – послышалось из-под стола, – больно надо. Соль с сахаром переставлю, и всего делов…

– Спасибо, Нина Константиновна, – громко сказала Лёля, поднимаясь из-за стола, – спасибо, батюшка Столовой! – добавила она шепотом.

И с трудом удержалась от смеха, когда увидела, как одинаково склонились в поклоне настоящая завстоловой и ее уменьшенная копия.

* * *

Войдя в спортзал, Антон с друзьями невольно сбились в кучку – все казалось, что из сумрачных углов появится черно-белое воинство. Но потом расслабились, прошептали приветствия Зальному, и началась обычная физра. Она была отмечена всего одним необычным происшествием: Мишка впервые в жизни перемахнул через козла. И только Антон с Лёлей заметили, что козел в момент прыжка чуть-чуть подвинулся, позволив Мишке через себя перепрыгнуть.

– Зальный? – шепотом спросил Антон Лёлю.

– Может, Зальный… Хотя мне кажется, что теперь все звери будут Мишке подчиняться. Даже гимнастические.

– Молодец, Беркин! – похвалил Аркадий Иванович. – Вы у меня скоро будете супер-команда! Не дети, а орлы!

В этот момент он очень походил на Зального, который недавно на этом же месте гордился своими орлами. Лёля и Маша прыснули в ладони.

– Что смешного в орлах? – нахмурился физрук.

– Прекратите! – шепотом одернул девочек Антон. – Лучше скажите, правда, что Мишка в зоопарк ездил, пытался с медведем разговаривать?

Лёля опять тихонько рассмеялась, кивая. «И у этой смех русалочий, – подумал Антоха, чувствуя, как по спине забегали приятные мурашки. – Заразилась, что ли?»

* * *

Ну урок химии Севка бежал вприпрыжку. За время каникул у него появилась масса идей, которые теперь нужно было обсудить со знающими людьми. Или с домовыми.

– Понимаешь, – жаловался Севка Антохе, – раньше я знал, что существуют законы сохранения, я знал, что возможно, а что нет, и на основании этого делал выводы. Но теперь-то я знаю, что можно и без законов… И я теперь все как заново читаю, у меня столько задумок…

Антон только головой качал, он не то что задумок, он слов, которыми сыпал Севка, не понимал.

Марья Ивановна, заломив от волнения руки, ждала, стоя у доски.

– Я хочу показать вам опыт, – дрожащим от волнения голосом сказала она.

– Ууу… – раздалось в классе.

Ученики тут же принялись обсуждать, как лучше сесть, чтоб, если что, побыстрей выбежать из класса или высунуться в окно.

– Не волнуйтесь! – сказала Лёля. – Я думаю, все у вас получится.

И Лёля незаметно сунула под парту горбушку хлеба, которая мгновенно исчезла.

– Спасибо, – тихо сказала Марьи Ивановна, – я, правда, волнуюсь. У меня какие-то странные происшествия в кабинете. С одной стороны – это пятно на потолке появилось после каникул. Как будто здесь жгли что-то. А с другой, в подсобке кто-то навел идеальный порядок. Я просто не знаю, что и думать…

– А еще вам дверь смазали, – хихикнула Люба.

– Дверь? А ведь правда! – воскликнула учительница. – А я и не заметила… Ладно, давайте начнем урок.

Учительница взяла колбу, налила в пробирку бесцветную жидкость, зажгла спиртовку, не глядя, отставила колбу на край…

– Химишка, – зашипел Севка, – если ты ее уронишь…

Колба тихонько поползла к середине стола…

* * *

Антон Волков стоял и смотрел на родную гимназию.

Он знал, что все кончилось хорошо, что Машина мама так и не узнала, что у них якобы ночевала Люба. Знал, что Любка на следующий же день вышла на тренировки (во сила воли! Антоха б в жизни больше к бассейну не подошел), а через пару дней выиграла какие-то суперкрутые городские соревнования. Говорят, плавает теперь как рыба, тренер ее чуть ли не на руках носит.