У меня нет сомнений в том, что при достаточном технологическом уровне мы справимся с очередным ледниковым периодом – либо искусственно откорректировав климат планеты в теплую сторону, либо таким образом изменив структуру цивилизации и ее носителя, что климат вообще перестанет оказывать на нас влияние. Вопрос в другом – справимся ли мы с наступающим Золотым Веком? Мы ведь помним, что времена оттепели – это эпохи отупения и безвременья, а не эпохи дерзаний и душевных порывов.

Ну, для начала нужно создать соответствующую атмосферу беседы. Поэтому за большими панорамными окнами в темно-коричневых деревянных переплетах у нас располагается промозглая холодная осень или белая морозная зима – по вашему выбору. Это чтобы выходить не хотелось… А у нас тут тепло, постреливают, как я и обещал, березовые поленья в камине. Мы сидим в креслах, ноги наши закутаны в клетчатые пледы спокойной красновато-зеленоватой расцветки. На журнальном столике между креслами – два правильных пузатых бокала с янтарным коньяком и початая бутылка с нерусскими буквами. Не возбраняется кальян с густым дымом, пахнущим яблоками. Где-то сзади, наверное, в соседней комнате для приятного фона чуть слышно играет тихое пианино. Оно совсем не мешает разговаривать. Вежливость тапера!

Умиротворение…

Разве это не прекрасно, разрешите спросить? Разве не в такой обстановке и должны были встретиться автор книги и ее главный герой, чтобы обсудить новости пятнадцать лет спустя? Я бы еще посадил рядом в кресло Бориса Годунова, но боюсь, не пойму его древнерусского, так что пусть пока побудет где-то в параллельной вселенной…

– Уже почти пятнадцать лет прошло с момента издания первой книги, Владимир Викторович.

– Да вы что! Как время летит. Прямо как коньяк!

– Вы, главное, не стесняйтесь, налегайте, у меня еще бутылка есть, да не одна. И дров полно. И вообще, у нас впереди – вечность… Мы с вами свою миссию для человечества уже выполнили. Дальше дело за ним, пусть оно само решает… Так чем вы занимались последние годы?

– Время зря не теряли! Ибо «круг научных интересов Клименко В. В. необычайно широк», как написано в представлении меня на звание академика… В общем, прошедшие годы были весьма плодотворными. И самыми интересными оказались работы по русской Арктике, которые нам удалось завершить. А завершились они, довожу до вашего сведения, построением двухтысячелетней комплексной реконструкции климата восточного сектора Арктики – от побережья Норвегии до низовьев Лены. После этого у меня моментально возник соблазн сравнить вновь полученную реконструкцию с сегодняшним днем… Вы ведь знаете, что значит комплексная реконструкция?

…Вместо ответа я киваю, смотрю на прыгающее пламя, в котором почти с пистолетной громкостью трескается желтое полено, и подношу к носу лежащий в ладонях бокал с янтарным наполнением, раскручиваю жидкость на его донышке. Хороший коньяк, с маслянистыми потеками на стекле, никакой резкой спиртуозности, чуть пахнет фруктами и ванилью. Пианино сзади не раздражает. И это все – то необходимое, что нужно для уютного разговора о невыносимых русских северах, льдах и холодах. Мы, кажется, его и начинаем. А уж во что он перетечет, знают только боги на Олимпе…

Про русскую Арктику и хоккейную клюшку…

– Комплексная реконструкция, напомню на всякий случай, означает, что история климата восстанавливалась несколькими независимыми методами – например, методами дендрохронологии по разным точкам, раскиданным в российской Арктике…

Дендрохронология – хороший способ! И, наверное, даже наилучший, потому что в теории позволяет реконструировать климат с разрешением до года. Но мы же помним, что у этого метода есть свои недостатки, которые часто приводят к сбивающим с толку неверным результатам! Ведь дерево, помимо климата, реагирует и на другие вещи – в зависимости от того, растет ли оно в одиночестве или в густом лесу, получатся разные результаты (толщины годовых колец). Специалисты по дендрохронологии уже лет двадцать назад поняли, что их наука межгодовые колебания отслеживает хорошо, но совершенно не чувствует вековых колебаний. В результате, например, она слабо различает Средневековый климатический оптимум и Малый ледниковый период. К чему я это говорю?

Больше двух десятков лет назад скандальную известность получила публикация американских так называемых «ученых» во главе с Майклом Манном, которая (публикация) стала известной во всем мире, причем не только в мире научном, но и среди широкой публики. Эта слабая работа получила название «хоккейная клюшка». Вы наверняка видели их график с резким взлетом температуры. Манн использовал дендрохронологические реконструкции, и у него получилось, что от Средневекового оптимума температура постоянно падала вплоть до конца XIX века, а потом резко скакнула вверх. Форма кривой действительно походила на хоккейную клюшку, и под этим наименованием – Hockey stick – вошла в анналы мировой науки. Вошла к большому сожалению, потому что при всей своей растиражированности не стоила даже той бумаги, на которой была написана. Сами авторы через несколько лет признались, что они лажанулись, и лажанулись сильно. Но до широкой публики их признание не дошло, а график до сих пор гуляет среди охранителей (природы).

И это только один из примеров того, что дендрохронология – штука хорошая, но многих вещей она не чувствует. Поэтому для нашей арктической реконструкции были привлечены разные данные – и чужие, и наши оригинальные, в том числе реконструкция по документам: мы подняли все, что можно было найти, и прочли, начиная с середины XVI века и до конца XIX. Наши данные мы встроили в общую базу данных, и в результате получилась чудесная картина сменяющих друг друга режимов тепла и холода, что в Арктике часто происходит самым драматическим образом.

Милый читатель, отвлекись, я тебе покажу… Вот он, этот злосчастный график Майкла Манна – та самая «клюшка», которая и положила начало оголтелой борьбе с глобальным потеплением. Его появление в марте 1999 года основательно перекосило мозги всем любителям поохранять природу от человека.

– В общем, – продолжает мой собеседник, с легким стуком ставя стеклянный бокал на сосновую столешницу, на которой под полировкой видны прожилки дерева, и задумчиво смотрит на пляшущий в камине огонь, куда перевожу свой взор и я, – благодаря нашей реконструкции выяснились совершенно поразительные вещи, которые объяснили некоторые исторические события – когда именно в Арктике происходили великие географические открытия, а когда пропадали и гибли экспедиции и грандиозные планы заканчивались катастрофой.

Если в двух словах, то история климата Арктики выглядит таким образом… Всем известный Климатический оптимум Средневековья наблюдался с X по XII век, а потом наступило довольно сильное похолодание. Но в Арктике творятся совершенно парадоксальные вещи – на фоне этого глобального холода, приключившегося на планете вообще и в центральных районах России, в частности, в Арктике вдруг происходят кратковременные, продолжительностью в 10–20 лет потепления. Вот во время этих тепловых вспышек и творились разные замечательные события!