Иван завел себе любовницу. Скорее всего, именно поэтому у него и оказалось кольцо Миланы, которое я ей дарил на помолвку. Она потеряла кольцо в машине брата.

Я доверял брату. Оказывается, зря. Потому что Иван разработал план, как заставить меня пойти на сделку и подставить в итоге. Ветлицкий не единожды предлагал сотрудничество Ивану, но брат не мог уговорить меня пойти навстречу. А тут подвернулся мой бурный роман с Миланой…

– Ты же любую ее прихоть выполнил бы. Так? Плотно сидел на крючке этой стервы. Ты и не подозревал, что она рога тебе наставляла со мной. Впрочем, трахаться она всегда была горазда!

– Тебе нравилась Милана?

– Кто? Милана?! – скривился Иван. – Я люблю свою жену. А она, сука, по тебе сохла! Я начал трахать падаль, которую ты считал своей невестой, только чтобы утереть тебе нос! – усмехнулся Иван. – А потом в голову пришла идея, как без труда заставить тебя сотрудничать. По плану, Милана всего-то должна была сунуть свой капризный нос в дела и начать вертеть твою голову в нужную сторону. За сотрудничество ей бы достался хороший кусок. А ты бы пошел на все, лишь бы эта стерва осталась с тобой и перестала блядовать. Но внезапно она решила соскочить. Заявила мне, что беременна. И по срокам, якобы беременна от меня. Мне стало смешно – кто только не трахал эту стерву. Там список на потенциальных отцов был бы длиной в полметра, не меньше. Но у Миланы в голове поселилась блажь. Заявила, что любит меня, резко передумала принимать участие в нашей авантюре. Начала требовать, чтобы я развелся с Оксаной, бросил семью и женился на ней. Я отказался. Она пригрозила, что расскажет все тебе…

Ваня сделал паузу.

– На кон было поставлено слишком многое. Милане пришлось уйти в сторону, – хмуро произнес он. – Ветлицкий решил проблему, подстроил аварию. Я подумал, что всей нашей идее пришел конец, но он заявил, что кто-то из его людей видел официантку в клубе, похожую на Милану. Мол, есть идея… Я не хотел принимать в этом участие, но было уже поздно. Девчонку выкрали, накачали наркотой, подложили под тебя. Дальнейшее ты сделал все сам. Отстранить тебя, положив на лечение в клинику, самое простое. Пара-тройка сделок – и на этом бы все закончилось.

– Но не закончилось же? – спросил я.

– Все осложнилось. Я не предполагал, что Алена – копия Миланы. Но было уже поздно. Потом у тебя внезапно проснулась совесть, Трофимова оказалась упертой. Вы решили играть в отношения, а ты так вообще встал на путь праведника…

– Остановиться не вариант?

Брат покачал головой.

– Так просто соскочить не получится. Ветлицкий дал мне это понять, когда я уже погряз по уши. Он пригрозил мне. Сказал, чтобы я не рыпался, если меня заботит жизнь и здоровье моих детей. Ему хотелось провернуть еще пару сделок. Одну успешную, вторую – заведомо провальную, которую бы накрыли менты… Подставить тебя, чтобы самому остаться чистым и якобы не при делах. Нужно было только выждать удачный момент. Когда случилась авария, я подумал, что все провалилось. С треском. Но твое беспамятство сыграло на руку. Все прошло бы гладко. Если бы не твоя фиктивная жена. Слишком любопытная и с прорезавшимся гонором.

– Моя настоящая жена, – поправил я брата. – А тебя, Ваня, сгубила жадность.

– Жадность фраера сгубила, – мрачно подвел итог всему Иван. – Ну, что теперь? Оксана заявила, что если меня осудят, она подаст на развод.

– Осудят, конечно. За Оксану не переживай – она сможет устроиться. О детях я позабочусь. А тебя, Ваня, прокормит государство…

Алена

Начало марта

Память к Арсению возвращалась не вся целиком. Постепенно.

Позднее Арс признался, что когда бросился на старшего брата, он вспомнил всего лишь несколько мгновений, но ярких и насыщенных эмоциями. Ему хватило даже этого, чтобы понять – все ложь и фарс. Арсений поверил своему сердцу, которое бунтовало против происходящего.

От Арсения многое ускользнуло в беспамятство. Мы восстанавливали его по кусочкам. О чем-то он вспоминал сам. О другом напоминала ему я, а Арсений отыскивал в закоулках памяти соответствующий кусочек паззла.

Нашей любимой игрой стала «правда или ложь».

– Обручальные кольца я выбирал сам. Правда или ложь?

– Правда.

– Ты влюбилась в меня без памяти сразу же, как только увидела. Правда или ложь?

– Ложь. Но сейчас я люблю тебя. И это правда, – отвечала я, обнимая любимого.

Наши отношения начались не с того. Мы – самая неправильная пара из всех, что только можно представить. Вместе уже несколько месяцев, но до полноценного секса мы так и не дошли.

После операции захвата меня положили в клинику для сохранения беременности. Арсения тоже вернули под наблюдение врачей. Я пролежала в клинике две недели, а Арсения задержали на месяц. Но потом мне прописали половой покой, и Арсению были запрещены нагрузки.

Мы только обменивались жаркими поцелуями и томными объятиями с желанием большего. Теперь я точно знала, что не струшу в самый последний момент. Ведь я желала его очень сильно, как и он меня.

В феврале мой живот уже начал немного округляться и стал заметен. У нас должен родиться мальчик.

Сегодняшний вечер должен стать особенным. Арсений отпустил всю прислугу. Мы поужинали вдвоем, при свечах. Арсений уже почти не пользовался инвалидной коляской. Просил, чтобы ее спрятали, как можно дальше.

– Потанцуешь со мной? – предложил Арсений.

Я согласилась. Не стала отказывать ему в удовольствии медленно двигаться в танце под музыку, слышимую только нами двумя.

– Достаточно, – сказала я, остановив его.

Переживала за Арсения. Будь на то моя воля, я бы отправила мужа в постель и сама свернулась рядом, не отпуская его руки даже во сне. Но Арсений считал, что простым танцем наш вечер закончиться не может. Он мягко подтолкнул меня к столу.

– Арс… – прошептала я, упершись попкой в поверхность стола. – Поднимемся в спальню?

Я задрожала от предвкушения – горящий взгляд мужа был красноречивее слов. Он поцеловал меня. Жадно и голодно. Арсений стремительно провел языком по моим губам, заставив их открыться. Вторгся языком в мой рот, опьяняя своей властью и решительностью.

– Больше не могу ждать… – прошептал он, подсаживая меня на стол.

Он запустил руки под просторное платье и развел бедра в стороны, устремляясь между ними торсом. Тело начало покалывать удовольствием. Его напор не оставил мне возможности отступить. Но я и не хотела, чтобы он останавливался.

– Арс! – простонала я, комкая пальцами ткань его рубашки. – Нам уже можно?

Его грудь часто вздымалась и опускалась.

– Нужно! Или ты хочешь, чтобы я остановился?

Он спросил, но не дал возможности ответить. Его губы снова накрыли мои, голова начала кружиться.