Маша поняла, надо торопиться, но что делать, она не знала. Болтающаяся по ветру тесемка напомнила ей, что воздушные странники просили ее использовать ветер. Аэрон велел свистеть, Нотар – подуть на перышко, Зефирий – позвенеть в колокольчик. Тогда Маша побежала по кругу, от красного к желтому и так далее, у каждого шпиля трясла подарки и кричала во все горло:

– Это я, Сквозняк! Мне нужна ваша помощь! Срочно, очень-очень срочно, ну пожалуйста!

Крикнула в последний раз почти что сорванным голосом: «Пожалуйста!» Подула в свисток Аэрона – последний подарок. И вдруг услышала свист. Сколько раз она дула в этот свисток, и тот оставался нем, и вдруг…

– Я здесь, сестренка! – ответил Аэрон, спускаясь в середину. Он запустил руку себе в грудь – прямо туда, в вихрящиеся спирали – и вдруг вынул крошечное алое сердечко. Подул на него, и оно развернулось, потянулось котенком, выпрямилось, спрыгнуло с его ладони маленькой ярко-красной девочкой, добежало до своего шпиля и прыгнуло на него, усевшись сверху птицей на шесте.

– Я прятал ее от людей много-много лет. Алый ветер, оживляющий ветер, приносящий жизнь во все миры, – подмигнул Аэрон. – Люди чуть не задушили ее своими фабриками. Вот почему в мой цвет добавилось немного красного…

Маша открыла рот. Ветра собирались. Колокола зазвонили так, что можно было оглохнуть. Волосы и плащ бились, как живые. Вот оранжевая Тюха с радужным хвостом пропрыгала по ободку хрустального цветка-звезды и уселась на свое место. Вот Нотар, перекувыркнувшись в воздухе, голопузый, босоногий, повис над своим местом, хохоча во все горло. Эврушка появился, словно молодой греческий бог, красивый, в развевающихся складках ткани, аристократично поклонился Маше. Зефирий большим бирюзовым скарабеем прилетел и замер на шпиле. Борейка распустил синие крылышки за спиной, точь-в-точь ангелочек, улыбнулся и протянул к девочке руки. Аэрон скользнул на свое место… И тут все ветра утратили форму, лишь семь разноцветных лучей огромным радужным столпом поднялись в небо. Засияла исполинская радуга.

Огонь погас на деревянном доме, словно задули огромную свечу. Прекратился звон ножниц в кустарниках. Зато с башни плавно спустилось два десятка птицеголовых. Здесь были и вороноголовые, и соколиноголовые, и головы, похожие на какаду, на удодов и грачей. Они спускались, раскинув в стороны руки, и плащи с несимметричными подолами раскинулись, словно крылья.

Маша стояла, не зная, что делать. Огромная радуга сияла, но на праздник это вовсе не было похоже. Два удода сдвинули маски на затылки, открыв растерянные морщинистые лица. Два ворона подхватили Машу под руки и начали подниматься вверх. На их шеях девочка заметила Покорителя Воздуха.

Девочка и не думала сопротивляться. Она сделала все, что могла. Она была слишком ошарашена огромной радугой, и только смотрела, пока ее поднимали, как переливались на ней цвета. А в небе на горизонте вспыхивали новые радуги. Это Ткачи Заклинаний в других городах получали ответ от сыновей ветра. День Радужного ветра начался по всему миру.

Вороноголовые закинули девочку в огромное темное окно и спустились обратно. Маша оказалась в темной комнате, увешанной зеркалами. В зеркалах отражались разные города. Везде в небо бил радужный столп, возле него в растерянности стояли люди. В темной комнате метались от зеркала к зеркалу несколько Управителей. Моложавая крупная женщина налетела на Машу и начала трясти ее за плечи, крича:

– Что ты сделала?! Как ты это сделала?! Что это?!

– День Радужного ветра, – с трудом ответила Маша, ее зубы клацнули.

– Какого к Тюхе ветра! Это бомба? Это фокус? Что ты туда подложила?

– Всего лишь наши подарки, кстати, они уже вернулись и лежат в твоих карманах, – из-за спины Маши ответил Аэрон. Управитель выпустила девочку и отшатнулась. Сквознячка обернулась. У Аэрона на руках сидела маленькая красная девочка в кошачьей маске. – Я хотел вас познакомить. Смотри, Маша, она пытается брать с тебя пример.

– Привет! – сказала Маша Красному ветру. Та спрыгнула с рук Аэрона и обняла девочку.

– Мне так надоело прятаться, спасибо.

Потом Красный ветер повернулась к остолбеневшим Управителям и заявила:

– Немедленно закрывайте на моих круглицах все фабрики! Вам же лучше будет!

– При всем уважении, – один из Управителей взял себя в руки и попытался даже поклониться Красному ветру. – Ветра очень капризны, не любят работать, а фабрики дают хоть какую-то стабильность.

– Да не капризны, а просто не могут! – закричала Красный ветер. – Дерево укуси-ветер было дано этому миру, чтобы сдерживать ветра, чтобы те не меняли ваши дома, пока вы спите! Как, по-вашему, будет действовать порошок из его коры? Сдерживать ветер! А то, что он там горючий и активный – это уже побочный эффект!

– Кстати, дыхание – это тоже ветер! – вспомнила Маша. – И порокус останавливает его, как любой другой ветер. Потому и появился ваш борейкашель, это дыхание умирает от порокуса!

– А доказательства?! – прошептал смелый Управитель. Красный ветер топнула ножкой.

– Доказательства – в моем отчете! – вдруг ответила Алина, которую в открытое окно внес за руку Борейка. – Я сделала отчет по фабрикам и хочу отдать его отцу!

– И я додумался до того же! – подтвердил Борейка.

– Тогда нам надо поговорить с вашим отцом, он как раз покинул госпиталь… – начал смелый Управитель. Но тут Красный ветер потеряла терпение. Она топнула ножкой еще раз и крикнула:

– А ну! Передали в ваши стекляшки, чтобы закрыли фабрики! Сейчас же!

На последних словах ее звонкий детский голос изменился, превратился в грозный рык. Девочка выросла и превратилась в огромного красного дракона. В комнате осталась лишь его голова, клыкастая и пугающая, длинная шея тянулась за окно, где маячили алые перепончатые крылья.

– З-з-закрыть фабрики, – слабым голосом распорядился смелый Управитель и осел на пол. Маша автоматически бросилась к нему, чтобы подхватить и не дать удариться. Остальные Управители бросились к зеркалам.

– А ну-ка, маленькая, не буянь, – обратился Аэрон к Красному ветру. – Ты хочешь дружить? Тогда попроси прощения и больше не груби!

Красный дракон покраснел еще сильнее и сказал застенчиво:

– Извините.

Упавший управитель даже осмелился протянуть руку и потрепать его по щеке.

Алина спрыгнула на пол и тоже подбежала к упавшему Управителю:

– Что вы сказали про моего отца? Он пришел в сознание?

– Алина, как ты тут оказалась? – опомнилась Маша. – Где Денис?

– Я же знала, что ты идешь в башню с часами. Денис возле нее. Птицеголовые нас отпустили, – отмахнулась Алина. – Так что с отцом?

Она принялась трясти беднягу Управителя и бить его по щекам.

– Ну он в порядке, успокойся, увидитесь позже, – пыталась остановить ее Маша.