Это прозвучало не то как издёвка, не то как особенно неудачная шутка Дона.

* * *

Велен ненавидел свои руки. Почему, почему он выпустил этот проклятый поводок? Если бы он знал, он вцепился бы в него так, что никакая сила не смогла бы заставить его разжать пальцы. И тогда Юна была бы жива. Он раз за разом думал об этом и ненависти становилось всё больше.

Наверное, он бил бы кулаками по камням, разбивая их в кровь. Или хватал бы пальцами раскалённые угли. Или вырезал бы на ладони ножом бранные слова, чтобы они напоминали ему о его самой большой в жизни ошибке. Но это была бы лишняя работа для Ависар и поэтому ничего подобного делать было нельзя. А сейчас и подавно, потому что Ависар спала, положив голову ему на бедро.

С тех пор, как Велен убедился, что Корон будет жить, он старался не показываться ему лишний раз на глаза. Что он мог сказать своему ученику? Извиниться? Это не то, за что можно попросить прощения. Какое, к химерам, прощение?

Кажется, он слишком напрягся или дёрнулся, потому что Ависар завозилась во сне. Велен заставил себя расслабиться. Ависар заснула только под утро, и будить её точно не стоило. Велен сегодня самым бессовестным образом залез ей в голову и потому имел примерное представление о том, что ей довелось увидеть. Если она может спать — слава Богу.

Велен очень хотел помочь Ависар. Хоть чем-нибудь. Но что он может? Полуслепой, неуклюжий, беспомощный, как щенок. Велен стиснул зубы. Ну, по крайней мере, он может быть рядом и не ныть. Это чуть лучше, чем ничего.

* * *

Утро не принесло радости. Всё тело болело, будто её били или она падала и катилась кубарем с горы. Ависар приоткрыла один глаз и увидела Велена, задремавшего, свесив голову набок. Было бы славно встать, не потревожив его, но вряд ли ей это удалось бы. Ависар медленно села, а потом поднялась на ноги.

Утро было омерзительно прекрасным. Дул лёгкий ветерок, было не жарко и не холодно, в огромном голубом небе плыли невероятной красоты облака, похожие на гигантские башни. Ависар смотрела на это восхитительное утро в немом отупении. Как? Как Господь может посылать такую прекрасную погоду после того, как случилось это? Она едва удержалась от того, чтобы задать этот вопрос небу вслух. Не стоит начинать утро с истерики. Наверняка сегодня найдутся поводы и получше, чем просто красивые облака.

Велен что-то негромко сказал, но Ависар даже не стала делать вид, что услышала его — только неопределённо пожала плечами.

Хотелось дела. Пара-тройка пациентов отлично подошла бы. Но (в другой ситуации она была бы просто счастлива), во вчерашней схватке никто серьёзно не пострадал, если рассматривать здоровье тела, а не духа. Досталось только Ренару, поймавшему огненный шар лицом. Но, как бы неприятно не выглядели ожоги на лице, целительской работы они почти не требовали. Боль Ренар, как положено страхолюду, полностью игнорировал, а процесс заживления с учётом магии должен был занять всего пару-тройку дней.

И ещё были руки Корона. Исколотые, изрезанные, стёртые об камень. Ависар вчера потратила немало времени на то, чтобы как следует вычистить их от земли. И всё это время Корон сидел, глядя куда-то сквозь окружающую его действительность и никак не реагируя ни на слова, ни на медицинские манипуляции. Было кошмарно видеть Корона таким. Раньше он не преминул бы расспросить её, что, как, и зачем она делает. А тут на месте Корона какая-то бездушная кукла. Ависар передёрнуло. У неё мурашки бегали по телу от одного воспоминания.

Она взяла аптечку и пошла менять повязки. Надо было проверить, всё ли там хорошо. Известно, что воля к выздоровлению хорошо влияет на ауру. А как повлияет это?

Корон не спал. Он сидел, упершись лбом в какое-то дерево, неподвижный и какой-то бесформенный, безвольно уронив руки. Рядом с ним дремала Рысь, свернувшись калачиком.

— Корон, мне надо посмотреть твои руки, — Ависар сильно сомневалась, что он её услышит, но на всякий случай сказала это так, будто ожидала ответа.

Корон, ожидаемо, не отреагировал. Зато отреагировала Рысь. Девочка села, заставила Корона развернуться и сесть, прислонившись к дереву спиной. Взяла его правую руку и протянула Ависар ладонью вверх. Как мог бы сделать он сам. В его лице что-то дрогнуло, Корон открыл глаза и поднял взгляд. Пусть равнодушно, но он её увидел. И вторую руку протянул самостоятельно. Ависар начала с этой, второй руки.

— Корон, ты вчера ел? — вопрос был риторический, но хотелось спросить что-нибудь простое, чтобы убедиться, что он понимает.

Корон едва заметно пожал плечами. Ему было всё равно.

Нет, конечно, не ел. У него горло так сжалось, что он говорить толком не может, какая уж тут еда.

— Жинга, — окликнула Ависар проходящую неподалёку предсказательницу, — принеси, пожалуйста, воды.

Может, он и не ест, но выпить что-нибудь она его заставит. А пока Ависар заканчивала перевязку — руки должны были оставаться в чистоте.

Ависар не слышала приближающихся шагов Жинги, поэтому для неё оказалось полной неожиданностью, когда ей на бок пролилось с пол-котла воды — предсказательница споткнулась и едва смогла удержаться на ногах, не растянувшись во весь рост.

— Извини, — буркнула Жинга, опуская котелок с остатками воды на землю.

— Ничего страшного, — улыбнулась Ависар.

Жинга выглядела сероватой и потрёпанной. А, впрочем, кто в этом лагере выглядел свежим и отдохнувшим?

— Ты знала! — вдруг раздался рядом вскрик — не то скрип, не то хрип, не то шипение.

Жинга замерла и будто бы сжалась.

— Ты знала и не сказала мне! — голос Корона обрёл силу — Ависар аж поморщилась от громкого звука.

А в следующий момент Корон бросился на предсказательницу. Он был на голову ниже и раза в два легче, но его ярости хватило на то, чтобы повалить её на землю. Ависар моргнуть не успела, как он уже сидел сверху, вцепившись ей в горло.

— Ты знала! — шипел он. Затылок Жинги раз за разом ударялся о землю.

— Корон! — Ависар, наконец, пришла в себя и бросилась спасать предсказательницу.

Но даже вдвоём с Рысью они не могли ничего сделать. Такой маленький и щуплый с виду Корон оказался серьёзным соперником. Ависар отшатнулась — когда она попыталась разжать ему пальцы, он её укусил. Рысь держалась молодцом, но всё это тянулось долго. Слишком долго. Ависар поняла, что она просто-напросто не знает, что делать.

* * *

Когда откуда-то раздались истошные крики, Искра тут же