– Но это случилось совсем недавно. Тело можно эксгумировать и провести окончательную идентификацию.

– Вас не удовлетворяет заключение доктора Ашера?

– Нет. Ашер видел его тяжелобольным, и Крайл, несомненно, сильно изменился с тех пор, как были сделаны фотографии.

– Это верно, – согласился Миллер. – Я помню, Уилсон говорил, что Ашер, глядя на фотографию, не был полностью уверен, что на ней его пациент. Жаль, что Уилсон увез фотографии с собой.

– Без фотографий можно обойтись, – сказал Торндайк. – У вас есть его отпечатки пальцев. И если покойного эксгумировать, снять отпечатки, – а по времени это еще возможно, – и сравнить с теми, что у вас, то это развеет любые сомнения.

Сыщик задумался:

– Но ордер на эксгумацию не так легко получить. Я должен предъявить комиссару серьезные основания. Вы действительно сомневаетесь, что тот, кто лежал в гробу, – Джонатан Крайл?

Торндайк кивнул:

– У меня есть подозрение, что Крайл в гробу – не тот Крайл, чьими отпечатками вы располагаете.

Миллер встал и взял шляпу.

– Хорошо, доктор, мне этого достаточно. Я не стану допытываться о причинах ваших сомнений, все равно вы их не назовете… Но я давно вас знаю, а потому уверен, что у вас есть серьезный повод. Думаю, мне удастся получить ордер.

Детектив ушел, а Торндайк повел меня в свой клуб накормить ленчем, прежде чем отпустить для исполнения обязанностей в мастерской.

Торндайк не ошибся. Суперинтендант Миллер очень быстро уладил формальности, необходимые для проведения эксгумации. Не прошло и недели после той беседы, как я получил от Торндайка записку приехать к нему на следующее утро в половине седьмого. Он даже предлагал переночевать у него, но я отказался, не желая беспокоить доктора без особой необходимости. Утром, наскоро позавтракав, я на первом трамвае отправился к нему и появился у его дома, где уже стоял наемный экипаж, ровно в шесть тридцать.

Торндайк и Миллер были готовы к выходу, у каждого в руке по сумке.

– Мы отправляемся на мероприятие, которое Льюис Кэрролл мог бы назвать «похоронами наоборот», – произнес доктор, глядя на меня. – В записке я этого не указал, но вы, наверное, сами все поняли.

– Спасибо, что пригласили, – сказал я. – Позволю себе заметить, что и Ашер был бы тут не лишний.

– Вот и Миллер так думает, – заметил он, – и вполне справедливо. Так что я договорился с Ашером, мы его захватим по дороге. Он сможет идентифицировать покойного и поможет Миллеру снять отпечатки пальцев.

– Доктор, я помню, вы сказали, что отпечатки могут оказаться другими… – проговорил Миллер.

– Это только мое предположение, – отозвался Торндайк, – но все же я удивлюсь, если обнаружится иное.

Сыщик ничего не ответил и молчал, пока мы не прибыли к дому Ашера. Тот ждал нас у открытой двери и быстро сел в экипаж. Из окон за нами наблюдали любопытные соседи.

– Итак, надеюсь, это будет мой последний визит к бедному мистеру Крайлу, – произнес Ашер, обдавая внутренность кареты винным ароматом. – Кто бы мог подумать, что относительно этого респектабельного господина, над могилой которого дети распевали псалмы, у полиции есть настолько серьезные подозрения, что его даже будут потом выкапывать… Это вызывает у меня улыбку.

Потом он во всех подробностях рассказал Миллеру о похоронах Крайла – тот этого еще не слышал, – после чего с помощью наводящих вопросов Торндайка поведал о его лечении и своих мыслях о миссис Пеппер. Рассказ длился до тех пор, пока экипаж не остановился у ворот кладбища.

Нас ждали. Как только мы выбрались из кареты, к нам приблизились два джентльмена. Один, – видимо, служащий кладбища, – отпер ворота и впустил нас, а второй представился как инспектор службы здравоохранения доктор Гарролл и объяснил: в ордере министерства внутренних дел сказано, что эксгумация должна проводиться под его наблюдением.

Торндайк согласился и сказал, что тут должны быть соблюдены все санитарные требования.

– Сюда уже доставлена молотая известь и формалин, – ответил Гарролл. – Думаю, этого будет достаточно.

– Вполне. – Торндайк кивнул: – Работа уже началась?

– Да, – подал голос служащий кладбища. – Могила уже вскрыта на полную глубину, но я решил до вашего прибытия гроб не открывать. И попросил рабочих отойти подальше за загородку, когда это будет происходить, и никому ничего не рассказывать.

– Правильно сделали, – похвалил Миллер. – Не надо, чтобы это попало в газеты.

– Вот именно, сэр, – подхватил служащий, который явно сгорал от любопытства. – Поэтому я вдобавок распорядился огородить могилу. Вот, мы уже пришли, так что можно начинать.

За ограждением четверо рабочих сидели на куче свежевырытой земли. Рядом бухта толстой веревки, корзина для подъема земли на поверхность, бак с известью и оплетенная бутыль с формалином. Все как положено.

– Можете вытаскивать, – сказал служащий кладбища.

Рабочие засуетились.

– Опускать его было гораздо легче, – заметил Ашер, наблюдая, как тужатся рабочие. – Впрочем, бедняга Крайл за это время вряд ли прибавил в весе. А он ведь и живой был кожа да кости.

Наконец четверо рабочих вытащили гроб и установили на чистое место у края могилы.

– А теперь, – произнес служащий кладбища, обращаясь к ним, – лучше отойдите подальше и ждите, когда понадобитесь снова.

Рабочие помрачнели.

Дождавшись их ухода, служащий достал две отвертки, с помощью которых он и Миллер быстро отвинтили шурупы.

Все закончилось быстрее, чем я ожидал. Миллер поднял крышку – и все увидели, что внутри вместо останков Джонатана Крайла лежит мешок с опилками.

Выражения лиц присутствующих можно было бы описать одной короткой фразой: «Не может быть!» Мы долго стояли в напряженной тишине, глядя на мешок. Затем Миллер перевел взгляд на Торндайка, чье лицо озаряла слабая улыбка.

– Доктор, вы знали, что гроб пуст.

Торндайк отрицательно покачал головой:

– Если бы я знал, то обязательно бы вам сказал.

– Да, но вы подозревали.

– Не отрицаю, – признался Торндайк.

– Видите, – сокрушенно проговорил Миллер. – Вы подозревали, а мне это даже не приходило в голову.

– Это все потому, мой друг, что вы не располагали фактами, известными мне. И все же вероятность такого исхода можно было предположить с учетом того, что эти двое умерли почти в одно время от одной и той же болезни. Я не исключил возможность, что похороны Крайла могут быть фарсом.

– Согласен с вами, – грустно проговорил сыщик. – Но все равно очень многое не ясно… И что вы советуете делать с гробом?