моральным ценностям, пропорциональной системе выборов, опоре на т. н. «промежуточные корпуса» электората). Все это обрело форму некоего сосуществования с жискардизмом, а по ряду аспектов почти не противоречило ему. Однако с приходом социалистов к власти этот консенсус оказался под угрозой. Два вызова, с которыми столкнулась христианская демократия: фронтальное столкновение с социалистической концепцией общества и противостояние ультралиберализму голлистов и республиканцев. Эти вызовы вызвали к жизни новые дискуссии и стремление найти свое место между двумя крайностями. Вместе с тем, новая идеологическая ситуация имела следствием завершение присоединения христианской демократии к умеренному либерализму. Взгляды Р. Барра и политическая стратегия социальных демократов, нацеленная на сотрудничество с барризмом, способствовали формированию новой программы. С июня 1983 г. пресса ЦСД публикует серию теоретических досье, призванных прояснить позиции социальных демократов по ряду важных аспектов социально-экономической жизни. Доктринальная ревизия осуществляется ЦСД сначала на съезде в Тулузе (1984), а затем на съезде в Меце (1986), где была принята новая платформа.

Можно выделить несколько ключевых пунктов доктринального дискурса социальных демократов в первой половине 1980-х годов.

Во-первых, т. н. «социальное сознание». В перспективе парламентских выборов 1986 г. социальные демократы актуализировали и дополнили манифест «Привести в действие Францию»[695], принятый еще в 1983 г. после обновления руководства партии. В его преамбуле фиксировались их ключевые ценности: свобода, солидарность, ответственность, прогресс, верность традициям. Декларировалась историческая преемственность ЦСД – «линия Сийона и Сопротивления». Свобода мыслилась как противопоставление коммунистической концепции общества, где она, по мнению социальных демократов, отсутствовала. Но основной акцент делался на понятиях солидарности, прогресса и социальной справедливости. «Солидарность осуществляется прежде всего внутри семей, ассоциаций, сообществ, где завязываются основополагающие отношения, которые формируют ткань человеческой жизни», – утверждалось в документе. Прогресс, по мнению социальных демократов, «не отождествляется с движением истории». Он «выражает порыв человека к своему будущему, его способность преобразовывать свои мечты в намерения, свои намерения в предприятие, свое предприятие в успех. Прогресс есть прежде всего прогресс сознания, результатом которого является экономический и социальный прогресс». Что касается социальной справедливости, то она означала перераспределение доходов, компенсацию семейного бремени и предохранение от рисков болезни, старости, безработицы. Поэтому социальные демократы не принимали «ультралиберальной критики обязательного отчисления», но подчеркивали, что ЦСД «не отделяет социальную справедливость от экономической эффективности»[696]. Отсюда формулируется лозунг: нет социальной справедливости без экономического роста.

Социальная справедливость также трактовалась как два возможных и желаемых направления политики: семейная политика и борьба с социальным неравенством («социальным исключением»). П. Меньери отмечал, что солидарность влечет за собой «требование ответственности по отношению к чрезмерным неравенствам, которые могут быть результатом рыночной экономики». Поэтому социальные демократы отвергали любое «исключение» как противоречащее достоинству человека. Сама проблема неравенства увязывалась П. Меньери с проблемами безработицы и доступа к образованию и информации. «Переоценка профессионального образования, университетской системы, конкуренция и плюрализм в образовательной системе – вот средство борьбы с неравенством», – пишет он. По его мнению, концепция социальной экономики идет гораздо дальше простой коррекции крайних неравенств. Она требует солидарности по отношению к жизненным рискам – болезни, пенсии, семейного бремени, а также справедливого равновесия между конкурентоспособностью и требованиями солидарности. Все это проявляется как на уровне индивидов, так и на уровне регионов и национальной политики (обустройство территории, охрана окружающей среды, образование и т. п.). Необходимо избегать любых монополий и корпоративизма. Необходимо проводить политику, которая способствует развитию индивидуальной ответственности. Наконец, важным элементом социальной рыночной экономики должно стать перераспределение полномочий, что составляет понятие субсидиарности[697].

Традиционной темой для христианских демократов осталась семейная и социальная политика. ЦСД выступал за создание единого семейного пособия, изменяющегося в зависимости от числа детей. Социальные демократы выступали за свободный выбор врача и медицинского учреждения (частного или государственного), за «либерально организованную медицину». В вопросе пенсий ЦСД считал, что необходима «адаптация условий выхода на пенсию, смягчающая соотношение между продолжительностью отчисления, возрастом выхода и размером пенсии». По его мнению, выход на пенсию после 60 лет увеличивал бы размер пенсии. ЦСД предложил ввести три уровня пенсий: базовая общая пенсия, пенсия, выплачиваемая предприятием дополнительно, личная пенсия, основанная на накоплении[698]. В плане семейной политики, по мнению социальных демократов, необходимо проводить «воспитательную акцию» с целью предотвращения абортов и реабилитации семейных ценностей. ЦСД предложил увеличение семейных пособий в случае рождения третьего ребенка и «нейтральность государства» в вопросах воспитания детей[699].

Во-вторых, переосмысление концепции и роли государства, что было навеяно влиянием барризма. В манифесте «Привести в действие Францию» отмечалось: «Сегодня существует широкий консенсус в признании того, что в последние годы влияние государства на национальную жизнь было чрезмерным. Социальные демократы утверждают, что государство должно не только выполнять свои традиционные регулирующие функции – дипломатия, оборона, безопасность, правосудие, – но также заботиться об основных экономических равновесиях и гарантировать защиту наиболее слабым, которую рынок не гарантирует»[700]. Но мнения лидеров партии часто колебались. Председатель ЦСД П. Меньери подчеркивал, что для него не идет речь о том, «чтобы перейти в клан твердых либералов или рейганистов»[701]. Один из руководителей партии Б. Стази утверждал, что «Маркс, наконец, умер» и провозглашал наступление периода «полного отвержения государства». По его словам, «государство должно остаться гарантом национального единства, актором определенного социального регулирования, мотором экономической инициативы», но «эта реакция могла бы также принять форму социального реванша», а экономическая стратегия должна основываться на «синергии между государством и рынком», на открытости в европейском масштабе[702]. Р. Монори в проведении экономической политики призывал «освободить все цены, ввести потолок налога на доход и снизить тяжесть двойного обложения капитала», а также провести денационализацию банков и предприятий конъюнктурного сектора[703]. По его мнению, государство и местные коллективы должны «помогать, поддерживать проекты, но ни в коем случае не кормить предприятия». Государство должно перестать вмешиваться во все сферы, сосредотачиваясь только на инвестициях в технологии, поддержку научных и прикладных исследований, адаптацию образования, предоставлять помощь в переоборудовании отраслей и предприятий, находящихся в упадке. Р. Монори считал свободу предпринимательства «ключом для либералов», но подчеркивал, что для социальных демократов эта свобода должна соседствовать с требованиями солидарности, «ценности, которую революционеры предпочитали определять словом “братство” и которую наши современники охотно называют “социальной связью”»[704].

Собственно в экономической области манифест ЦСД предлагал восстановить свободу цен, отменив «архаичные положения» ордонанса 1945 г., провести разгосударствление национализированного сектора, сначала банков и страховых обществ, а затем промышленных предприятий. Экономическая политика правительства должна способствовать адаптации предприятий к современным условиям, повышению заинтересованности рабочих, заключению с помощью государства контрактных соглашений[705]. На предприятии социальные отношения должны «развиваться в направлении прямого участия каждого рабочего в создании