Трейси обеспокоенно посмотрела на телефон, затем на часы на стене. Еще только семь. Представляя, как Джеф приходит на игру и ждет, когда появится Хантер Дрексель или Алтея, она знала, что он сейчас чувствует: адреналин бушует в крови, нервы натянуты до предела. Прямо как в старые добрые времена.

На мгновение ее укололо чувство вины за то, что собиралась сделать, но только на мгновение, потом она напомнила себе: «Это не игра и не старые добрые времена, как бы ни хотелось Джефу их вернуть. У меня есть цель, и я должна ее выполнить».

Джеф за карточным столом дергался, как кролик.

– Кажется, это моя.

Густав Арендт самодовольно усмехнулся, выложил на мягкое зеленое сукно второй стрейт-флеш за вечер и потянулся к стопке фишек, как ребенок за конфетой. В свое время Джефу доводилось видеть, как мухлюют, но этот парень совсем стыд потерял.

Не то чтобы Джефа волновали карты: что-то пошло не так, совсем не так. Ни Кэтрин Кларк, ни Али Лассферли на игре так и не появились. И между прочим, Джонни Крей тоже. Отсутствие одного можно счесть случайностью, но сразу троих? Это не может быть совпадением: что-то явно произошло.

Не одного Джефа расстроило отсутствие игроков: Густав Арендт тоже был недоволен, что не удалось облегчить три пухлых бумажника, но больше всех переживал Беренсен. Арт-дилер выглядел так, будто вот-вот расплачется. Он то и дело смотрел то на дверь, словно вопреки всему надеялся, что партнеры сейчас войдут, то на картину, которую принес с собой: аккуратно упакованный прямоугольник, стоявший у стены.

Похоже, всех, кроме Беренсена, кто-то предупредил, что у Арендта по известным причинам не выигрывают. Ситуация складывалась скверная, и сегодняшний план летел в тартарары: жертва в очередной раз ускользнула.

Это одна версия, но была и другая, намного хуже: Дрексель и его подельники знают, кто они такие и зачем здесь.

Вопрос лишь в том, известно ли им, где они остановились?..

Мысли Джефа перекинулись на Трейси, которая дожидалась его в отеле.

В безопасности ли она? Ему очень хотелось ей позвонить, но придется ждать, когда Арендт объявит перерыв, чтобы не возбудить подозрения.

Наконец по прошествии времени, которое показалось ему вечностью, Лука Андрони с отвращением бросил карты на стол и объявил, что уходит.

– Я, пожалуй, тоже. – Джеф громко зевнул, по-прежнему изображая неуклюжего Брайана. – Столь долгого избиения младенцев ни один мужик не выдержит. Спасибо за гостеприимство, Густав.

Вытащив чековую книжку, Джеф оставил Арендту то, что они с Трейси когда-то называли прыгающей бомбой: прекрасную подделку на полмиллиона долларов, и торопливо вышел в ночь.

Из машины он позвонил Трейси, но она не взяла трубку. Странно. Пришлось отправить эсэмэску:

«Собирай вещи. Кларк и Лассферли не пришли. Вернусь в десять».

Не заглушив двигатель автомобиля, Джеф ворвался в отель и, не обращая внимания на девушку за стойкой, пытавшуюся привлечь его внимание, влетел в лифт.

Оказалось, что ключ от их номера не действует, и он громко забарабанил в дверь:

– Энни? Милая?

«Черт побери, Трейси, ты где?»

Все свое раздражение Джеф выплеснул на девушку за стойкой.

– Я не могу попасть в номер! Не могу дозвониться до жены! Что у вас здесь творится?

– Я пыталась вам сказать, мистер Крик, как только вы вошли. Миссис Крик сегодня вечером выписалась из отеля, причем счет оплатила полностью. Вот я и решила, что вы покидаете Межев вместе, поскольку миссис Крик забрала весь багаж.

– Весь?

– Да, сэр.

В голове у Джефа лихорадочно закрутились мысли: «Мой ноутбук. Мой второй мобильник».

– Если вам все еще нужен номер, я с радостью реактивирую вашу карту…

Но Джеф уже выбегал из отеля.

В это время Трейси на заднем сиденье такси подъезжала к Греноблю и загружала на флешку последние файлы Джефа. В это время суток дороги были совершенно пустыми, так что время до отхода поезда еще есть.

«Бедняга Джеф! Надеюсь, он простит меня, когда все закончится».

Джеф. Камерон. Грег Валтон… Трейси придется объясняться с кучей народа, но это все ерунда. Единственный, кто имел для нее значение, – это Ник.

Стоило закрыть глаза, как в памяти возникало лицо сына.

«Я близко, милый мой. По-настоящему близко. Я сделаю это ради тебя, обещаю».

Притащить Джефа в Межев и устроить всю эту инсценировку было сложно, но необходимо. Зато теперь у нее есть вся информация.

Пора завершить это дело.

Джеф в жизни своей не ездил с такой скоростью.

Какая-то его часть мечтала задушить Трейси голыми руками, в то время как другая, куда более значительная, страстно жаждала зацеловать ее до бесчувствия и никогда никуда не отпускать.

Она не изменилась, во всяком случае кардинально, в глубине души, что бы ни говорила. Сегодняшняя ночь доказала это, как доказала и другое: все это время Трейси ему врала. Ей известно, где находится Хантер Дрексель. Вероятно, она знает также, кто такая Кейт. И это не имеет никакого отношения к дурацкой игре в покер.

«Она все просчитала, черт бы ее побрал, и выкинула меня из игры, потому что по-прежнему не доверяет».

Весь сегодняшний покер – подстава, кроме разве что вполне реального жульничества Густава Арендта. Джонни Крей и не собирался там появляться, а что до Кэтрин Кларк и Али Лассферли, кем бы они ни были…

От внезапно пришедшей в голову мысли Джеф даже вздрогнул. Съехав на обочину, он вытащил из бардачка карандаш и бумагу и медленно написал крупными буквами без пробелов: «АЛИЛАССФЕРЛИ». Догадка ошеломила, и Джеф расхохотался. Никакого Али Лассферли не существовало: имя образовано от «Салли Файерс» по принципу анаграммы.

Вероятно, таково представление Трейси о воздаянии?

Снова выехав на трассу, Джеф надавил на акселератор и ощутил мгновенный прилив радости. Трейси осталась все той же: умной, коварной, лживой, то есть во всех смыслах идеальной, какой была всегда. И он гонится за ней опять.

Джеф взглянул на красную точку навигатора, вмонтированного в приборную доску, и улыбнулся: Трейси направляется к железнодорожному вокзалу Гренобля.

Слава богу, у него хватило ума поставить в ее телефон маячок.

«Я еду за тобой, милая моя!»

Джеф Стивенс тоже не изменился.

На вокзале в Гренобле оказалось куда многолюднее, чем можно было ожидать в такое время, посреди ночи. Огромные табло извещали о прибытии и отправлении множества поездов, в том числе международных. Информация повторялась и через динамики.

Крепко зажав в руке навигатор, Джеф пробирался среди толп усталых путешественников, приближаясь к красной точке Трейси.