— Нет. Я не вижу в этом нужды, — ответил Один, а я с облегчением выдохнула. Пока что не хотела, чтобы учитель знал о моей связи с тысячелетним оборотнем. Не знала, как он на нее отреагирует.

Один сказал, что ночью Арон приходил к нему в кабинет. Искал меня.

— Мы поговорили наедине и я рассказал ему, как и по какой причине ты тут оказалась, — сказал мужчина. – Я вижу, что он очень сильно заинтересован в тебе, но не хочу, чтобы он знал об этом списке.

— Почему? – я удивилась. Один рассказал Арону про то, что меня хотят убить, но желал скрыть список тех, кто, возможно, мог это сделать.

— Потому, что у него плохой самоконтроль. Это особенно сильно касается Бранта. Мне нужно спокойно провести расследование, а не, чтобы эти двое убили всех подозреваемых, которые на тебя не так посмотрят.

Я кивнула. В этот момент уже около двери слышала шаги своего учителя, но, прежде чем он зашел в кабинет, Один сказал:

— И, Амбер, не рассказывай Эдергару о раздвоении моего сына, — заметив мой вопросительный взгляд, он добавил: — Чем меньше людей это знает, тем лучше.

В кабинет зашел мастер и я не успела ответить на слова Одина, но вновь очень сильно нахмурилась. Эдергар был приближен к королю и, думаю, Один не хотел, чтобы король узнал о том, где находился тысячелетний оборотень. Но моему мастеру и так было прекрасно известно о том, кто такие Арон и Брант. И он вроде ничего не собирался рассказывать королю. Лишь предупредил меня о том, чтобы я не подходила к этим двум.

Немного позже, мне и Эдергару накрыли завтрак в одной из комнат отдыха, рядом с которой, в коридоре поставили смотрящих. Очень много студентов и преподавателей хотели поговорить с моим учителем и эти смотрящие никого не пускали к нам. Смотрели за покоем Эдергара.

— Учитель, вы же не собираетесь рассказывать королю о том, что его сын сейчас тут? – спросила у Эдергара. В это время ковырялась вилкой в салате.

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Не знаю, — я пожала плечами. – Арон и Брант не просто так отказались от его «воспитания» и исчезли десять лет назад. Они живут обычной жизнью. Навряд ли смогут стать одним целым, а, значит, Тысячелетний не пробудится. Никакой войны не будет. Так какой смысл рассказывать королю о том, что они в Дюран?

— Амели, а ты не думаешь, что король имеет право знать о том, где его сын, которого он уже столько лет не видел?

— Вы думаете, что король захочет увидеть его с хорошей целью? Чтобы поговорить с ним, как отец с сыном?

— Не думаю, но, Амели меня все это не интересует. Меня волнует лишь то, что Тысячелетний явно к тебе неравнодушен. Этой ночью он приходил в кабинет Одина и искал тебя. Зачем ты ему понадобилась по середине ночи?

Я прикусила губу и положила вилку на стол.

— Наверное, просто проверял вернулась ли я из леса в академию. Мы же там разделились. Учитель, так вы собираетесь рассказывать королю про его сына?

— Я уже сказал тебе, что меня это не интересует.

Я кивнула. Знала, что Эдергар не сильно любил короля. Когда он взял меня в ученицы, сам король был против этого. Ему не нравилось то, что самый прославленный маг его королевства взял в ученицы простолюдинку. Но за свои заслуги перед королевством, мастер имел право попросить о чем-нибудь одном у короля. И он попросил оставить меня его ученицей. У короля не было выбора и он согласился. Позже смирился. Да и я за достижения в магии позже получила титул, переставая быть простолюдинкой, которых так не любили при дворце.

Когда мне было пятнадцать, король выдал приказ, по которому Эдергар должен был взять в жены его племянницу Жизель. Обычно, маги, имея возможность попросить у короля о чем-нибудь, просили шанс самим выбирать себе жен, ведь для магов жена очень важна. Любимая женщина рядом – это их душевное равновесие. Их сердце и душа. Но Эдергар свою возможность прошения потратил на меня и был вынужден жениться на Жизель. Свою жену мой мастер никогда не обижал, но короля после этого не сильно любил. Да и мастер не из тех, кому присуще желание выслужиться. Поэтому я понимала, что Эдергар действительно ничего не будет рассказывать королю.

— Почему в этом списке Кина и Рейн? – я решила перевести тему разговора и кивнула на список подозреваемых, который носила с собой.

— Мы проверяем всех.

— Но они же ваши бывшие воспитанники. Разве у них могут быть причины, чтобы желать мне смерти? Да и Кина знала, кто я, но ничего мне не сделала. Наоборот, хотела помочь.

Я более подробно рассказала мастеру о том, что говорила и делала Кина. Учитель кивнул, но со списка ее не убрал. Строго повторил, что нужно проверять всех. А у меня возникло ощущение, что мне что-то не договаривают. В прочем, я тоже многое не договаривала. И в какой момент, между мной и учителем начала появляться эта недосказанность?

***

Я заметила, что кожа у учителя была серой, а присущий ему тяжелый взгляд сейчас уставшим. Еще я увидела у него в волосах седину, которой ранее не было. Эдергар никогда не показывал своих эмоций, но мне кажется, что, пока он искал меня, волновался сильнее, чем я могла предположить. И, наверное, не спал много ночей. Поэтому я уговорила его пойти поспать. Просила не волноваться за меня. Сейчас, магия со мной и я смогу защитить себя. Если бы тот, из-за кого я оказалась в Дюран не боялся моей магии, он не приказал бы ее запечатать.

Эдергар пошел отдыхать. Сказал, что скоро вернется. Я же пошла в холл и села на один из диванчиков. Сейчас как раз шла лекция, но в холле все равно были студенты. Я чувствовала, как они смотрели на меня и шептали: «Амели Амбер. Она ученица Корвина Эдергара. Вчера прибыла вместе с ним». Отовсюду доносились обрывки фраз и я ненадолго к ним прислушалась. Если честно, меня немного волновал парень, на которого я свалилась этой ночью. Он меня рассмотрел, а я его – нет. И мне не хотелось, чтобы по академии пошли слухи о том, что Амели Амбер по ночам голая телепортируется в кровати парней и ворует их одеяла. Мне было плевать на слухи, но они могли опорочить имя моего учителя, поэтому я прислушалась к тому, что говорят студенты, но ничего особого не услышала. Значит, тот парень никому не рассказал. Или еще не понял, что это была я.

Я потерла лицо ладонью и занялась изучением списка подозреваемых и иногда поднимала взгляд. Смотрела на студентов. Я не отрицала того, что мой враг мог наблюдать за мной. Тем более, судя по посланию оставленному кровью Виви, он обещал, что мы уже сегодня встретимся. Но в таком людном месте он на меня не набросится. Даже не подойдет. Поэтому я сама пыталась украдкой рассмотреть тех, кто сейчас смотрел на меня.

В какой-то момент, заметила спускающегося по лестнице Мерада. Наверное, он почувствовал мой взгляд и обернулся, после чего посмотрел на меня. Мы обменялись взглядами полными ненависти и злости. Честно, я даже не знала, кого Кад ненавидел больше – Одри Бун или Амели Амбер. Во мне так и пылало желание пойти к Мераду и устроить очередную перепалку. Такую, как частенько между нами бывало пять лет назад, но от Мерада меня отвлек голос, который я услышала откуда-то сбоку: