Дважды повторять эмпатии не пришлось. Пригнувшись к земле, Эдель прислушалась.

– Сюда! – она тенью метнулась влево. – Бежим к летнему фонтанчику!

Мы молча устремились вперед. Я чувствовал ужас Нарин и боялся опоздать. Неужели очередное покушение?

– Я слышу их! – Девушка перепрыгнула через кусты, не желая терять времени на обход лабиринта.

Я последовал ее примеру и увидел Нарин, лежащую без сознания на траве. Над ней склонился молодой эльф и трясущимися руками пытался разорвать лиф ее платья. Демоны!

Эдель меня опередила. Прыгнув на эльфа, она оттолкнула его от бесчувственного тела посланницы и с яростью ударила в грудь. Не ожидавший нападения, тот не сопротивлялся, но, опомнившись, кинулся на Эдель. Теперь настал мой черед. Подскочив, я схватил его за шкирку и, развернув к себе, с силой ударил в живот. Эльф попытался нанести ответный удар, но промахнулся, моя нога резко отбросила его на землю.

– Быстро беги за Мортом и предупреди Дора! – бросил я Эдель, склонившись над посланницей.

– Не стоит сейчас беспокоить Дорриэна.

– Не спорь! – впервые в жизни я кричал на любимую.

Отвернувшись, она побежала по аллее. Неужели я только что видел слезы в ее глазах?

Я коснулся холодной руки Нарин. Она до сих пор была без сознания. Тело не пострадало, если не считать синяков на лице и руках.

Мразь! Мог бы убить, убил бы!

Девушка слабо застонала. Решив не ждать, пока придет доктор, я поднял ее с сырой земли и понес в замок. Эльф никуда не исчезнет. Все равно бежать ему некуда.

Дорриэн

Известия, привезенные гонцом, не радовали. В который раз солдаты потеряли след Кенэта. И куда он постоянно исчезает? Последние месяцы я следил за магом, но тот всякий раз ускользал от меня. Я точно знал: Кенэту известно имя убийцы. Но если он не в сговоре с Теорой, с кем тогда?

Я вернулся в зал. Солея сидела, надув губки, и чуть ли не плача следила за веселящимися придворными. Придется ее развлекать. Опустился на трон возле принцессы и, улыбнувшись, спросил, что ее могло так расстроить. Эльфийка раскрыла рот, чтобы высказать наболевшее, но в зал вбежала Эдель. Одетая в свой любимый охотничий костюм, с распущенными волосами и полными тревоги глазами, сестра испуганно огляделась по сторонам и поспешила ко мне. Музыка стихла. Взгляды устремились на эмпатию. Приблизившись, она заговорила.

Демоны!

Я вскочил с трона и, приказав музыкантам играть, поспешил за сестрой. Возле комнаты Нарин нас встретил доктор Морт.

– Что с ней?

– Успокоительное, смешанное с веальским снотворным, должно помочь. Я дал их в надежде на то, что посланница заснет и завтра все пережитое будет казаться ей неясным и далеким. Но Нарин даже не шевелится. У нее сильный шок. Думаю, не стоит ее сейчас беспокоить, ваше высочество.

Я молча отодвинул доктора и вошел. В комнате было темно. Только свет от потрескивающих в камине поленьев слабо освещал стены и мебель.

Нарин сидела на кровати в разорванном платье. Прижав колени к груди, неотрывно смотрела на играющие языки пламени. Рядом пристроился Воллэн и молча наблюдал за девушкой.

– Выйди!

Советник встал. Он не посмел перечить. Я занял его место возле посланницы. Казалось, она даже не заметила моего прихода.

– У нее шок, – тихо проронил Воллэн у самой двери. – Она никого не хочет ни видеть, ни слышать.

Когда за ним закрылась дверь, я вновь повернулся к девушке. Какое-то время мы сидели молча. Нарин не двигалась, она вообще не подавала никаких признаков жизни.

– Нарин. – Я попытался взять слабую руку.

Почувствовав мое прикосновение, она вырвалась и сильнее прижалась к спинке кровати.

– Уходи, – голос посланницы казался глухим и безжизненным.

– Не уйду, пока ты не перестанешь сидеть и неотрывно смотреть в одну точку!

Наконец-то она перевела взгляд с камина на меня. Никогда до этого случая я не видел ее в подобном состоянии. Казалось, силы навсегда покинули это хрупкое тело.

– Дорриэн, я хочу побыть одна.

– Зачем ты пошла с Уэйном? Я ведь предупреждал тебя.

Жестоко с моей стороны говорить об этой мрази, но нужно было вернуть ее к жизни. Заставить хоть что-то почувствовать. Пусть даже страх и ненависть к эльфу.

Посланница резко вскочила на кровати и впилась в меня полным дикой ярости взглядом.

– Предупреждал?! А почему не остановил?!

Я встал рядом с Нарин. Поднял голову, холодно произнес, наблюдая, как по лицу девушки медленно катятся первые слезы:

– Но, по-моему, ты не была против общества эльфа?

Сжав руки в кулаки и зашипев, словно взбешенная кошка, девушка кинулась на меня. Несколько раз ударила (для снятия напряжения!). Потом, схватив в охапку, я поставил ее на пол. Нарин попыталась вырваться, я не ослабил объятий. Она несколько раз всхлипнула и притихла. Полными слез глазами девушка молча смотрела на меня. Зачем-то я смахнул с нежного лица несколько слезинок, наклонился к ней и поцеловал. Не сопротивляясь, Нарин приникла ко мне, тяжело вздохнула и потеряла сознание. Снотворное наконец-то начало действовать. Завтра она проснется, и все пережитое будет казаться ей неясным сном.

Уложив девушку на кровать и укрыв одеялом, вышел из комнаты, приказав заботливой Инэке никого не впускать до утра.

Теперь настал черед разобраться с этим любителем женских прелестей. После сегодняшнего случая никто не посмеет обидеть мою посланницу!

Преимущество силы состоит в том, что ей прощаются слабости.

N. N.

Воллэн

Рано утром меня разбудил слуга и передал приказ Дорриэна спуститься в тюрьму. Заставлять Владыку ждать я побоялся, поэтому быстро собрался и направился в подземелье. Как же я не любил там бывать! В основном камеры пустовали, эмпаты больше смерти боялись оказаться в тюрьмах Ирриэтона. Страхи не были беспочвенными. Те пытки, которым подвергаются в наших тюрьмах заключенные, пострашнее смерти. Многие орудия изобрел еще Эрот. Всегда поражался его мрачному гению. В нем цвело столько талантов, но все он направлял на созидание зла! Шерэтт, как и некоторые другие Владыки, усовершенствовал изобретения предка. Честно говоря, я не думал, что Дорриэн воспользуется ими. Но то, во что палач по его приказу превратил эльфа, заставило меня содрогнуться.

Я вошел в слабоосвещенную камеру. Дорриэн стоял возле скорчившегося на полу юноши и, заложив руки за спину, со спокойной жестокостью наблюдал за узником.

– Через несколько дней, как только оклемается, отвезешь его в Неаль.

Этот голос! Я в страхе прислонился к стене. О боги! С каждым годом Дорриэн все больше становился похож на своего отца. Раньше, задолго до смерти Шерэтта, я знал другого Дорриэна. Доброго и справедливого эмпата. Я посмотрел на друга. Казалось, он получал от происходящего странное, недоступное моему пониманию удовольствие.