– Да, сэр…

– Сколько у нас еще осталось?

– Пять лент к BSA, сэр, считая ту, что в нем сейчас, и примерно столько же обойм к БРЭНу. И – все.

Хреново… На полчаса скоротечного боя, не больше…

– Сэр…

Лейтенант оторвался от мрачных мыслей.

– Да?

– Я вот тут слазать решил… Вниз. Младший прикроет.

– Сдурел?

– Никак нет, сэр. Сами подумайте, какой у нас выход? А там – у каждого по стволу и патроны. Если удастся притащить пять-шесть автоматов с боекомплектом – это уже дело.

– Там снайперы.

– Младший говорит – там только один. Он наблюдает за ним. Как только тот допустит ошибку, младший его снимет. И тогда можно будет идти.

Младший… Лейтенант никак не предполагал, что кто-то после МакДональда сумеет его удивить. Но этот сумел – без вопросов.

Теперь лейтенант уже сомневался в том, что младший капрал Стэтэм вообще человек. Раньше он представлялся этаким тюфяком, тяжелым на подъем. Но только в бою лейтенант Гленни понял, что представляет собой младший капрал Джейсон Стэтэм. У него не было нервов – вообще. Он все делал так, как делал бы это робот – менял позиции, засовывал в винтовку все новые и новые патроны, прицеливался, стрелял. Он не спешил, не тратил зря патронов. Но когда он стрелял – с той стороны обязательно умирал человек. Выстрел – труп, выстрел – труп. И даже когда мятежники подобрались к нему вплотную, буквально на расстояние броска, он продолжал стрелять так же – непоколебимо и точно. Когда к нему на позицию влетела граната – он ее выбросил – взорвалась в воздухе, осыпав осколками тех, кто ее кинул – и продолжил стрелять. Он просто стрелял и стрелял – бездушное механическое приложение к своей винтовке. И даже получив ранение, он продолжал стрелять…

— Добро… – лейтенант решился, патронов для такого дела действительно мало, – но пока не высовывайся. Сходим вместе: одного подстрелят, второй вытащит. Только жди команды.

– Понял, сэр…

Выстрел винтовки и разрыв снаряда на поле идеально совпали по времени, но и в далеком гуле артиллерийского разрыва лейтенант уловил четкий щелчок выстрела снайперской винтовки. Прижимаясь к земле, загребая подобно пловцу, лейтенант пополз вправо – там сейчас выбрал свою позицию младший. Снайпер их патруля.

– Стэтэм… – тихо позвал лейтенант.

Младший капрал не отозвался – он лежал подобно камню, целясь куда-то вдаль из своей винтовки. Он не сдвинулся ни на миллиметр, только прошипел:

– Слышу…

– Что там?

– Снайпера снял. Больше не наблюдаю. Можно идти.

Лейтенант задумался.

– Патроны остались?

– Восемь полных обойм. Хватит…

Отморозок. В обойме по пять – сорок в итоге. Хватит…

— На обратном пути мы тебе автомат с БК подкинем. На случай…

Стэтэм не ответил, он уже выцеливал кого-то, и ему было не до того. Лейтенант пополз обратно, к капралу, уже по-хозяйски рассматривающему заваленный телами склон.

– Как, идем?

Капрал поморщился…

– Эти – вон там засели… Левее тех камней, там человек десять, не меньше. Остальные – равномерно рассредоточились вон по той линии, там что-то типа канавы. По верхам – восемь стволов, я подсчитал. Возьмите нож, сэр – у них дешевые разгрузочные жилеты, сэр, самодельные, шьют из рюкзачной ткани. В каждом – по шесть обойм, если повезет. Подрезать в двух местах надо, на поясе и на плечах.

Лейтенант посмотрел на капрала, между разговором подрезающего траншейным ножом уголок ногтя…

– Ты… это… короче, слово дай… если плен, то… лучше сам меня добей. Ты знаешь, что муслики с пленным делают. Лучше так…

– Обещаю, сэр… – капрал очень серьезно посмотрел в глаза своего командира, командир был младше его, но это реально был командир, без всяких скидок. – Надеюсь, и вы мне окажете такую же честь.

– Без вопросов, Джефф… без вопросов. – Капрал отложил нож, протянул лейтенанту руку, тот крепко пожал ее и протянул вторую, не выпуская первой. Рукопожатие на самом краю. На краю могилы…

– А Младший наш?

– Он не сдастся… – твердо проговорил Роуч.

– Почему так думаешь?

– Я видел… Он себе к пузу чуть ли не полкило тротила примотал со взрывателем натяжного действия. Утром, перед вылетом, я видел. Не хотел бы я быть тем, кто будет его брать…

Лейтенант вздрогнул. Некоторые из ветеранов так делали – с шутками, с прибаутками, с понтами. Он совсем не был уверен, что дойди до дела – и те, кто так лихо треплет языком, подорвутся. А этот… Не сказал ведь никому. Но лейтенант был почему-то уверен, твердо уверен, мог все жалованье поставить на то, что дойдет до дела – подорвется. Этот – подорвется. Откажется от своей жизни, как от проигранной карты…

Низко громыхнуло, поднялся черный султан разрыва – артиллерия начала работать…

— Черт… – Роуч досадливо глянул на куст разрыва, – не вовремя начали. Давай, босс, за мной. Сейчас ведь ломанутся…

Прежде чем лейтенант сумел сообразить, капрал, пригнувшись, уже сиганул за каменный вал укрытия, бросился к лежащим в беспорядке телам. Делать было нечего – лейтенант бросился следом. Первый мятежник, который попался ему на пути, на вид, казалось, спал, даже не видно было ранений – только открытые глаза и мертвенная бледность лица. Рядом с ним лежала «SLR», стандартная винтовка британских пехотных полков, почти метровой длины. Лейтенант ударил лежащего ножом – для верности, скривился, подхватил винтовку – такой у них в патруле не было, САС давно перешел на малокалиберные, неуклюжим движением, торопливо срезал разгрузку. Сколько в ней осталось магазинов, непонятно – да и проверять некогда. Мятежники уже заметили двух британских солдат, исполняющих безумные трюки прямо перед своим укреплением, и открыли огонь. Конечно, полноценно стрелять и атаковать не давало то самое артиллерийское орудие, да и минометчики постреливали, вылезать из своих нор опасно, и команды на это не было, но вот выпустить пару-другую очередей – это запросто. И неважно – попадут они во что-то или нет, в отличие от британцев, на среднюю и дальнюю дистанцию мятежники стрелять не умели – просто расходовали патроны. Пули щелкали по камням с противным стуком, но лейтенант радовался тому, что это слышал, ведь известно – свою пулю никогда не услышишь…

Второй, в отличие от первого, был изорван так, что живого места не осталось. В него попала целая пулеметная очередь, с близкого расстояния, перечеркнув грудь строчкой опаленных дыр. С ним было проще – рядом лежала винтовка, такая же, как была у первого, только с разбитым вдребезги пулей ложем. Лейтенант срезал испачканный кровью жилет, отметив про себя, что он тяжелее предыдущего. И – отдернул руку, пуля врезалась в тело убитого мятежника совсем рядом…