иронично умереть с шейхом на руках, мне такая ноша не нужна — ответил я, как вдруг шейх начал, что-то бормотать, а потом перешел на английский, что звучал крайне достойно.

— Вы американцы, думаете, что сможете отсюда спокойно уйти, у вас это не выйдет. Не усложняйте себе жизнь и не пытайтесь добавить пыток больше, чем ваше тело сможет вынести — произнес он с закрытыми глазами и тоном человека, что был бы готов убить нас прям там. Я скинул на землю и заклеил ему рот липкой лентой, что я с собой взял так удачно.

— Вы уже мер… — все что тот смог произнести, до того, как ему заклеили рот. По правде говоря, он казался страшным человеком. Мы не могли знать, скольких по его вине убили и скольких он сам упокоил. Был он личностью крайне спорной и к тому же хорошо разыскиваемой. Сдать его со всему потрохами было не жалко. Я взвалил его на свои плечи и мы продолжили путь. Впереди находился правительственный центр, что был просто заполонен боевиками. Наверняка в эфире объявили о пропаже такой важной особы. Мы пошли через жилые кварталы, полупустые, но пока что-то там было. Ночью люди обычно предпочитают спать и ничего не делать. Нам спокойно удалось пройти и те места. Иногда я делал передышки, оставалось всего ничего до наших позиций. Скрывшись в каком-то опять-таки полуразрушенным доме.

— Прием, Гранит вызывает Странника. Повторяю, Гранит вызывает Странника, прием — произнес я в рацию. Через пару минут она зазвенела.

— Говорит Странник — в динамике раздался приятный бас. — Вы как там, Гранит?

— Все хорошо, мы находимся в зоне семь, сектор пять, то есть близко к вашим позициям, вы сможете нас встретить?

— Так точно, Гранит. Но мы должны знать с какой стороны вы пойдете.

— Мы будем двигаться по северо-восточной дороге. И кстати, с нами виновник, нашей операции — после того, как я сказал это, нависла небольшая тишина в эфире.

— Эм… Хорошо, вас понял. Тогда будьте аккуратнее, мы еще все вместе выпьем по банке пива. Мы дадим команду, когда будем готовы, до связи.

Я вышел из соседней комнаты, откуда решил завязаться с группой. Сделал я это, чтобы шейх ничего не услышал, да и на всякий случай, кто знает, может ему удастся убежать. Надеюсь на нем не было, каких ни будь отслеживающих устройств, хотя боевикам до такого еще далеко.

— Ты связался? — первым делом спросил меня Бил.

— Да, уходим по команде. Здесь тихо, если конечно не грянет буря.

— Такого не должно произойти — спокойно обмолвился он. — Не может быть, чтобы мы так просто его взяли. Это же как нам повезло.

— Везение? Думаю это просто чудо, не меньше. А уж про тот лагерь я и молчу.

— Лагерь, я там чуть не сдох, пока ты убивал ни в чем не повинных людей — произнес он, повысив тон.

— Не повинных? Ты сам чуть не стал одним из навесных украшений, что тут в городе хватает. Дай людям только подвод обезумить и они тут же, как стадо гиен перегрызут друг другу глотки — проговорил я со страстной злобой. — В этих смертях, нет нашей вины.

— Тоже мне, чистенький нашелся. Это кровь на твоих руках и больше ничьих. Если бы ты не успокоился, если бы ты не продолжал давить дальше, то все могло бы быть иначе. По крайней мере, с нами не произошло бы всего этого дерьма — он произнес это и я повысив тон начал.

— Думаешь мне нравиться подбирать расчлененных младенцев!? Мне они тоже будут снится, как и тебе, но что поделать! Уже ничего не изменить — перешел я на спокойный тон. — Мы можем только уйти отсюда и забыть.

— Я не смогу забыть — сказал он грубым голосом. — Уж это — сделав паузу Бил произнес. — …Забыть… Я не смогу наверняка…

— Успокойся, ты просто устал. Ночь сегодня и вправду была ужасная, но ты будь сильнее. Не вини себя, как бы ты этого не хотел, Бил. Не вини…

Я сел на стул, что был весь в пыли и опилках. Шейх наверняка все это слышал, хоть его глаза были связаны и рот заклеен. Кое-какие выводы для себя он наверняка сделал. Но, чтобы там не было, его ждет незавидная участь. Оставят его в живых, или же все-таки сделают, что-то пострашнее. Знать этого я не мог.

Где я оказался? Что происходит? Эмили была права, почему я не женился на ней, каким же я был дураком. Теперь я жалею обо всем, что только можно. Господи, как же все-таки страшно понять и осознать потерянное. Это боль невыносима до безобразия и до какого-то помешательства. Только скажи, что потерял и, что ничего не нашел взамен. Иногда сложно поверить, что так что ты считал, что будет длиться очень долгое время, заканчивается, тогда когда ты этого совсем не ждешь. Больно только подумать, что есть вещи, которые тебя покинули. Мне обидно осознавать, что ее нет рядом со мной. Я уже перестал понимать время. Оно для меня потеряло всякий вес. Каждый день являет собой пытку, не знаю будет ли лучше, хотя я стараюсь верить в хорошее. Смогу ли я вернуться домой, после всего, что произошло? Теперь, все изменилось, я уже не я. Теперь точно наверняка. Но таю еще одну надежду, что ничего еще не потеряно, но как я устал от этой лжи. Кажется, что каждая мысль пропиталось неправдой, что так яростно пытается доказать обратное. Воспоминания из той жизни теперь, как камень на душе, что давит изо всех сил на меня.

— Говорит Странник Граниту, выдвигайтесь, мы вас ждем.

— Вас понял, конец связи — объявил я в рации.

Я схватил шейха и закинул его на плечи. Он пытался сопротивляться, но это тщетно. Его мычание переросло в нервный вой, но заклеенный рот мешал ему.

— Уходим, Бил. Хватит этого с нас — медленно обронил я.

— Да, старик. Пора уже давно это прекратить — сказал он, вскидывая винтовку. Бил открыл дверь и вышел первым. На улице слегка светало. Уличные лампы не работали, так как наша авиация первым же делом уничтожила инфраструктуру. Я пошел вслед за ним, держа шейха, готов поспорить, что руки у него затекли страшно за все это время. Он испытывал видимый дискомфорт, многое уже ему надоело. Бил держал на прицеле каждый угол, хотя боевиков тут могло и не быть, но все. Мы шли через маленькие улочки, что привели бы нас к