Позже Дел Клоус рассказывал мне, что я бродила без всякой цели и выглядела "изумительно... в смысле ходила, раскрыв рот от изумления". Лучшее описание мне трудно себе представить.

С тех пор я принимала ЛСД еще дважды. Каждый раз все было по-другому, отнюдь не так драматично, все это уже больше касалось лично меня и переносилось легче. Единственное сходство - физический эффект, который в моем случае заключается в сокращениях, очень напоминающих родовые схватки, и в дрожании нервных окончаний... предваряющем... на протяжении длительного периода времени - такое ощущение, что ты на грани оргазма без всякого контакта с кем бы то ни было... это происходило во всех трех случаях. В остальном каждый раз все было по-новому.

Приму ли я ЛСД еще раз? Не исключено, что когданибудь... но никакой крайней необходимости, никакого желания сломя голову мчаться на угол к знакомому торговцу. Думаю, что лучше всего принимать ЛСД вместе с любовником, но с таким, которого потом долго-долго не захочется выбрасывать из головы. А таких не так уж и много. Это близость, которую не просто отвергнуть.

Все, все. Надеюсь, достаточно".

Около часу дня в квартире Ромни начинает трезвонить телефон, то и дело поднимая его с постели:

- Ромни, твоих парней следовало бы пристрелить!..

- Семеро арестованы!..

- В наркотическом бреду!..

- Это невыносимо!

И наконец звонок из лос-анджелесской полиции:

- Это Ромни? Послушайте, у нас тут сидит какой-то двухцветный тип...

Ах, Про-стран-ствен-ная Пе-на... Это, должно быть, Пол Фостер. Четыреста, пятьсот, шестьсот человек всю ночь провели в этом сумасшедшем доме, устроив там чудовищную оргию, - а копы их и пальцем не тронули.

И вот те на - в кисломолочном свете девятичасового лос-анджелесского солнца они узрели, как этот долговязый тип, покачиваясь, выходит на улицу, размалеванный, как друид, - пол-лица золотой краской, пол-лица серебряной,и п о в я з а л и мерзавца за появление... допустим... на людях в пьяном виде или за другое не менее правдоподобное нарушение. Однако уже в час дня им чертовски хочется, чтобы кто-нибудь пришел забрать этого двухцветного типа...

Боже правый, старина! Это даже для нас перебор! Мы умываем руки::::: Это невыносимо:::::

:::::что... мы такого сделали? и:::::

:::::даже некоторым Проказникам, из антибэббсовской фракции, Тест представлялся катастрофой. Во-первых, они сомневались в этичности добавления кислоты в Прохладительный Напиток, а во-вторых - считали, что, пустив наркотический бред Всеравношки через громкоговорители, с ней поступили жестоко. Вскоре после того, как они вернулись из Ла-Джоллы в Лос-Анджелес, назрел подлинный Раскол, совершенно открытый. Это был знаменитый Скверный Недуг в миниатюре, поразивший их одних. Рубеж журнала "Лайф".

Уоттсовский Тест в Лос-Анджелесе, состоявшийся на гребне успеха Фестиваля Полетов в Сан-Франциско, заставал быстро набирающее силу психеделическое движение выплеснуться из подполья, да так бурно, как никому и не снилось. Лири и Алперт со своими экспериментами не могли пожаловаться на недостаток известности, однако вся их деятельность казалась совершенно изолированной от внешнего мира, всем у них заправляли два гарвардских доктора, напускавшие на себя весьма серьезный и таинственный вид - только и всего. А после этой новой сан-францисско-лос-анджелесской элэсдэшной вещи с ошалевшими ребятишками и исступленным рок-н-роллом стало казаться, что грозная ЛСД уже распространилась среди молодежи, как зараза, - что, в общем-то, и произошло. Мало кому приходило в голову, что начало всему было положено одним наэлектризованным источником: Кизи и Веселыми Проказниками.

Явилась целая команда репортеров из журнала "Лайф" во главе с фотографом Ларри Шиллером, который был вхож в элэсдэшный мир и делал снимки на голливудском Тесте. Они взяли у Проказников интервью, сфотографировали их и сказали, что готовят большой материал на разворот о кислотном мире и надеются поместить фото Проказников на обложку. Поэтому они подогнали автобус к большой фотостудии, и Шиллер позвал туда всех. Но тут - Бэббс входить туда отказался. Остальные же Норман, Хейджен, Кэссади,- всей толпой Проказники набились в студию, и Шиллер сделал целую кучу снимков. Норману все это показалось вчерашним днем. Начать с того, что этот малый делал черно-белые фотографии, а самой характерной особенностью Проказников был цвет, светящиеся краски, чем ярче, тем лучше, чем больше флюидов, тем лучше. Потом Шиллер усадил их всех группой, на фоне черного задника, а в центре встал Кэссади, который принялся размахивать руками, как ворона. Шиллер сделал снимки в стробоскопическом свете, отчего Кэссади стал казаться многоруким, как великий бог Шива. Стробоскоп в ту пору был последним словом в психеделической фотографии, и средства массовой информации пользовались им взахлеб. Воссоздает-де опыт кислотного восприятия и все такое прочее. Потом Шиллер велел некоторым из них остаться для индивидуальных снимков к примеру, таким колоритным типам, как Кэссади, Пол Фостер с его пушистыми бакенбардами и Пышным Мундиром, а также Норман, вероятно, из-за его бороды. Обычное дело... Остальные вышли на улицу, где их поджидал Бэббс. В конце концов освободились и те, кто оставался для индивидуальных снимков, и, когда они вышли на улицу, автобуса не было. И след простыл. Бэббс, Горянка, Чума, Уокер и все остальные - укатили прочь.

Хейджен был не в силах в это поверить.

- Хорошенькую нам устроили п р о к а з у! - сказал он.

Проказникам - и устроили Проказу.

Начать с того, что при таком развитии событий слово "проказа" приобретало свой первоначальный смысл. Жертвы проказы сумели, в конце концов, добраться до рассыпающегося в прах "Сан-Суси", где выяснилось, что Бэббс и компания съехали и оттуда, прихватив с собой все деньги и еду. Бэббс оставил записку, в которой сообщал, что они, ядро группы, отправляются проводить свой собственный Тест и вновь присоединятся к своей свите перед Кислотным Тестом в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, намеченным на 19 марта. "Нас все еще объединяла великая идея",- и Норман, Кэссади, Хейджен, Пол Фостер, Рой Себёрн, Мардж и еще несколько человек попытались заняться подготовкой к университетскому Тесту. Однако университет нарушил договор изза дурной славы, преследовавшей их после уоттсовского Теста, и это довершило дело. Все стали разъезжаться кто куда. В этот странный период всеми владело странное чувство. Никто не мог уразуметь, почему Бэббс устроил проказу Кэссади; ну ладно всем остальным хотя весьма странно было и то, что жертвой проказы оказался Хейджен, - но Кэссади - это просто невероятно.

Кэссади заявил, что ему все поебать, и направился в Сан-Франциско. Норман с Полом Фостером решили пожить у Хью Ромни. Несколько позднее у Нормана появилась возможность уехать вместе с Мардж Баржей и Ивэном Энгбером в Нью-Йорк, они сели в машину и направились на восток.

"Едва Лео нас покинул, как вере и единомыслию в нашем кругу пришел конец, словно красная кровь жизни покидала нас, вытекая из невидимой раны".