– Служба в полиции?

– В том числе. Я делаю хорошее дело, Мюр. Избавляю мир от негодяев, которые воруют чужие жизни.

– О… – протянула девушка. – Тогда тебе точно надо остаться с нами. В заложниках у Мергена весь наш город. И мою жизнь он похитил, но беда в том, что ее уже не вернешь… Я шучу. Принимаю твою позицию и совсем не осуждаю. Если бы у меня была возможность, я бы тоже сбежала от всего этого. Жила бы нормальной жизнью. Но теперь моя жизнь здесь. С друзьями. Пойдем, нас давно ждут.

В запертом сарае, мимо которого мы прошли, громко работал печатный станок.

– Я сегодня рано проснулся, – сказал я. – Как раз отплывал тот катер с дорогой отделкой.

– И человека ты тоже видел? – небрежно спросила она.

– Он из тех аристократов, что готовы поддержать вас?

Мюр резко развернулась ко мне и сказала, понизив голос:

– Давай сделаем вид, что ты сладко спал в это самое время. Потому что если об этом узнает еще кто-то, то я не могу поручиться, что все пройдет гладко. Мы понимаем друг друга?

– Прекрасно понимаем, – подтвердил я.

До флигеля мы дошли в молчании. В комнате с настежь распахнутыми окнами ждали Вилли и человек, читавший газету. Он походил на профессора университета – маленький и щуплый, с блестящей лысиной, окладистой седой бородой и круглыми очками в тонкой, кажущейся хрупкой оправе.

– Вильгельм Маузе, – протянул он узкую сухую ладонь. – Я друг Джейсона Хенстриджа. Мюреол и Кроуфорд рассказали о вас. Выходит, что вы человек, заслуживающий доверия.

– Вы читаете «Зеркала правды». Да еще и старый выпуск. – Я сел без приглашения, напротив Вили, курящего папиросу. Я узнал газету. Там писали о том, как я закрыл дело Баркстоуна. – Надо сказать, вы очень оперативны.

Маузе вежливо улыбнулся:

– В публичной библиотеке Академии отличная подшивка газет из Королевства. А мои помощники умеют находить нужную информацию в архивах.

И воровать газеты. Этого конечно же я не сказал. Как и то, что пересмотрел свое первоначальное мнение об этом человеке. Вряд ли он ученый. Скорее сотрудник «Шильда»[100] в отставке. Почему бы и нет, если Вилли полковник. Надо, кстати, расспросить Юэна о нем поподробнее.

– Охотно верю, – произнес я.

– Вас не затруднит рассказать нам о том, где сейчас Джейсон?

Я не видел причин скрывать.

– Хенстридж мертв. Убит, если быть точным. Но, судя по вашим лицам, вы не особо удивлены.

– Ладно. Карты на стол, солдат, – предложил Вилли. – Иначе мы будем ходить кругами до вечера. Он поддерживал нас, когда больше было некому. В прошлом я оказал ему услугу, и Хенстридж отплатил за это сполна. К тому же ученый был против того, что делали дукс и Брайс, вставший на сторону правительства и взявший под свой контроль производство мотории.

– Однако… – Я легко понял по его тону, что в этой истории дружбы есть серьезные проблемы.

Вилли сунул остаток папиросы в пепельницу, смял ее:

– Однако в последний год Хенстридж сильно изменился, а затем случилось то, из-за чего, предполагаю, он нанял тебя. Ограбление его лаборатории. Теперь ты ищешь украденное. Верно я понимаю?

– Верно.

– И вы знаете, что пропало? – поинтересовался Маузе.

– А вы?

– Будущее нашего мира. – Говоря это, он смотрел на меня ласковым взглядом через стекла очков, словно я был лучшим собеседником в его жизни. – Прототип машины по очищению мотории от опасных примесей. Разработка одного из его коллег.

– Мне он сказал то же самое.

– Возможно, он говорил еще что-то? О чем мы не знаем, мистер Шелби?

Я глянул на Мюр, в молчании сидевшую на подоконнике.

– Он предложил свое открытие другой стране. Подозреваю, что Империи, – сказал я. – Но, похоже, кому-то это не понравилось, и от него избавились.

Вилли и Маузе переглянулись.

– Он успел вам рассказать какие-то подробности?

– Нет. Скажу даже больше, я отказал ему в своих услугах, потому что не занимаюсь поиском вещей.

– Но ты в Риерте. И говоришь, что Хенстридж нанял тебя, – промолвила Мюр.

– Я так считаю. Он оставил чек на случай, если я передумаю. И я передумал.

– Искиры?.. – с пониманием протянул Вилли.

– Искиры, – подтвердил я.

Объяснять причины моих поступков и решений людям, которые были на войне и сражались вместе со мной на одной стороне, нет нужды.

– И до чего же вы смогли дойти, мистер Шелби?

– Признаюсь – на этот раз мне нечем похвастаться. Я не собирался браться за дело, поэтому в должной мере не опросил его. У меня почти не имеется зацепок. Я побывал в Академии, поговорил с теми, кто еще помнит Хенстриджа. Но поездка на Лунный остров ничего не дала. Ну, кроме второго знакомства с Мюр.

Девушка слегка улыбнулась.

– Считаете, искиры связаны с похищением?

– Нет, господин Маузе. Он сотрудничал с ними и умер из-за этого. Они были не заинтересованы в смерти Хенстриджа. В противном случае не продолжали бы искать то, что у них уже есть.

Пришлось рассказать им про мою добрую знакомую Сайл, разумеется исключая информацию об ингениуме.

– То есть никаких идей о том, кто это сделал, у тебя нет? – с некоторым разочарованием протянул Вилли.

– Отчего же? Они у меня как раз появились. Хенстридж, как я понимаю, много лет хранил эту разработку в тайне от всех. Но теперь об этом знаю я. Знает женщина из Империи, с которой, как подозреваю, ученый вел дела. И, как я понял несколько минут назад, знаете вы. Методом исключения могу указать на вора. – Я с некоторым удовольствием совершенно невежливо ткнул пальцем в каждого из них.

– Как ты сме… – взвилась Мюр, когда до нее дошло, что я не шучу, но Вилли громыхнул, точно гроза летним вечером:

– Цыц!

Удивительно, но она послушалась, разъяренно поглядывая то на меня, то на своего старшего товарища.

– Что думаешь? – обратился полковник к Маузе, и тот после недолгого молчания вздохнул.

– Ну… я редко ошибаюсь в людях. Не ошибся и в нем. Мистер Шелби, мы хотели бы предложить вам работу.

Смеяться я не стал, а вот Мюр просто обалдела:

– Какую работу?! Вы слышали, что он только что сказал?!

– Что это мы украли у Хенстриджа прибор, – словно речь шла о погоде, произнес Маузе. – Возмутительное обвинение, если бы оно не было правдивым.