Да конечно я думала о детях, конечно, я представляла себя матерью, хотела мужа, семью, и полный дом ребятишек, я просто не представляла, что это будет так… так неожиданно, и в такое неподходящее время. И от… от кого? От любимого мужчины? Да, у меня были чувства к Никите, я можно сказать впервые в жизни так увлечена кем-то, впервые влюбилась, что уж тут скрывать, и мне абсолютно не всё равно на Нас, и там в глубине плескается что-то большее, чем просто влюблённость, я это знала. Но это не первые отношения такие скоропостижные, такие страстные. Отношения, в которых я позволила себе потерять голову и просто отдаться страсти.

– Но ребёнок – это ответственность, это нерушимая связь, это…

– Я понимаю, и я готов принять эту ответственность.

Я даже не заметила, как сказала последние слова вслух.

– Никита…

– Шшшш, всё будет хорошо. Мы вместе и это самое главное.

– Вместе?

– Да… Вася… конечно я не так представлял себе этот момент. Я думал о пляже, о каком-то острове, ночь, звёзды… но что уж, иногда всё случается вне зависимости от наших желаний. Вася… – Никита встал со стула и приклонил колено у моей кровати, взял мою руку в свою – мы не так давно знакомы, но даже за это время ты успела проникнуть в моё сознание, проникнуть мне под кожу, в моё сердце. Василиса Мирославовна Ларина, согласна ли ты стать моей женой?

Он смотрел прямо мне в глаза, смотрел и взглядом передавал, то что не досказал словами, то, что было там в глубине за словами. Я видела блеск его глаз, видела его чувства, но…

Я аккуратно погладила его руку, сжала холодные пальцы, поднесла к губам и нежно поцеловала, не отрывая взгляда от его глаз. Я уже знала ответ, моё сердце уже давно решило. Да он прав, прошло совсем немного времени, всего месяц, но этот мужчина уже очень цепко поселился в моём сердце. Да, я с лёгкостью могла себе представить дальнейшую жизни с ним, могла себе представить наших детей, наши выходные на природе, наши отпуска, наши горячие ночи, странно, но сейчас смотря в его глаза, я с лёгкостью могла себе это представить. Но…

– Мне нужно подумать – ответила я наконец.

Никита вздохнул, в ответ поцеловал мою руку и встал. Сделал несколько шагов по палате, зарылся пятернёй в волосы взлохматив их, как делал, когда сильно нервничал.

– Могу я узнать почему…? Точнее, что тебя останавливает дать ответ сейчас? Что…?

– Я не хочу, чтобы ты делал мне предложение, лишь потому что я беременна.

– Но – он резко развернулся, посмотрев на меня – я… – он так и не договорил снова, начав ходить по палате, словно загнанный в клетку зверь.

– Я с самого начала, как только осознал свои чувства, знал, что будет не легко. Меня воспитала ведьма, лунная, но ведьма, моя сестра ведьма, я вырос с ними и… я знаю вашу свободу, вашу потребность в постоянном творчестве всего, потребность быть теми, кто вы есть. А ты ещё и некромант, получив нашу безжалостность, стабильность и отчуждение от чувств. Я знал, что с тобой не будет легко… я… чёрт, я до сих пор не могу тебя понять и прочувствовать, каждый раз, каждый божий день ты не перестаёшь меня удивлять и я не знаю, что ожидать от тебя завтра. И мне от этого временами бывает очень хреново… там в лесу, пока ты принимала силу, у меня было много времени, чтобы подумать, осознать свои чувства и наконец принять их. Я… я люблю тебя, и это факт, от которого не убежать. Как бы сложно не было, как бы моё стремление к обладанию, эгоистическое желание «чтобы ты принадлежала только мне», как я уже говорил тебе, я безумно сильно хочу запереть тебя в своём доме в Швейцарии, и не выпускать, желательно никогда. – он остановился, посмотрел на меня, и в два шага преодолев расстояние до кровати, подсел ко мне, заключив в сильные объятия – Я люблю тебя – прошептал он мне на ухо те слова, которые я так сильно хотела услышать, которые я видела в его глазах, чувствовала в его прикосновениях, в его поцелуях, но впервые услышала устно.

Я отодвинулась, вглядываясь в его глаза.

– Я люблю тебя – прошептала я ему в ответ, наконец признавшись не только ему, но и себе в истинности своих чувств.

– Я могу это принять как ДА – усмехнулся Никита, поцеловав меня в шею.

– Неа – засмеялась я – я сказала, что мне нужно подумать, значит подумать, я дам тебе ответ, после того как закончится это дело.

– Вася, прошу тебя – взмолился он.

– Никит, этот вопрос решён. Это не просто моя блажь… слишком многое на этом завязано, слишком многое сейчас на кону, и я…

– Вася!

– Василиса!

В палату, словно смерч, ворвались мои родители. Оба, папа и мама.

– Васечка, мы как узнали… как ты? – запричитала мама.

– Ты – тут же взбесился отец, как только увидел Никиту – я предупреждал тебя. Ты понятие не имеешь, с кем связался…

– И я вас рад видеть – ядовито ответил Никита – С Василисой всё в порядке, лёгкое растяжение и царапины, в остальном всё в норме.

– Царапины, я говорил тебе что, если волос упадёт с её головы… Всё, я прикрываю эту шарашкину контору, и забираю её домой.

– Папа нет, прекрати.

– Что папа, что папа, мне Емельянов доложил, что вы задумали, ты с ума сошла связываться с этим уродом и выставить себя в роли приманки? Я понятия не имею, что за силу ты получила у этой чокнутой ведьмы, но я не позволю тебе рисковать собой и совершать безрассудства.

– Это не Вам решать, даже не смотря, что Вы член конклава, главный в этом деле я. И не Вам решать, кто в нём участвует, а кто нет – жёстко ответил Никита, сложив руки на груди и с вызовом смотря на папу.

– Не тебе мне указывать, щенок. У тебя нет никаких прав на мою дочь.

– Ошибаетесь, я имею полное право решать, что и когда будет делать моя невеста, и я за то, что полноправное решение за ней.

– Невеста – пролепетала мама, с изумлением смотря на меня.

Я пожала плечами, вдаваться сейчас в подробности и разъяснять родителям всю патовость ситуации не хотелось.

– Ты ещё и трахнул мою дочь – взревел отец, сделав несколько шагов, чтобы наброситься на Никиту, но был тут же остановлен сильной рукой мамы.

– Славушка, они уже достаточно взрослые ,чтобы решать такие вопросы без нас. Вася поправится, и мы все вместе спокойно поговорим. Правда, Василиса? Спокойно и откровенно – последние слова мама проговорила таким тоном, что я тут же вспомнила, что несмотря на её кажущуюся хрупкость, она всё-таки ведьма, и не слабая ведьма.

Я закивала в ответ, этот театр абсурда начинал забавлять. Отец с детства не проявлял такого рвения в моей защите, а с тех пор как меня инициировали как ведьму, то перестал контролировать, с кем я встречаюсь, и тем более, с кем сплю. Так что внезапно проснувшаяся тяга к благочестию, была чуточку странной, ну и смешной.

– Что за шум в палате пациента? – между родителями протиснулся коротышка доктор, смотря на них грозным взглядом – Пациентке нужен покой и никакого стресса, что за балаган вы тут устроили у беременной в палате?