Егор Петрович удивленно вскинул брови, а потом на его лице промелькнула тень улыбки. Как ни пытался скрыть, а промелькнула.

– А что такое – маленькое, сморщенное, коричневое, есть не у каждой женщины? – сразу спросил Гоша, чтобы не упустить инициативу.

– Не знаю. – Старик пожал плечами. – Сосок?

– Ну почему сосок? – Мамонтов расхохотался. – Они розовые. И потом, я такие огромные видел…

– Ну тогда не знаю.

– Это изюминка.

На этот раз Дронов не смог не рассмеяться.

– Ну и много у вас таких загадок?

– Много, очень много. – Мамонтов приветливо улыбнулся. – У меня в детстве даже тетрадка специальная была, куда я их записывал. Потом выбросил, конечно, но много вот тут осталось. – Он постучал себя пальцем по лбу. – Идут по улице богатый завмаг, бедный завмаг и Дед Мороз. На земле лежит бумажник с деньгами. Кто из них поднимет?

– Бедный, наверное? – хихикнул Егор Петрович.

– Нет, богатый! – весело расхохотался Гоша. – Два других – сказочные персонажи. А вот еще. – Он не стал дожидаться, пока Дронов устанет смеяться. – Ус-сатый, полосатый, знаете, что такое?

– Ну это легко. – Егор Петрович смахнул слезу. – Тигр, конечно.

– Не-а! – Гоша довольно хлопнул себя по колену. – Это матрац в пионерлагере!

– Матрац! – Дронов покатился со смеху.

– Еще загадка – зачем устраивать целый прииск, если там никаких алмазов и в помине не было?

Старик покачал головой, вздохнул устало и сказал:

– А это чтоб вам служба медом не казалась. Вон вы сколько времени на нас потратили. Следили, даже тебя заслали. А все впустую.

Гоша все это знал, давно догадался. Но все равно вздохнул облегченно, потому что дед начал говорить. А раз начал говорить – значит, есть шанс.

– Ну почему впустую? Все-таки базу-то мы накрыли. Через кого теперь алмазы ювелирам поступать будут?

– Да, твоя правда. – Егор Петрович развел руками. – Месяца три, а то и пять они теперь потеряют. Нужно будет новый план разрабатывать, людей искать, каналы организовывать.

– Но ведь и мы сидеть сложа руки не будем эти три месяца, – улыбнулся Гоша.

– И это тоже, – кивнул Егор Петрович. – Ту ти ту ту ту… Смешно.

– Вам-то зачем все это нужно, Егор Петрович? Наверняка ведь на старость вы себе уже заработали. Сидели бы сейчас где-нибудь на Черном море, вино молодое потягивали, футбол по телику смотрели. Или вы не болельщик?

– Болельщик, еще какой. – Дед мечтательно вздохнул. – Видел бы ты, Гоша, какие Эдик Стрельцов в свое время мячи вколачивал. А теперь что, покупают игроков, как поросят. Разве это футбол?… А вина мне нельзя – у меня печень слабая. Мне только самогон можно и водку. Да и климат на Кулоях полезнее. Так что…

– Так что вы нам ничего не скажете? – перебил его Мамонтов. – Что-то вы мне говорили по поводу того, что сейчас не война, чтобы из себя героя строить. Вы это тогда серьезно или так?

– А что вы хотите узнать? – Дронов улыбнулся. – Вы спрашивайте, а я скажу, что знаю. Я человек старый, мне бы в лесу где-нибудь последние годы допиликать, а не тут, в конуре вашей. Ведь устроите, если скажу?

– Запросто. – Гоша серьезно посмотрел на старика. – Раз я вас тогда у колодца не грохнул, значит, еще сто лет проживете.

– Это ты, конечно, мужик, что из такой передряги выскочил. – Дронов покачал головой. – В мое время тебе бы уже дырку в погонах провинтили и дали дачу в Матвеевском, рядом со сталинской. В пионеры бы принимал по выходным… Усатый-полосатый. Только не мог ты меня грохнуть. Кого бы ты сейчас допрашивал? Бомжей этих, что ли?

– Откуда камни? – спокойно спросил Гоша. – Только давайте сразу договоримся – про прииски в глухой тайге вы мне сказки рассказывать не будете. Я знаю, что они не русские.

– Ну а чего ж спрашиваете? – вполне искренне удивился старик. – Больше мне нечего добавить. Знаю только, что собирают их там-сям, а везут сюда. Разработок-то по всему миру знаешь сколько…

– А как же домик у речки? – поморщился Гоша. – Ну зачем вы так, Егор Петрович?

– Нет, правда. – Старик развел руками. – Я мало что знаю. Вы просто, ребята, на хорошую структуру напоролись. Как жемчужное ожерелье.

– В смысле? – не понял Мамонтов.

– Ну в ожерелье ведь каждая жемчужинка только с двумя соседними соприкасается. Схватишь одну, потянешь, ниточка порвется, и весь жемчуг рассыплется, собирай его потом по полу. Так и у нас. Я вам только про соседние жемчужинки рассказать могу, но ищи их теперь – ниточку-то вы разорвали.

– Ничего, отыщем, – тихо сказал Мамонтов. – Вы нам только расскажите, а дальше наша забота.

– Ну да, конечно. – Дронов ухмыльнулся. – Зачем я вам тогда буду нужен? Расскажу вам все, на блюдечке принесу, а вы меня потом в тюрягу упечете где-нибудь подальше, чтоб не слышно было. Вы давайте, молодой человек, приходите ко мне с гарантиями, а не с загадками про завмагов, тогда и поговорим.

– Точно поговорим? – Мамонтов испытующе посмотрел на старика.

– А чего ж не поговорить? – Егор Петрович пожал плечами. – Ты парень веселый, а мне тут одному сидеть скучно. Ты пойми – кривое не может сделаться прямым. – Он как-то странно посмотрел на Гошу и что-то еще прошептал одними губами.

– Что? – переспросил Мамонтов.

Но старик не ответил. Кажется, он уже и не видел Георгия, глядя куда-то сквозь него…

– Ну что? – спросил Мамонтов у Турецкого, как только вернулся в операторскую. – Что будем ему предлагать?

– Молодец. – Турецкий похлопал его по плечу. – Ловко ты его раскрутил. По крайней мере, не сразу он тебя послал, а поболтал маленько… Ну что мы ему предложить можем – хорошую пенсию, двухэтажную дачу в Крыму, личный транспорт. Счет тысяч на сто долларов можно организовать на его имя, потом еще яхту прикупить, самолетик личный не мешало бы, чтобы мог к внукам летать, если они есть у него. Также неплохо было бы организовать ему…

– А если серьезно? – перебил Мамонтов.

– А если серьезно, – Александр зло посмотрел на своего ученика, – в живых оставим, но при условии, что он нам чистосердечно во всем признается! И как ты вообще можешь давать ему какие-то обещания, не посоветовавшись ни с кем? Ты ему что, из своей зарплаты домик строить будешь или, может, нам всем скинуться, чтобы этот дедушка жил хорошо? Да он же людей за скотину у себя на прииске держал, ты только вспомни!

Гоша опустил голову.

– А за так он ничего не скажет. Вы ведь сами знаете.

– Да, знаю, -сказал Турецкий уже спокойнее. – Так он нам ничего говорить не будет. Но ты ему не только пряник предлагай, но и кнут покажи.