Все это Василий хотел и мог рассказать Витосу, втянуть его в спор, в дискуссию... Ну а потом было бы проще. Главное, заронить хоть маленькое, но зернышко сомнения, хотя бы немного расшатать веру бывшего солдата в свою правоту...

Не удалось. Не успел. Сработал сотовый в кармане куртки... Первые такты бодрого мотива "Семь сорок" разнеслись по подвалу... Скопцов взглянул на дисплей – звонила Татьяна.

– Да, Танюша!.. – Василий торопливо вытащил трубку, не замечая, как напряглись лица до того внимательно прислушивавшихся к спору мальчишек, как губы Витоса исказила презрительная и немного брезгливая гримаса.

– Да!.. Да, я уже скоро!.. Все в порядке, не волнуйся!.. Уже выезжаю... – Василий отключил телефон и обвел присутствующих немного смущенным, но в то же время радостным взглядом.

– Это что? – суровым, "прокурорским" тоном спросил Витос, ткнув пальцем в сотовый Василия.

– Телефон... – с некоторым удивлением ответил тот.

– Звонок... – то ли вопрос, то ли обвинение.

– Не понял... – Василий повертел в руках телефон. – В чем дело?!

– Ты... – Лицо спарринг-партнера Скопцова исказилось еще больше. А сам его вопрос прозвучал как плевок. – Ты – жид?!

– Вот ты о чем!.. – Скопцов широко улыбнулся. – А даже если и так? Что с того?

– Убирайся отсюда... – Витос отвернулся. – Вали, пока цел... Жидяра...

Василий только головой покачал. Медицина тут бессильна. Все в лучших русских традициях... "И сел Иван-дурак на дебил-коня... И поскакал..."

В конце концов, что ему, больше всех надо? Горный-Бергман, его тетушка, ее загаженная квартира... Неожиданно образовавшаяся семья... Работа... Все это требовало времени, и в последние дни Василий просто зашивался, везде стараясь поспеть, но нигде не успевая...

Махнув рукой, Скопцов направился к выходу из подвальчика. Он все же не мать Тереза. И на всех идиотов этого города его просто не хватит.

Дядя Ваня обходил свои владения – внутренние помещения кафе. Для тучного ресторатора этот процесс был связан с изрядными трудностями – узенькие извилистые коридоры, жар, идущий с кухни и от тандыра... Владелец кафе потел и злился, цепляясь одеждой за углы, висящие на стенах огнетушители и прочие обязательные для любой точки общепита атрибуты, которые стоят немалых денег, но радуют глаз придирчивых проверяющих из многочисленных разрешающих и контролирующих инстанций. Но в то же время подчиненных нельзя было оставлять без пригляда... Дядя Ваня твердо верил в то, что его систематически, нагло и цинично обворовывают. Вот и приходилось ему, презрев неудобства, подкрадываться к кухне, складам и подсобке, продираясь тесными коридорами... Считать бутылки с пивом и газировкой, куриные тушки, пакетики с чипсами и "кириешками"...

Пока что он никаких злоумышлений со стороны служащих не обнаружил. Но это хозяина не радовало, а, наоборот, раздражало. В его представлении это говорило лишь о том, что воруют, гады, предельно ловко, а потом, поглощая и выпивая украденное, издевательски смеются над его глупостью и простотой...

Живописуя в воображении подобного рода картины, дядя Ваня еще больше психовал, горячился и потел. Но свои "изыскания" тем не менее не прекращал. Наоборот – проявлял большее рвение...

Проходя мимо тандырной – самой дальней и самой маленькой комнатушки, пристройке из гофролиста к основному зданию, – дядя Ваня вдруг услышал несколько голосов. Вообще-то в последнее время он Саида практически не проверял – у парня всегда все сходилось, он никогда ничего не брал в долг, "под запись", ел мало и не просил повышения зарплаты. Все это хозяина вполне устраивало. Но он всегда помнил одну из русских пословиц. Ту, насчет "тихого омута"...

Дядя Ваня широко распахнул дверь. Трое нерусских, находящиеся в помещении тандырной, дружно отпрянули от какого-то объемистого пакета в углу и настороженно уставились на гневного хозяина. И из этой троицы дядя Ваня знал только одного – своего жарщика, Саида...

– И что здесь происходит?! – Хозяин воинственно встопорщил усы.

Ответом ему было молчание.

– Я тебя спрашиваю, Саид... – повторил дядя Ваня. – Что здесь происходит? И кто такие эти вот?..

Тройной подбородок слегка качнулся в сторону незнакомцев.

– Зэмлак зашел... – потупившись, сообщил Саид. – Разговарываем мала-мала...

– "Зэмлак", говоришь... – передразнил хозяин жарщика. – А кто их сюда звал, твоих земляков?! Тут что, харчевня для бесприютных таджиков?! Я что, должен всю вашу кодлу кормить?!

– Успокойтесь, уважаемый, – вперед шагнул один из тех двоих, которых хозяин кафе видел в первый раз. – Мы не брали ничего вам принадлежащего. Просто приехали из дома, привезли подарки и приветы от родни вот ему...

Приходилось отдать должное – этот человек прекрасно, почти без акцента, говорил по-русски. Впрочем, ни его речь, ни подчеркнутая вежливость хозяина не успокоили – наоборот, взбесили. Он поймал жарщика на месте преступления.

– А что вы там прятали? А? – Толстый палец качнулся в сторону угла, где что-то угловато выпирало из-под цветастого покрывала.

– Это подарки... – ответил владеющий русским языком. – Ему.

Его палец повернулся в сторону Саида.

– Подарки, говоришь? – продолжал бушевать дядя Ваня. – За мой счет?! А ну-ка, покажь!.. Посмотрим, что там у вас за подарки!..

Он потянулся к покрывалу, но все тот же "разговорчивый" перехватил его руку в воздухе, сжал толстое запястье.

– Не надо смотреть, уважаемый... Это заденет наши религиозные чувства...

– Да я срать хотел на ваши религиозные чувства! – окончательно взбеленился ресторатор.

Не зря дядя Ваня в молодости занимался борьбой... Пусть он и растолстел непомерно от хорошей жизни, но под толстым слоем жира скрывались все еще сильные мышцы. Рука его ловко вывернулась из захвата, толстые пальцы, один из которых был украшен массивным золотым перстнем, легли на плечо говорливого таджика и легко, как пушинку, отшвырнули его в сторону...

Торжествующий дядя Ваня шагнул вперед – теперь-то на его пути к разоблачению вороватого жарщика не было никаких преград! Хозяин рванул покрывало, открывая нескромным взглядам то, что нерусские так старательно прятали под ним...

Сначала ресторатор просто растерялся... Но уже через несколько секунд растерянность перешла в испуг. Под покрывалом матово отблескивало воронением стволов оружие. Пистолеты, автоматы... Было что-то еще, но дядя Ваня не разглядывал – не до того было.

– Что это?.. – тихо-тихо, дрожащим шепотом спросил он. Его взгляд коснулся глаз тех двоих незнакомцев, что стояли перед ним.

Теперь в этих глазах не было смирения. В них горели хищные, волчьи огоньки. Жилистые тела бойцов были напряжены, и они в любую минуту были готовы броситься на добычу. Проще говоря, дядя Ваня прочел в этих глазах свою собственную судьбу...