Вновь очутившись во внешнем мире Башни, Исикава поразился тому, что в нём произошло за последние десять лет. Государственный переворот в Осирисе, вернулся Чуви, долгожданный хрупкий мир в Джитуку, ужасная резня в Святилище Авраама и последующая его самоизоляция и многое прочее о чём он слышал, но принимал лишь, как скучную байку, но не более. И лишь Хатиман оставался таким, каким он был все эти долгие тысячелетия.

К нему вновь вернулось, усыплённая Блезом, чувство обеспокоенности за этот мир. Он жаждал мести! Осирисийцам, что окончательно превратились в паразитов. «Параллели», что допустила их приход и теперь пресмыкалась перед ними. И прочих, кто пользовался тем, что происходило в мире, не думая о благополучии и без того хрупкого мироустройства Башни. И они с Глицинией нашли неплохой способ насолить всем и сразу. Они стали наёмниками: брались за опасные авантюры, занимались шпионажем, вредительством и воровством. Конечно, к этому делу они подходили с большой осторожностью и выборочно. Таким образом им удалось сохранить свою анонимность и веру своим принципам. Эта была жизнь на острие ножа. Вполне размеренная и монотонная жизнь, но однажды из неоткуда появился Тчи.

Он пришёл к ним с очень серьёзным и опасным заказом, но это сулило им хорошее вознаграждение. Однако Исикаву и Глицинию больше денег заинтересовала возможность проучить «Параллель». Этого хотел и Тчи. На том и сошлись.

И пусть их дерзкая операция прошла удачно, но последствия для обоих были подобны аду. Вынужденные спасаться от постоянных преследований разведывательных отрядов «Параллели», им с Глицинией пришлось разбежаться в разные стороны.

Исикаве удавалось на некоторый срок уходить от ищеек, но они вновь и вновь находили его. Чем дальше это продолжалось, тем сильнее он начинал паниковать и совершать ошибки. Так незаметно для себя и каким-то неведомым чудом, ему удалось пробраться в Хатиман, который он отказывался посещать, даже после возвращения во внешний мир. Но там его окончательно загнали в угол. Исикава устал, он был голоден и изранен. И когда Исикава подумал, что ему не спастись, ему неожиданно помогли.

Он помнил насколько была тёмной тогдашняя ночь, полная смоляных запахов и бензина. Масамунэ больше не мог бежать, и поэтому ему уже было всё равно, что он остановился посреди дороги и на его быстро надвигались огни чей-то машины. Исикава был рад смерти, но вместо неё перед ним предстал спаситель.

Он очнулся в крохотной комнате, обитой металлическими листами, испуская очень тихий стрекот. Его спас молодой дворянин Кен Рёма. Он был известен на весь Хатиман своим дерзким и эпатажным характером. Но Исикава больше не стремился верить людям после предательства Блеза. Поэтому слова Рёмы о том, что он приказал своим людям затащить Исикаву в машину и то, что он не дал и шанса небольшому отряду разведчиков «Параллели» проверить его личный транспорт, казались, как минимум, странными. И даже то, что на следующий день Масамунэ отчётливо слышал, как в особняк Рёмы со всеми положенными бумагами прибыл большой отряд разведчиков, но так не сумевшие его найти, не смотря все свои средства, не заставили его уверовать в искренность поступков Кена Рёмы. Но Рёма явно понимал это и не проявлял ни капли грубости по отношению к Исикаве.

Следующие несколько недель Масамунэ медленно восстанавливался, и всё это время его посещал, а затем сопровождал в прогулках по саду его спаситель. Кен Рёма без устали рассказывал ему различные новости со всей Башни или делился с ним своим мировоззрением. Он делал это настолько искренне, а его заботы были настолько полны тепла, что Исикава, сам того не ведая, проникся к Рёме тёплыми чувствами. А идеология Кена была настолько близка его личной, что Масамунэ стал одним из его самых преданных сторонников.

Кен Рёма стремился перевернуть Хатиман вверх тормашками. Устроить встряску застарелым традициями и заплесневелой гордыни своего народа, как никто до этого не делал.

«Хатиману необходимо очищение огнём, по-иному уже никак» — всё время повторял Рёма в окружении своих людей, в числе которых был и Исикава. В его словах была печаль и искренняя любовь к своей родине. Исикава понял, что в этот раз его не обманут и не бросят на произвол судьбы.

Поначалу им сопутствовала удача. Так как никто не воспринимал Рёму всерьёз, им удалось создать сложную, работающую, как часы, организацию, проникшую в каждый аспект жизни Хатимана. Ещё чуть-чуть и их ждал бы успех. Но всё пошло наперекосяк, когда главой Внешней Разведки «Параллели» стал Чакайд Абрафо. Тот, кто охотился на него и почти поймал!

Будто предчувствуя это, Рёма до последнего держал в тени своё ближайшее окружение, доверяя грязную работу иным людям. А когда он понял, что «Параллель» села ему на хвост, Рёма отдал им приказ залечь на дно. А сам он, не смотря на очевидный провал, решил приступить к осуществлению государственного переворота. Рёма надеялся на эффект неожиданности, но это помогло лишь отчасти. После отчаянного сопротивления, восстание было жестоко подавлено.

И хоть Рёма сделал всё возможное, чтобы спасти своих людей, но многие из них не захотели сидеть на месте и попытались спасти его. Исикава тоже хотел пойти с ними, но затем он понял, что ни к чему хорошему это не приведёт, пусть им даже и удалось спасти Рёму. Им нужен был сильный союзник. И в момент отчаяния у Исикавы он появился.

Через несколько дней после неудачного нападения на конвой Рёмы к нему заявился Тчи с новой отчаянным заданием и предложением помощи по спасению Рёмы из Тартара. Шокированный его появлением, Исикава встретил Тчи в штыки. Как он смог найти его убежище? Откуда Тчи знал о том, что Рёма тайно купил несколько частных домов по всей Башни, а этот дом в Прометее вообще был куплен посредником посредников?! Да и то, что он ему предлагал было ещё большим безумием, чем ограбление «Параллели». Он уже хотел выгнать Тчи, не смотря на заманчивый союз с его нанимателями, но неожиданно из-за спины хитрого наёмника вышла Глициния, и он всё понял! После долгого разговора, Масамунэ всё-таки решился на эту аферу.

«И что же теперь? — посетила мысль Исикаву, чьё сознание наблюдало за тем, как рушилась его защита и чудовищная сила Дэвида Шепарда, жадно принюхиваясь, подбиралась к нему всё ближе и ближе. — Я выполнил часть своей сделки, но не узнаю: исполнит ли Аджит