в несметных количествах можно найти в Америке, внезапно и без предупреждения выбросив на рынок 80 тонн золота по демпинговым ценам. В результате этого цена на золото резко упала. Эксперты могли сказать лишь следующее: «Мы и понятия не имели, что у Китая столько золота; откуда же оно взялось?»

Это было золото, заплаченное Китаю на гонконгском рынке золота за крупные партии опиума. Сегодня политика китайского правительства по отношению к Англии остаётся той же, что и в XVIII и XIX веках.

Китайская экономика связана с Гонконгом — я не имею в виду телевизоры, текстиль, радиотовары, часы, пиратские аудио и видеокассеты — я имею в виду опиум и героин. Если бы опиумная торговля, которую Китай делит с Великобританией, прекратилась, экономике Гонконга был бы нанесён жесточайший удар. БОИК прекратила своё существование, но потомки тех, кто заседал в «Совете 300», сегодня являются членами Комитета 300.

Старейшие британские семьи, которые были лидерами в торговле опиумом в течение последних 200 лет, остаются в ней и сегодня. Возьмите, например, Джардинов-Матесонов.

Эта «благородная» семья, обосновавшаяся в Кантоне, — один из столпов опиумной торговли. Однажды, когда положение Китая было шатким, Джардины-Матесоны вмешались и предоставили Китаю заём в 300 миллионов долларов для инвестиций в недвижимость. Фактически это было оформлено как «совместное предприятие Китайской Народной Республики и «Матесон Банка»».

Когда я исследовал документы Индиа-Хаус за 1700-е годы, мне попадалось имя Матесон. Оно всплывало повсюду: Лондон, Пекин, Дубай, Гонконг — везде, где речь шла о героине и опиуме. Проблема наркоторговли заключается в том, что она становится угрозой национальному суверенитету. Вот что сказал об этой всемирной угрозе посол Венесуэлы при ООН:

«Проблема наркотиков уже перестала быть просто проблемой здоровья общества или социальной проблемой. Она превратилась в гораздо более серьёзный феномен с далеко идущими последствиями, который угрожает нашему национальному суверенитету. Она превратилась в проблему национальной безопасности, потому что она разрушает независимость нации.

Наркотики во всех их проявлениях — будь то производство, продажа или потребление — вызывают наше перерождение, разлагая нашу этическую, религиозную и политическую жизнь, наши исторические, экономические и республиканские ценности».

Именно в этом ключе действуют «Банк международных расчётов» (БМР) и МВФ. Позвольте мне сказать без колебаний, что оба эти учреждения не что иное, как превосходные клиринговые палаты, обслуживающие торговлю наркотиками. БМР может по указанию МВФ подорвать экономику любой страны, искусственно создав условия и средства для быстрого оттока «беглого» капитала. БМР также не признаёт и не проводит никаких различий между тем, что является «законным» «беглым» капиталом, и между тем, что является отмытыми наркоденьгами.

БМР действует по-гангстерски. Если страна не подчиняется грабительской политике МВФ, он фактически говорит следующее: «Хорошо, тогда мы сломаем вас при помощи огромного количества наркодолларов, которые у нас имеются». Легко понять, почему золотые монеты были изъяты из обращения и заменены бумажными «долларами» в качестве мировой резервной валюты. Гораздо легче шантажировать страну, имеющую резервы в виде бумажных долларов, чем ту, которая хранит их в золоте.

Несколько лет назад МВФ устроил встречу в Гонконге, в которой участвовал один из моих коллег. Он сказал мне, что семинар был посвящён именно этому вопросу. Он информировал меня, что агенты МВФ сказали собравшимся, что они могут вызвать буквально бешеный спрос на валюту любой страны, используя наркодоллары, что спровоцирует резкий отток капитала.

Райнер Гут, представитель банка «Швейцарский кредит» и член Комитета 300, сказал, что он предвидит, что к концу века национальный кредит и национальное финансирование будут находиться под контролем одной организации. И хотя Райнер Гут не дал подробных разъяснений, все присутствующие на семинаре знали точно, о чём идёт речь.

От Колумбии до Майами, от «Золотого треугольника» до «Золотого полумесяца», от Гонконга до Нью-Йорка, от Боготы до Франкфурта торговля наркотиками, и в особенности торговля героином, — это большой бизнес, и он полностью, сверху донизу, контролируется несколькими самыми «неприкасаемыми» семьями в мире, и каждая такая семья имеет, по крайней мере, одного члена в Комитете 300. Наркоторговля — это не мелкая торговля на углу. Этот бизнес обеспечен большими деньгами и экспертами, чтобы его ход был гладким и беспрепятственным. Это в полной мере гарантирует отлаженный механизм, находящийся под контролем Комитета 300.

Таких талантливых торговцев невозможно найти на углах и в подземных переходах Нью-Йорка. Конечно, уличные толкачи являются неотъемлемой частью этого бизнеса, но только в качестве временных продавцов. Я называю их временными, потому что их иногда ловит полиция, а некоторых иногда убивают конкуренты. Но что от этого меняется? Замена на эту работу всегда найдётся.

Это не представляет интереса для «Администрации по делам малого бизнеса». Это огромная империя, которая торгует только героином и кокаином. В каждой стране ею всегда управляют с самых верхних эшелонов власти. Фактически сегодня это крупнейшее самостоятельное предприятие в мире, превосходящее все остальные.

То, что оно ограждено со всех сторон, подтверждает тот факт, что оно так же неискоренимо, как и международный терроризм. Любому разумному человеку становится из этого ясно, что управляют данным предприятием лица из числа самых влиятельных особ в королевских кругах, среди олигархов и плутократов, даже если это и осуществляется через посредников. Главные страны, выращивающие опиумный мак, — это Афганистан, Бирма, Северный Китай, Иран, Пакистан, Таиланд, Ливан и Турция.

Перу, Эквадор и Боливия выращивают листья коки, которые они отправляют для переработки в кокаин в Колумбию, где кока не растёт. Тем не менее, находящаяся рядом с Боливией Колумбия является главным переработчиком кокаина, а Панама стала главным финансовым центром торговли кокаином после того, как генерал Мануэль Норьега был похищен войсками США и был вынужден предстать перед судом в Майами в рамках возбуждённого против него незаконного судебного процесса.

Вспомните об этом, когда вам доведётся в следующий раз прочесть в газетах о том, что в аэропорту Кеннеди в чемодане с двойным дном было обнаружено большое количество кокаина, и некий неудачливый «толкач» теперь расплачивается за свою преступную деятельность. Всё подобное — сущие пустяки, но в глазах общественности это выглядит так, будто наше правительство и в самом деле предпринимает что-то в отношении наркоугрозы.

Возьмите, к примеру, «Французский след»[66] — программу Никсона, развёрнутую без ведома и согласия Комитета 300. Общее количество опиума/героина, изъятого благодаря этим громадным усилиям, составило меньше четверти того, что везёт один контейнеровоз. Комитет 300 позаботился, чтобы Никсон заплатил большую цену за конфискацию относительно малого количества героина. Дело было не в количестве героина, а в том, что человек, которому они помогли занять Белый Дом, стал думать, что он может теперь